Отец подруги и я

Мы с партнерами решаем крупную проблему вот уже сутки и все никак не достигнем соглашения. Хочу отвлечься от дел бизнеса хоть на час. В следующий раз возьму в поездку Ксению.

Вечером партнеры устраивают отдых в сауне. Думаю над тем, как бы отмазаться. Не люблю продажных девочек, которые там, несомненно, будут. Как правило, приезжают молоденькие студентки, и у меня сердце кровью обливается за то, чем им приходится заниматься. Женщин 30+ не жаль — они знают, на что идут. Но девочки 18–19 лет, когда ни ума, ни опыта, а только жажда заработать — приводят меня в уныние.

Зачем мне снимать проститутку, когда дома меня ждет еще вчерашняя девственница? Да, она неумелая, но схватывает все на лету. Я подстраиваю ее под себя, и никакой другой мне не надо.

Наконец, кому-то из партнеров пришла в голову светлая мысль закончить совещание. Облегченно выдыхаю и сваливаю из конференц-зала. Набираю Ксению и говорю в трубку:

— Мне не терпится увидеть, что ты там себе купила в бутике нижнего белья.

— И Вам здравствуйте, Ростислав Андреевич, — отвечает сдержанно.

— Ты что не одна? — напрягаюсь.

— Да одна я, — прыскает.

— Что тогда так официально?

— Просто потому что нравится называть тебя на «вы».

— Маленькая извращеночка. Может, тогда сразу папиком?

— Нееет. Только не это.

— Я рад, что ты тратишь деньги с карты, — говорю серьезно.

— Правда? — удивляется. — Месть не удалась тогда.

— Месть за что? — пришла моя очередь удивляться.

— Как это за что? Вспомните последний наш вечер, — фыркает.

— Последние сутки только о нем и думаю, — смотрю в окно на одетые в яркий наряд деревья и пытаюсь представить Ксению. Наверное, стоит в каком-нибудь магазине и разглядывает витрину. Но в этот раз она знает, что может купить себе, что угодно.

— Когда ты приедешь? — спрашивает с надеждой.

— Пока не знаю, будем надеяться, что завтра. Рассчитываю на романтический ужин в твоей новой квартире.

— Ох, это мне готовить придется? Макароны с сыром подойдут? А то я больше ничего не умею.

— Так учись, у тебя есть еще сутки в запасе, — смеюсь. — Ладно, малышка, мне пора. Целую. Веди себя хорошо.

***

Я стою в обувном магазине и разговариваю по телефону с Ростиславом. Мне приятно, что несмотря на занятость, он нашел две минутки, чтобы со мной пообщаться. Я ему соврала, насчет того, что не умею готовить. Мама меня с десяти лет на кухню с собой берет, поэтому очень даже умею.

Заканчиваю разговор, и меряю крутые ботинки на шнуровке. Цена, конечно, на них стоит приличная. Но золотая карта Теплобанка покроет любые расходы.

— Беру, — киваю продавцу.

Как круто иметь деньги! Сразу самооценка поднимается до небес.

В руках куча пакетов. Пора заканчивать грабить Теплякова. Отвела душу, называется, теперь бы до дома все это донести. Вызову такси. Но сначала выпью кофе вон в той симпатичной кафешке с желтыми диванами.

Подхожу к кофейне и вижу через стеклянные стены Машу. Она не одна, а с… Владом Востриковым, которого Тепляков с позором изгнал из своей компании. Я подвисаю, силясь понять, что у них может быть общего? Внезапно Влад наклоняется к Маше и целует ее в губы. Его рука на ее руке. Маша не сопротивляется и с жаром отвечает на поцелуй.

Ничего не понимаю. Как же так? Все еще стою перед дверью, не зная, идти или не идти? Встречаться с ними и разговаривать не особо хочется. Маша замечает меня, что-то говорит Владу и идет в мою сторону. Смотрит на множество пакетов, которые я держу в руках, и говорит испуганно:

— Не говори папе, что видела нас. Пожалуйста, Ксю.

— Маш, да как ты можешь с ним общаться после того, что произошло?

— Предлагаю тебе сделку: ты молчишь о моих отношениях с Владом, я не мешаю тянуть из папы деньги.

— Я не тяну, — возмущаюсь.

— Ага, оно и видно, — кивает на пакеты.

Молчу. В кои-то веки она права.

— Я с Ростиславом Андреевичем не из-за денег.

— Ой, Ксюх, не заливай, ладно? Так что? Сдашь меня папе?

— Ладно, ничего ему не скажу, — вздыхаю.

— Поклянись.

— Клянусь, что не скажу, — закатываю глаза. — Довольна?

— Если папа узнает от тебя, — угрожает, — я испорчу твою жизнь.

— А как же Тимур?

— Надоел, — безразлично пожимает плечами. — Я его бросила.

— Ты же говорила, что любишь его?

— А теперь я с Владом. Понятно?

У меня возникла в голове безумная мысль: а что, если Маша закрутила с Владом, потому что он мне нравился?

— Пожалуйста, не пей больше никаких таблеток, — с мольбой прошу ее.

— Не надо включать обо мне заботу. На меня это больше не действует. Пока!

Маша возвращается к своему другу, а я ухожу из ТЦ. Ну почему я их встретила? Что мне теперь делать? Не скажу Ростиславу — вызову на себя его гнев, когда она рано или поздно узнает и предъявит мне, что знала и молчала. Скажу отцу — Маша мне жизни не даст. Я ее не боюсь, но у нее есть рычаги давления на отца. Тепляков любит дочь и на многое пойдет ради ее счастья. Вот что мне делать?

***

В субботу он вернулся из поездки и предупредил, что вечером приедет ко мне. Я купила продукты и приготовила ужин. В магазине «Все для дома» нашла крутые ароматизированные свечи и зажгла их. Квартира сразу преобразилась и стала уютной, а не такой как днем — холодно-безразличной.

Надела новое белье и чулки. Ростислав сойдет с ума, когда увидит меня в них. Сверху домашнее платье с вырезом на груди.

Он приехал с цветами — с царским букетом из белых роз. Целует нежно и длинно, соскучился, как и я. Разлука далась мне нелегко, я нереально скучала в одиночестве. Раньше тусила с Машей постоянно, 247 на связи, а теперь даже словом перекинуться не с кем. Вот она — цена отношений с отцом подруги.

А еще в институте на меня теперь косятся одногруппники, уже до каждого дошел слух, что я спуталась с Тепляковым. Конечно, все думают, что из-за денег. Глупые! Им не понять, что он просто классный мужик, от которого сносит крышу.

Ростислав протягивает мне коробочку:

— Это тебе подарок из Москвы.

Улыбаюсь и открываю крышку. Внутри лежат очень симпатичные часики с кристаллами.

— Спасибо! — бросаюсь ему на шею и крепко обнимаю.

— Не задуши только, — смеется.

Он в джинсах и голубой рубашке. Чуточку непривычно видеть его без делового костюма. Сразу такой одомашненный мэн.

— Судя по запаху, готовить ты научилась? — держит меня за талию обеими руками и улыбается.

— Надеюсь, понравится, — смущаюсь. Очень сложно удивить человека, питающегося в лучших ресторанах города.

— Мне нравится все, что ты делаешь. Продолжай в том же духе.

— Ваше воспитание пошло на пользу, — смущенно хихикаю.

— Можем повторить. У меня в запасе еще много разных методов воспитания.

— Уже страшно, — выворачиваюсь из объятий и бегу накрывать на стол. — Извини винишка нет, ты запретил покупать алкоголь.

— С тобой я пьянею без вина.

— Ты сегодня добрый какой-то, — смотрю на него подозрительно.

— Просто соскучился.

Жуем приготовленное мною мясо по-французски и гипнотизируем друг друга взглядом.

— А можно тебя спросить? — говорю робко.

— Попробуй, — отвечает он.

— Ты ведь уволил Влада?

— Почему тебя это интересует? — прекращает жевать и пристально смотрит на меня.

— Ну, после того, что он натворил… дал Маше.

— Я прекрасно помню, что он сделал, — перебивает. — Почему ты интересуешься Владом? Ты до сих пор с ним общаешься? — спрашивает раздраженно.

— Нет, конечно, нет. Просто… Ничего. Просто спросила.

— Что-то ты темнишь, Ксения!

— Забудь. Извини.

Он некоторое время сверлит меня опасным взглядом и потом говорит:

— Хорошо, отвечу на твой вопрос. Я его не уволил. Его дядя — владелец пакета акций моей компании поставил мне условие, что его племянник должен продолжать работу. У меня не было выбора, потому что этот тип имеет влияние на решения корпорации.

— Понятно, — отвечаю, жалея, что завела этот разговор. Все равно не смогу сейчас сказать про Машу, потому что разозлится, и вечер будет испорчен.