Страница 7 из 17
Огромный, круглый зал, украшенный гобеленами и штандартами, расчерченный тремя красными дорожками на манер знака «пасифик». Одна дорожка спускается по ступеням с небольшого возвышения, на котором стоим мы с мастером Элрондом, вторая — ее зеркальное отражение с левой стороны зала. Третья — центральная и более широкая, одним концом теряется в сводчатом тоннеле, второй же тянется вперед, туда, где у далекой противоположной стены тускло поблескивает металлом какая-то странная сферическая конструкция. Сходятся дорожки примерно в середине зала. Зал полон людей. Люди стоят с обеих сторон дорожек, отделенные от них лишь золочеными канатами на стойках, да невозмутимыми стражниками, стоящими через каждые несколько метров спиной к толпе и замершими, словно каменные изваяния. Стражники стоят и по окружности зала. «Гвардейцы», поправляет меня память. При виде меня, по залу проносится вздох, кто-то что-то кричит приветственно. Твою мечту, да чего здесь вообще происходит?
«Не стой. Иди. Веди себя естественно», — проговорил Голос у меня в голове.
«Это что вообще такое?», — я выпрямился, спустился по ступеням, и не спеша пошел вперед, глядя по сторонам, степенно кивая, и надеясь, что выгляжу не совсем идиотом.
«Это день твоего рождения,» — хмыкнул Голос. «Дэймону сегодня исполняется восемнадцать лет. Забыл?».
Ну, точно! Еще ж и Лиана с днем рождения поздравляла! Но какого черта? Откуда столько народа?
«А сколько, по-твоему, должно быть гостей на дне рождения наследника рода?» — слегка иронично усмехнулся голос. Че? То есть, вот это вот «лорд» — это не простая вежливость? Охренеть…
«Дэймон Старк — единственный законный сын Эйвора Старка, главы рода Старков-Хранителей, наследник и будущий Мастер Оружия», — пояснил Голос. «Если, конечно, его примет Колыбель. Но ты не переживай. Примет.».
«Колыбель? Это еще что? Я сегодня уже два раза это слово слышал».
«Скоро поймешь. Не отвлекайся».
Я шел по дорожке и степенно раскланивался с окружающими. С кем-то — короткими кивками, с кем-то — более степенно, на миг задерживая подбородок почти прижатым к груди. Причем делал я это совершенно спонтанно и естественно — кажется, включилась пресловутая память носителя, который явно что-то понимал во всех этих пафосных телодвижениях.
Толпа в зале выглядела неоднородно. Сейчас я шел между просто, практично и неброско, даже, наверное, дешево одетыми людьми, чуть дальше одежда начинала походить на мое одеяние, ну а в центре зала можно было различить расшитые камзолы, разноцветные мантии, пышные платья…Блин, неофеодализм какой-то!
Постепенно я продвигался туда, где, прямо на дорожке, рядом с очень красивой женщиной, стоял статный мужчина в богатом камзоле, гвардейском нагруднике и черной мантии, с седой бородой и волосами. При взгляде на этих двоих в груди у меня потеплело.
«Лорд Эйвор и леди Тивора», — проговорил голос. «Родители Дэймона».
Ага. Понятно.
Мы вышли на то место красной дорожки, где она соединялась с центральным проходом, повернули и направились к «моим» родителям, продолжая кивать и раскланиваться.
— Эй! Дэймон! — послышался чей-то нагловатый, скрипучий голос. — Как дела, братишка? Удачной инициации! Не облажайся там!
Я повернул голову на звук, и почувствовал, как сознание затапливает ненавистью еще до того, как рассмотрел говорившего.
Слева, за спинами гвардейцев, стояла группа в одинаковых, черных с серым, одеждах с уклоном в милитари. А может, это и правда форма, откуда мне знать, как в этом мире одеваются военные? Группа большая, человек двадцать, и на всех надеты глубокие капюшоны, скрывающие лица. Поправка: почти на всех. Один из группы без капюшона — и именно ему его надеть и стоило бы.
Высокий и крепкий парень с огненно-рыжей шевелюрой, правильными, аристократическими чертами… Пожалуй, его можно было бы назвать красивым, если бы не одно “но”: красивой была лишь правая половина его лица. Левая же была изуродована жестокими шрамами, оставшимися от кошмарного ожога. Один сплошной рубец с пугающей пустотой глазницы.
И именно на рыжего был направлен поток безумной, практически осязаемой ненависти, поднимающейся из самых глубин моего естества.
Перед глазами мигнуло, и я на миг будто отключился. Из богато украшенного зала я переместился куда-то в другое место…
Встряхнув головой, я отшатнулся и едва не упал, наткнувшись на мастера Элронда. Тот невозмутимо подставил плечо, возвращая меня в исходное положение, и чуть слышно пробормотал:
— Спокойно, молодой лорд. Спокойно.
Я мазнул взглядом по ухмыляющемуся рыжему, и снова пошел вперед, оставляя людей в черно-сером за плечом. Дерьмо. Что это было?
«На вашем языке это называется “флэшбек”», — проговорил Голос. «Ты видел сцену из прошлого Дэймона. Тьма и Пустота, же схожи ваши матрицы! Фантастика!»
«Что это за ублюдок?».
«С ублюдком ты очень точно угадал. Это Бранд. Бастард Эйвора Старка. Он старше Дэймона на пять лет, и, до рождения Дэймона, Эйвор не чаял в нем души. Даже собирался официально признать его, как сына. Когда родился Дэймон, внимание Эйвора сместилось на него, и Бранд возненавидел парня. После того, как много лет назад Бранд попытался убить наследника, Эйвор жестоко наказал его и изгнал из рода. Позже Бранд попросил прощения, но отношения со Старками у него остались натянутыми. В основном Бранд бродит по Пустошам в компании своих дружков-дикарей. На церемонию Инициации его, скорее всего, пригласили из вежливости».