Синий кадиллак

Ирина Степановская

Синий кадиллак

Конечно, в первую очередь её интересовало то, что было ей по карману. Ей нужен вместительный, мощный городской внедорожник. И она его нашла. Он стоял в глубине зала в автосалоне возле кольцевой автодороги. Как раз ей и нужен был такой – не самый крутой, но, как говорится, и не из последней конюшни. Дающий ощущение независимости и защищённости. Цвет – голубая изморозь. И не то чтобы самый ходовой, но в тоже время и не маркий. Грязь и пыль на нём видны меньше, чем на более ярких или тёмных машинах. Уж в оттенках-то она разбирается. Вот её нынешняя маленькая машинка очень пачкается. Потому что красная. Да она её и не сама выбирала. Купила с рук то, что больше подошло по цене. А когда покупала – рада была безумно. Всё-таки иномарка в сравнении с её первой, тоже подержанной восьмёркой. Слово-то какое – «иномарка»… Теперь уже так не говорят, а вот в двухтысячном, когда она только заканчивала школу, иномарки были далеко не у всех.

Мила передёрнула плечами и брезгливо поморщилась – сколько бездарно прошедших лет она твердила посетительницам в магазине «Ткани», что располагался сбоку на площади в их городке перед станцией: «Шторы лучше всего сделать бежевыми или серебристо голубыми. Светлые тона расширяют пространство. Бежевые делают комнату уютной, а серебристо голубые придают ей изысканность…» Покупательницы согласно кивали, а потом покупали какую-нибудь дешёвку – что-нибудь фиолетовое в подсолнухах.

Мила погладила блестящий бок машины. Вот он, её предполагаемый друг. Не этот именно, но точно такой же, что по её заказу должны будут привезти с завода. Это её первая машина, которая прямо с конвейерного роддома будет принадлежать только ей.

Мила обошла автомобиль сзади, провела пальцем по фарам. Маленькая темноволосая женщина в униформе с тряпкой и флаконом отполировала у машины оконные стёкла, протёрла блестящие массивные ручки, смахнула с капота несуществующую пыль. Мила улыбнулась ей, но женщина не заметила улыбку. Даже не посмотрела на Милу, побежала вытирать пыль с другой машины, перед другим посетителем.

Багажник открывался лёгким нажатием пальца. Мила оценила его вместительность, закрыла, погладила эмблему на двери. Всё уже решено. Пускай у неё немного не хватает денег, но она купит именно эту машину. Надёжную. Верную. Пусть аккуратно несёт её в этом сложном мире. Оберегает. Кроме неё больше некому.

Сбоку подскочил молоденький служащий из отдела автокредита.

–Мы уже отослали ваш запрос в банк. Нужно подождать до завтра. Банк сделает проверку и даст ответ. А вы точно определись с моделью?

–В принципе, да.

Он вежливо улыбнулся:

–Я могу направить к вам консультанта.

–Я уже говорила с ним. Я думаю, банк даст мне кредит, я беру немного.

–Я тоже так думаю. Всё будет хорошо. – Служащий отошел, она без сожаления посмотрела ему вслед. Симпатичный. Но он её совершенно не интересует.

Мила вздохнула. Уж сколько лет она всех мужчин делит на две категории – похожи они на Толичку или не похожи? Восемь? Девять? Боже, уже двенадцать лет! И никакой он сейчас не Толя – Анатолий Иванович… Солидный, должно быть, мужик. Дважды чужой муж, отец чужих детей. А она всё – «Толичка…» Какой он ей Толичка? Столько лет прошло. Пора быть умней.

Мила бесцельно вышагивала по салону. Ей не хотелось уходить. Первый раз она покупала машину не «с рук», не по объявлению. Вон, какая кругом красота! Всё сияет – от машин до стёкол во всю стену. Перед салоном большая парковка, а дальше – поверху кольцевая дорога. По ней мчатся и мчатся машины. А вверху открывается синь необъятная. Несутся вдаль облака. Ветер треплет разноцветные флаги на высоких флагштоках. Ровненькими рядами стоят разноцветные машины из разных стран. Праздник! Миле всё это нравится. Она здесь не чужая. Это и её жизнь.

Мила присела на кожаную банкетку перед окном, машинально взяла в руки новенький проспект, полистала. Умеют сейчас всё-таки фотографировать! Не захочешь, а купишь. И цвет, и ракурс…

…-Девушка, а вы не можете нас сфотографировать?… – Какой безумно жаркий тогда был день. Она прямо в халатике продавщицы – сантиметровая лента болтается на шее, шлёпки на босу ногу – выскочила тогда на площадь перед станцией за мороженым. Как же она сможет фотографировать, если в руках у неё целых пять порций в вафельных стаканчиках – для всех девчонок из магазина?

–А давайте мы ваше мороженое подержим. Да вы не бойтесь, мы не съедим! – Трое парней с сумками и рюкзаками явно куда-то собрались поехать отдохнуть. Но один из них всё-таки широко раскрыл рот, будто собрался заглотить мороженое целиком.

–А вы не хотите с нами? Вот к нему на дачу? У него тут недалеко дача. – Самый высокий показал на парня в голубых джинсах. Двое других были в пёстрых шортах до колен.

–Нет, не хочу. Я на работе. – Она прекрасно помнила, как выговорила это и сделала очень серьёзный вид, хотя при одном взгляде на этого парня в джинсах ей захотелось не только к нему на дачу, а хоть до Владивостока на электричке. С тысячей пересадок. И чем больше пересадок, тем лучше. Толичка уже потом перед подачей заявления, когда она всё допытывалась у него, ну что он такого в ней нашёл, признался, что всё решил именно её очень серьёзный вид. И длинные волосы, уложенные низко над самой шеей в тугой блестящий узел.

–Это всё потому, что некогда утром причёску делать. Встанешь, закрутишь пучок по-быстрому – и вперёд! На работу к восьми… – млея от того, что он просто рядом, признавалась она. -Автобус ещё минут двадцать на остановке ждать. В маршрутке-то дороговато выходит, если каждый день… – И всё обнимала она его тогда, всё обнимала… А руки у неё всегда были сильными, к работе приученными… Да и как не приучиться, если каждый день приходится здоровенные рулоны с тканями таскать? Ладно ещё, если нужно принести со склада тюль или капрон, а вот если велюровые широченные тюки? И ворочать их, ворочать с полки на прилавок и обратно. Но тогда, когда она замуж собиралась, ничего не казалось тяжёлым. Всё было легко. И ткань на свадебное платье отмеряли всем отделом… И она показывала Толичке фасон своего воздушного платья из журнала, и подбрасывала вверх, кружась, тончайшую органзу, и зарывалась в неё лицом, и заливалась смехом от счастья…

–Людмила Егоровна! – Служащий из автокредита снова вдруг оказался рядом. – Хочу вас обрадовать. Банк уже дал вам «добро». У вас оказалась совершенно «правильная» кредитная история. Осталось уладить небольшие формальности. Пройдёмте, пожалуйста, к моему столу.

–А я и не сомневалась, что банк одобрит. – Мила круто развернулась на каблуках. Серые замшевые туфли – настоящая Италия, а не какой-нибудь Китай, каблук не более пяти сантиметров, чтобы и ноги не уставали и вид был как у леди, а не как у подзаборной шлюшки, вышедшей с утра на двенадцатисантиметровой дешёвенькой шпильке. Светлые брюки и тёмная блузка в тон. Скромное кольцо с бриллиантиком на безымянном пальце вместо обручального. На левой руке золотые мужские часы. Не каждый ещё подступится к такой женщине, и не очень-то надо. Толичка – он один. А больше ей никто не нужен. Нет, не сказать, что она синий чулок, были у неё мужчины после Анатолия. Не так уж много, но были. И не зацепил никто. Ну, а если так, какой смысл себя расходовать, время тратить? Нет, лучше она будет сама себе хозяйка. Деловая женщина. Хозяйка салона «Идеи вашего дома».

…-Людка, и когда только успела парня подцепить? Всё тихоня, тихоня… Кажись и на дискотеку-то не шлёндала никогда, как другие. И вдруг – на тебе: мама, папа, мы подали заявление, через месяц свадьба! – Добродушно ворчал отец за столом, с калькулятором в руках подсчитывая накопления. -Всё сделаем, как у людей. Ресторан закажем на центральной улице, и чтоб оркестр играл. Танцы-шмансы – всё такое…

–Пусть Анатолий друзей своих позовёт. -Подключалась мать. -А ты подружек. Я тебе по последней моде не веник какой-нибудь под полметра сделаю, а маленький аккуратненький букетик закажу. Весь из мелких розочек. Представляешь – всё розочки, розочки, розочки, а по краям – незабудки… И чтобы ты его через голову подружкам невесты кидала. –Тут мать со значением глядела на Милу. -И уже ты, Людок, постарайся так этот букет зафигачить, чтобы никто кроме Миленочки его не поймал. Она-то как раз к твоей свадьбе от сессии освободится, и из Москвы домой на каникулы приедет. И вот мы ей такой и подарок –р-раз! И букет. Значит быстро следующей замуж выйдет.