Страница 16 из 67
— Где мама? — спросила Фэллон.
— На задании, наверное, — ответила я. — Просто занимайся своей работой, Фэллон. Уверена, с ней всё будет в порядке.
Сестра кивнула, и мы вместе продолжили готовить еду детям.
Их здесь было так много. Но ещё больше погибших.
Сильные мира сего не понимают, как разрушительна война.
Драконы не остановятся, пока не уничтожат нас всех.
Всех живших на нашей улице развезли по домам на карете после того, как мы закончили в ратуше.
Мэгги была сама не своя в последнее время. Слишком тихая. Я сочувствовала ей и скучала по ней прежней.
Я взяла на руки уснувшего в карете Сэмюэла и занесла его в дом. С каждым днём он становится всё тяжелее.
— Спокойной ночи, Мэгги.
Она просто улыбнулась в ответ и махнула мне, перед тем как зашла в свой дом, а я в свой.
— Где ты была? Мы переживали, — донеслись до меня голоса Кассандры и Фэллон.
— Не волнуйтесь, девочки, — ответила мама, — всё будет хорошо.
Я занесла Сэмми в спальню родителей и положила его на кровать. Папы в постели не было — я нашла его на кухне, сидящего за столом, с каким-то пергаментом в руке.
— Что там? — спросила я, не отрывая глаз от листка.
— Призыв, — ответил он. — Садитесь.
Мы все сели. Что ещё за призыв?
— Мне придётся уехать на некоторое время. Король требует по одному мужчине из каждой семьи.
— Зачем? — вскрикнула я.
— Кэти, — строго одёрнула мама.
— Чтобы сражаться на войне, — ответил папа.
— Но, папа, ты не можешь пойти. Ты же болен!
— Я единственный мужчина в этом доме. Твой брат слишком мал.
— Нет, пожалуйста, не ходи.
— У меня нет выбора, Катрина. Это война. Я нужен королю, и это не обсуждается, — прогремел он.
Мой отец не воин. Да, он отлично управляется с луком и стрелами, но и только. Он охотился на животных, а не на людей.
Он поднялся. И, опираясь на трость, вышел из кухни.
— Мама, он даже ходить не может без трости, — зашептала я.
— Хватит, Катрина, — она закрыла глаза.
— Это верная смерть. Неужели только я это понимаю?
— А что ты предлагаешь? У нас едва хватает денег на свечи и отопление. Никакой Ласточкокрылый не согласится исцелить его по доброте душевной.
— Он может спрятаться. Скажем, что он погиб зимой.
— Это измена. Ваш отец кто угодно, но только не трус.
— Упрямец он, вот кто. Вы оба! — закричала я и выбежала из дома.
Папа не может отправиться на войну. Оттуда не возвращаются живыми.
Николас Сквайр не может погибнуть вот так.
Я направилась к Тони. У пекаря всегда был наготове отличный совет или решение любой проблемы. Он чрезвычайно умён.
— Вот что я скажу тебе, Кэти, милая, — он вытер мои слёзы. Сколько же в нём добра и любви! — Я лично пойду к королю и спрошу, можно ли мне вызваться добровольцем вместо твоего отца.
— Вы правда это сделаете? — я улыбнулась, вскочила на ноги и крепко его обняла. — Спасибо, Тони!
— Только не плачь, пожалуйста. Не разбивай сердце старика.
— Но теперь я чувствую себя виноватой, что вынуждаю вас заменить моего отца.
— Вовсе нет. Я только рад, — он улыбнулся. — Да и не такой уж я старый.
Он подмигнул.
Я вернулась домой и никому ничего не сказала. Папа убьёт меня, если прознает о нашей договорённости с Тони.
Весь следующий день пекарня была закрыта. Все интересовались у мамы, где же Тони. Она понятия не имела.
Мама увидела его, когда мы вечером закрывали свою лавку, и мы направились к его пекарне. Я знала, что он ничего не скажет в её присутствии, но он сообщил ей, что ему нужно было решить одно дело с королём. Я собиралась тайком ночью сбежать из дома, чтобы прийти к Тони и узнать судьбу папы.
— В Эйкенборо было пусто сегодня без тебя, Тони.
Он рассмеялся, и мы распрощались.
— Катрина, — мамин голос прозвучал сурово.
— Что, мам?
— Если сегодняшняя поездка Тони к королю имеет какое-то отношение к призыву твоего отца, я тебе клянусь, ты у меня ещё неделю сидеть не сможешь.
Я опустила глаза в пол.
— Да, мам, — только и ответила я. Она больше ничего не сказала.
Поздно вечером я зашла в пекарню. Как оказалось, король даже слушать ничего не желал. Он ответил, что Тони слишком важен для королевства, и его умения понадобятся при восстановлении Пейи.
— Прости, Кэти.
— Вы сделали всё, что могли, — я вздохнула.
— Есть ещё один вариант.
— Какой?
— Обратись сама. Пойди к королю и объясни ему ситуацию. Возможно, они согласятся отправить к нему Ласточкокрылого.
Я кивнула. Папа не может уйти на войну. Он нужен маме и своим детям. А вот я ни перед кем не несу ответственности. Ни детей, ни мужа. Я обращусь к королю.
Я написала письмо, как и посоветовал Тони, той же ночью, при свете свечи, и передала его гонцу Патрику, когда тот проходил мимо нашего дома утром.
Я заплатила ему пейголиан и сказала, что это чрезвычайно важно.
Несколько дней спустя я получила ответ. Он отклонил мой запрос и отказался даже отправить Ласточкокрылого. Поверить не могу. Моему отцу придётся сражаться.
Этим же днём в город привезли военную форму для всех мужчин. Теперь мы все сидели за столом в полной тишине.
Если бы только я могла найти Ласточкокрылого, о котором мне говорил Альберт! Того, который исцелил бы моего папу. Но я понимала, что это невозможно. И я понимала, что папа на войне долго не протянет.
Наконец, я не выдержала.
— Папа, — прервала я молчание.
— Катрина, это мой долг. У меня нет выбора.
— Ты болен. Ты не можешь пойти. Ты погибнешь и даже не от огня или кислоты драконов.
Он громко ударил ладонью по столу. Я и все остальные вздрогнули.
— Я всё ещё твой отец. Эта тема закрыта, и если ты не знаешь своих обязанностей как женщины, то можешь покинуть мой дом.
Мама ничего не сказала. Просто опустила голову. Я знала, что она думает то же, что и я, обо всей этой военной нелепице. Вот только она боялась высказать своё мнение вслух.
Папа никогда ещё не разговаривал со мной так сурово. У меня на глаза набежали слёзы. Я встала и выбежала из кухни.
Я не могу дышать.
Я ненавижу эту войну.
Я расплакалась, не сумев даже добраться до пекарни.
Я просто упала перед дверью Тони и зарыдала.
Все знают, что папа умрёт на войне, но никто ничего не может сделать.
Он намерен отправиться на эту чёртову бесполезную войну.
Пара рук крепко меня обняла.
Тони. От него пахло свежим хлебом.
— Кэти.
Я не могла говорить. Я просто рыдала. Он завёл меня в свою пекарню. У самого Тони был сын, готовый идти воевать. Тони предложил мне занять место моего отца, но король не стал его слушать. Его фамилия же не «Сквайр». Он мог вызваться добровольцем сам, но не вместо кого-то.
Как же это несправедливо.
Он дал мне что-то успокаивающее.
Я лила слёзы, копившиеся месяцами.
Слёзы по принцу, слёзы по папе, слёзы из-за того, что я девочка, а не мальчик.
Тони дал мне время успокоиться и предложил свежеиспечённую булочку и молоко. Я залпом выпила стакан молока.
— Почему он такой упрямый?
— Кэти, милая, если бы я только мог занять его место…
— Почему я не родилась мальчиком? — слёзы текли по моим щекам.
Тони застыл.
— Будь я парнем, я могла бы отправиться на войну вместо него.
— Вместо него? — потрясённо переспросил Тони.
— Честное слово! Вы же знаете, какая я. Я должна была родиться мальчиком. Я бы вызвалась добровольцем, будь я парнем.
— Кэти, остановись.
— Нет, я не такая, как другие женщины. Я не готовлю, не вышиваю, даже не умею вести хозяйство.
— А по-моему, у тебя всё отлично получается.
— Мне это не нравится. Я люблю стрелять из лука. Люблю носить мужскую одежду и заниматься мужскими делами. Зачем Господь сделал меня женщиной, если мне интересно другое?
— Я так понимаю, король тебе отказал?
Я кивнула. Я просила короля освободить моего отца от воинской обязанности, потому что он болен.