Магия прорывается (ЛП)

Справа от Райана, Гастек с нейтральным любопытством наблюдал за томлением Меган. Худой до измождения, ему было где-то на стыке тридцати и сорока лет, его короткие каштановые волосы все еще не были тронуты сединой, и он носил интеллектуальность, словно это были духи. Там где Райан Келли выглядел бизнесменом, у которого каким-то образом вырос ирокез, Гастек больше походил на ученого, который случайно оказался приглашенным на официальную вечеринку, где все были глупее его, и теперь он раскидывал мозгами, как заставить себя сойти за своего.

Малрадин Грант числился пропавшим без вести, поэтому настала очередь Гастека участвовать в Конклаве. Жена же Малрадина, Клэр, присутствовала. Ей было под тридцать, блондинка, ухоженная, среднего телосложения с подтянутой фигурой. Ее брючный костюм выглядел дорого, а прическа говорила о том, что она баловала себя и часто посещала салоны красоты.

Райан продолжал бубнить. Он поддерживал Малрадина, и ему бы ничего так не хотелось, как создать какую-нибудь проблему между Стаей и Племенем, а затем свалить ее на колени Гастеку. К несчастью для него, ничего потенциально проблематичного не произошло, и поэтому он был вынужден делать из мухи слона. Он знал это, все остальные знали это, и теперь нам всем это до смерти наскучило. Из соображений удобства Племя и Стая разделили город на воображаемые территории, причем каждая сторона патрулировала свои собственные воображаемые границы, а утилизационный бизнес Рафаэля случайно купил здание на границе.

Клэр потянула за металлический браслет на своем запястье. Сегодня все Племя носило по одному, и, зная их, новые украшения были фирменным заявлением о моде.

— …мы возражаем против продолжающегося игнорирования Стаей…

Двойные двери, отделяющие отдельную столовую от остальной части «Бернарда», распахнулись. Высокое широкоплечее тело заполнило дверной проем. В комнату вошел Хью д'Амбрей.

На мгновение мой мозг попытался переварить тот факт, что Хью был здесь, а затем каждая клеточка моего тела пришла в полную боевую готовность, будто кто-то вылил на меня ушат ледяной воды, а затем потряс меня проводом под напряжением.

Моя память вернула меня к прошлому лету. Я услышала хруст его спины, когда Кэрран переломил его тело о каменный парапет. Я почувствовала запах дыма от магического огня, плавящего камни, который поглотил замок Мегобари, и увидела, как Хью упал в пламя внизу. И все же он был здесь, одетый в джинсы и кожаную куртку поверх черной футболки. Этот ублюдок казался ничуть не потрепанным. Никакой хромоты. Никакой скованности. Даже его волосы, темные, почти черные, были той же длины и ниспадали на плечи. Тот же мощный подбородок, та же твердая квадратная челюсть, та же щетина. Ростом более шести футов, он был покрыт крепкими, гибкими мышцами и двигался с грацией фехтовальщика, идеально уравновешенный, уверенный и ловкий в своем контроле.

Как такое могло быть?

Он был весь переломан. Он был весь переломан, черт возьми! Его кости были раздроблены. Его лицо было разбито. Кэрран сломал ему позвоночник, словно зубочистку, и вот он небрежно вошел, будто ничего этого не было. На его лице нет никаких признаков сломанных костей. На его коже нет следов ожогов. Шрам на его щеке отсутствует. Он выглядит… моложе. Меньше боевых порезов. Может, это не он. Может, это Сайман, выглядящий как Хью, или…

Хью встретился со мной взглядом. Ледяные голубые глаза смеялись надо мной.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Это был он. В этих глазах был Хью, и я узнала бы его где угодно.

Я в душе не чаяла, что сделал мой отец, но он каким-то образом починил своего любимого разрушителя. Боже милостивый, сколько магии на это ушло? Как…?

Это означало, что Роланд знал. Я пыталась притвориться, что Хью умер, и мне почти удалось убедить себя, что Роланд не знает обо мне, но продолжающееся существование Хью просто прорвалось сквозь мое отрицание. Роланд исцелил его. У них был разговор. Мой отец знает. Мой отец шел за мной.

Дерьмо.

Джим улыбнулся, обнажив зубы. Рядом с ним замер Барабас.

Тихий истеричный голосок в моей голове кричал: Беги! Беги!

Я угомонила его. У меня не было меча. Ни у кого из нас не было никакого оружия. Сейчас было не время паниковать.

Мы сидели на третьем этаже. Было только два выхода: парадная дверь, ведущая наружу, и задняя дверь, которая была не выходом, а входом в узкий коридор, ведущий в солярий. Мне пришлось бы миновать Хью, чтобы добраться до входной двери. Хью весил больше меня на шестьдесят пять фунтов, и я испытала, на что способно его тело. Я бы не проскользнула мимо него без меча. Задняя дверь была нашим единственным вариантом отступления с минимальными потерями. Я должна была вывести своих людей отсюда в целости и сохранности. Я могла взбеситься из-за всего этого позже.

Подмастерья уставились на Хью, разинув рты. Большинство из них, вероятно, не узнали его. Лицо Гастека побелело, как и Райана. Они точно знали, кто он такой и на что способен.

Гастек пришел в себя первым и встал.

— Мы не ожидали вас, коммандер.

Перевод: Какого хрена ты здесь делаешь?

Хью подошел и встал рядом с Гастеком. Гастек был высоким, но Хью затмевал его.

— Моя вина. Мне следовало позвонить заранее.

Хью улыбнулся. Он прикрылся своей приветливой, приятной личиной. Не нужно беспокоиться, я простой парень. Я свергаю правительства, пожинаю урожай смерти и наслаждаюсь насилием, но, пожалуйста, не вставайте из-за меня.

Это плохо кончится.

Хью ждал. Гастек очнулся и отступил в сторону.

— Пожалуйста, садитесь.

— Ты должен представить меня, — сказал ему Хью и сел.

Гастек секунду обдумывал это. Вот мой коллега, почти бессмертный военачальник-психопат…

— Пожалуйста, поприветствуйте Хью д'Амбрея, — сказал Гастек. — Он является представителем нашего главного офиса и обладает широкими исполнительными полномочиями.

— Давайте не будем такими официальными, — сказал Хью. — Пожалуйста, продолжайте. Я просто посижу тут и понаблюдаю.

Мы с Гастеком переглянулись.

— Пожалуйста, — продолжил Хью. — Я полагаю, там было что-то о здании?

Рот Райана Келли оставался плотно закрытым. Все посмотрели на меня.

Очевидно, я должна была что-то сказать.

— Здание, о котором идет речь, представляет собой руины, которые «Медрано Рекламейшн» собирается разобрать на части. Они утилизируют материалы, продадут их и двинутся дальше.

— Я в курсе того, как работает процесс рекультивации, — сказал Райан, его голос был тщательно нейтральным. — Проблема не в рекультивации, а в расположении здания. Мы возражаем против того, чтобы Стая играла в опасные игры с нашей городской границей. — Опасные игры? Кто-то ежемесячно продлевал подписку на эту коронную фразу. — Вы знаете, где проходит граница?

— Конечно я в курсе.

— Значит, вы признаете, что здание находится на нашей стороне?

— Да, но здание, как вы сами указали, представляет собой руины. Оно частично и на нашей стороне, и, согласно нашему соглашению, Стая не может приобретать недвижимость на нашей территории.

— Вы правы. — Я подняла руку, и Барабас вложил в нее бумагу. — Независимая оценка, проведенная городом, показывает приблизительно четыреста пятьдесят пять кубических ярдов мусора на вашей стороне границы, из которых семьдесят пять процентов определяется как сыпучий бетон и порошок с пониженным содержанием магии, пятнадцать процентов — дерево и десять процентов — металл, все это оценивается примерно в полторы тысячи долларов. Именно поэтому мы подготовили этот грант. В знак доброй воли к продолжению сотрудничества и дружественных отношений между нашими двумя фракциями, Стая настоящим дарит ценный, указанный мусор Племени, с которым они могут поступать так, как им заблагорассудится.

Я протянула бумагу. Райан взял ее и неуверенно остановился.

— Коммандер, не хотели бы вы…?

Хью покачал головой.

Зачем ты здесь? Что удумал?