Спасти эльфа

– Не надоело упрямиться?

Пленник явно боролся с собой. Он то и дело косился в сторону низкого наколдованного столика, ломившегося от еды. Слюна собиралась у него во рту, и эльф с трудом ее сглатывал, но продолжал брезгливо кривить губы, при том, что в глазах читался откровенный голод.

– Ну хватит. Составь мне компанию. К чему эти глупые игры? Что и кому ты стремишься доказать? – Слизав с пальцев мясной сок, я насадила на нож мелкую куропатку и протянула пленнику. – Давай. Я уже поняла, что тебе требуется особое приглашение. Считай, это оно. Или ты ждешь, пока тебя начнут кормить с ложечки?

Со вздохом эльф посмотрел мне в глаза. Он смотрел долго и пристально, словно пытался взглядом передать какую-то мысль. Потом кончиками пальцев завороженно коснулся птицы, надетой на лезвие, но сразу отдернул руку.

– Это очередная изощренная попытка поиздеваться? – спросил он, отвернув от меня лицо и разглядывая тканевую стену шатра, хотя на ней не было ровным счетом ничего заслуживающего внимания.

– Прости, что? Попытка поиздеваться? – я поставила обратно кружку с вином, которую поднесла к губам. – Я тут, накормить тебя стараюсь, понимаешь ли.

– Животной пищей?

– А что не так-то?

– Эльфы не едят мясо. Это всем известно.

Всем, но не бывшим злодейкам с дырявой памятью.

И надо же было так облажаться!

Я окинула взглядом обеденный столик у кровати: повариха забыла положить овощи, о которых я просила. И я даже не могла на нее за это сердиться – утреннее меню полностью соответствовало моим предпочтениям: драконы траву не жаловали.

– Я забыла. – Аппетит пропал. Я поднялась на ноги, высунулась из палатки и окликнула слугу. – Овощей сюда. И побольше. И посвежее. И гномьи сухари. Ты ешь гномьи сухари? Нет? Тогда зачарованный хлеб. Все, что осталось. Экономить больше нет смысла. Завтра мы возвращаемся в Сумеречные земли.

* * *

Ел эльф без спешки, невероятно изящно и явно мучился из-за отсутствия столовых приборов. Мы, варвары, привыкли брать мясо голыми руками – ушастые даже ломтик огурца, перед тем как поднести ко рту, накалывали на вилку.

– Рыбу ты тоже не любишь?

– Некоторые отнимают жизни ради удовольствия, мы этого не делаем даже ради пропитания.

Понятно, камень в мой огород. Скольких убила безжалостная Иданн Окайро во время войны и просто так, ради удовольствия от процесса?

– Принципиальные, значит. Не пачкаете руки кровью. А куда подевались ваши убеждения, когда вы защищали свои земли от врагов? Рубились знатно.

Эльф отпил из кружки воды. К вину он тоже не притронулся.

– За это мы ненавидим вас, захватчиков, еще сильнее, – он говорил спокойно, будто вел со мной светскую беседу о погоде. – За то, что вы заставили нас пойти против законов Светлоликой.

Пленник отодвинулся от стола, этим жестом показав, что закончил завтракать. Он ел медленно, как будто без аппетита, но я заметила, что все тарелки перед ним пусты, вычищены до последней крошки.

– Если не хочешь добавки, то вернемся к лечению. Полотенце придется снять. После я найду тебе нормальную одежду.

Похоже, за время трапезы пленник успел забыть о том, что мы не довели дело до конца, и от моих слов его скулы жарко вспыхнули. Он опустил взгляд, замявшись.

– Той женщине ты сказала, что не хотела для нас такой участи. Ты разозлилась из-за того, что эти твари нас… – Он словно сам себя успокаивал, и я поспешила его заверить:

– Тебе нечего опасаться. Даю слово.

– Слово Чудовища из Сумерек? – уголки его губ приподнялись в горькой усмешке. Рука потянулась к полотенцу. На мгновение пальцы крепче сжали ткань, а потом откинули ее в сторону. Взгляду открылась покрасневшая припухшая плоть. Надо было нанести на нее целебную мазь, тщательно распределить по всей натертой поверхности и прочитать специальное заклинание.

«Ему будет больно, – подумала я. – Больно, даже от самых нежных прикосновений».

Эльф смотрел в сторону, пряча лицо за светлыми волосами, так что я видела лишь краешек острого уха. Ярко-красный. Каждая мышца его тела была напряжена. В ожидании моих действий эльф боялся даже дышать.

Я зачерпнула немного мази и замерла в нерешительности, не зная, как дотронуться до алой, воспаленной кожи у него в паху и не причинить страданий. По всему выходило, что процедура не получится легкой и безболезненной.

– Придется потерпеть, – сказала я и очень нежно, очень осторожно прикоснулась скользкими от мази пальцами к уставшему достоинству пленника.

Эльф вздрогнул, и его тело окаменело еще больше. Теперь он напоминал статую. Живую и не знающую, куда себя деть от неловкости. Румянец перекинулся на его шею, растекся по груди. Кожа под моей ладонью пылала, нездоровая, лихорадочно горячая.

Каждое прикосновение заставляло эльфа шипеть от боли и до треска сминать в кулаке постельное белье. Рука сжимала покрывало до белых костяшек пальцев. Мышцы живота и внутренней поверхности раздвинутых бедер напрягались, подрагивали. Бедняга. Никому не пожелаешь того, через что он прошел.

Читая лечебное заклинание, я обработала травяным составом каждый сантиметр воспаленной промежности, и теперь пах эльфа блестел, густо покрытый мазью.

– Должно стать легче, – сказала я, чувствуя неодолимую потребность нарушить угнетающее молчание, невыносимую тишину, ватой забившую мои уши. – Когда мазь впитается, боль уйдет.

В попытке отрешиться от происходящего эльф отвернулся, выкрутив шею до хруста в позвонках. Я услышала, как рвано он выдохнул. Увидела, как судорожно дернулся кадык на горле.

Решив не мучить несчастного, а заодно и себя, я поспешила закончить лечение. Стоило мне отстраниться, оставив в покое его мужское достоинство, эльф тут же отодвинулся и нервным движением накинул край полотенца на пах.

– Ты обещала одежду, – напомнил он, все еще пряча взгляд.

– Да, разумеется, но я должна кое о чем спросить. Сам ты вряд ли мне об этом расскажешь, – я замялась, не зная, как аккуратнее подобрать слова. – Больше ничего смазывать не надо? Я имею в виду, нет ли у тебя каких-то других повреждений? Скрытых. Тех, которые я не могу увидеть.

Я опасалась, что эльф не поймет намек, но он понял и вспыхнул до корней волос. Не думала, что можно покраснеть еще сильнее, но, похоже, мне удалось смутить пленника до крайней степени.

– Нет, – сказал он чересчур поспешно.

– Если тебе стыдно признаться…

– Нет у меня больше никаких повреждений, – зло процедил эльф и стиснул кулаки. – Ты дашь одежду или мне ходить голым, как животное?

Полная сомнений, я неодобрительно покачала головой, но не стала развивать тему. Вместо этого подошла к сундуку со своими тряпками и откинула деревянную крышку.

– Серьезно? – возмущенный эльф вскочил на ноги. Он прямо-таки кипел от негодования. – Хочешь предложить мне женское платье?

– Расслабься, красавчик.

Со смехом я превратила один из своих походных плащей в мужскую тунику, а короткий жилет – в штаны.

Сейчас оденем пленника и пойдем узнавать, что стало с его товарищем, еще одним бедолагой, которого Мерида принесла в жертву, чтобы спасти остальных диверсантов. Я вдруг подумала, что он может быть в худшем состоянии, чем спасенный мной эльф, и решила поторопиться. Вряд ли кто-то предложит страдальцу завтрак, обработает его раны заживляющей мазью, даст напиться и прикрыть наготу. Все это предстоит сделать мне.

Глава 8

– Ты пойдешь со мной? – я приглашающе распахнула полог шатра.

Мой эльф – мысленно я назвала его Ильди, в честь популярного в Сумеречных землях колючего растения с длинными и ядовитыми шипами, – оторвался от своего занятия – попыток натянуть на ноги сапоги и недоверчиво прищурил голубые глаза.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.