Страница 57 из 83
А вот это уже становится интересным. Встрепенувшись, я теперь внимательно вслушиваюсь в каждое слово Феррата:
— Рифат нашпиговал дом видеонаблюдением. Он запретил Пинар общаться с друзьями, взаперти продержал её всю беременность. Он надеялся, что как только она родит, то одумается, простит и узаконит с ним отношения, если нет, то оставит хотя бы ребенка. А это прямой путь к моим деньгам, к той власти, к которой он стремился. Я был в ужасе от услышанного. Не мог поверить, что речь идет о родном сыне, но все его поступки говорили сами за себя. Я породил алчного монстра и закрывал на это глаза, а когда прозрел, было уже слишком поздно, но шанс всё исправить у меня всё же оставался. Я решил помочь Пинар избавиться от Рифата, а для этого ей необходимо было залечь на дно. Но как только мы покинули город, в наши планы вмешался ребенок — у нее отошли воды. У меня не было другого выхода, кроме как вернуться и отправить её к Элмасам. Только на Элиф я мог положиться. Я был уверен, что она единственная, кто сможет помочь мне, сохранив все в тайне.
Так вот значит кто такая Пинар — девушка, родившая двойню в нашем сарае и погребенная на заднем дворе... Родная мать Мерьям... Первая жертва Рифата.
Мозги мои вскипают, кожа потом покрывается. Чем ближе мы подбираемся к истине — тем существенней повышается градус.
Становится невыносимо душно. Я тянусь к верхним пуговицам на рубашке. Пальцы настолько одеревенели, что не получается даже ухватиться за них. Я просто срываю пару пуговиц.
— Но что-то пошло не так и она умерла. Ты убил эту девушку, да?
Феррат будто и не слышит меня. Он находится на своей волне скорби и запоздалого раскаяния.
— Пинар родила мертвого мальчика, о чём мне через сутки сообщила Элиф, но Рифат каким-то образом вычислил, где укрывается девушка. Только её смерть могла остановить его, но в данном случае ему потребовались бы доказательства, поэтому нам с Элиф пришлось пойти на крайние меры. В те времена твоя мать работала заведующей в патологоанатомическом отделении. В морг как раз поступила беспризорная девушка, по всем параметрам походящая на Пинар. Это может показаться кощунственным, но на что только не пойдешь ради жизни безвинного человека. Это сейчас я понимаю, что нужно было просто сдать Рифата властям, но тогда я всё ещё верил в то, что он может измениться. Это ведь мой сын, моя кровь!
Меня душит ярость массивным ошейником, острыми шипами вонзается в клокочущее горло, перекрывая воздух. Хочется орать без остановки, пока силы не иссякнут, разодрать глотку надрывным рыком, пока изо рта не извергнется кровь, но не получается даже звука издать. Надсадный вой стоит в ушах, а сам я парализован тихим бешенством.
— Мы с Элиф выкрали труп, надели на него одежду Пинар, на распухший палец кое-как напялили кольцо, как доказательство того, что это действительно она, и подложили к младенцам в тайне от всех остальных Элмасов. Саму Пинар я отвез в Салоники. Я обеспечил её всем, чем только можно было, лишь бы она не заявляла на Рифата в полицию. Никто никого не убивал, Эмир. В могиле по сей день лежит та пьянчужка из морга.
— Тогда каким образом кольцо снова оказалось у Рифата? — в грубой форме выдавливаю я, пытаясь расплести свои напрочь спутавшиеся мысли и поумерить тихое бешенство.
— Рифат взялся за поиски Пинар, а я молчал. Надеялся, что ему не хватит терпения, и он забудет о ней. Но я недооценил его возможности. В то время, пока он выслеживал девчонку, я следил за каждым шагом своего сына. Через месяц после случившегося ему каким-то образом удалось выйти на её след. Он уже собирался поехать в Салоники. Я перепугался за девочку и рассказал Рифату придуманную мной и Элиф байку о смерти Пинар. В этот же вечер Рифат нагрянул к Элмасам за доказательствами. Он вскрыл гроб. К счастью, Рифат не догадался о подмене, но он не побрезговал снять с трупа кольцо, а по уходу швырнул его в лицо Элиф, насылая на всю семью проклятья. Через полгода её не стало, — Феррат существенно сдает позиции. Твердости уже нет, только бессилие плещется в безжизненных глазах. Его терзает что-то, мучает сильно. Слова теперь не просто даются ему: — Сынок, я и представить не мог, что спасая одну человеческую жизнь, я собственноручно гублю другую. Элиф не смогла держать от всех эту тайну. Она ощущала себя убийцей в глазах Рифата, ловила косые взгляды родственников. Её мучила совесть, глодала по кусочкам! И это была только моя вина! Тогда я решил рассказать Рифату, что Пинар жива. Я хотел освободить Элиф от мук и взять всю ответственность за содеянное на себя, но было уже поздно. Я в который раз опоздал. Элиф не стало, — срывается его голос до хрипоты.
Укрывшись от меня ладонями, он сидит в замершей позе, только плечи его дергаются от судорожного дыхания.
Злость бурлит внутри, пузырится в моих венах, обостряя рефлексы и ослабляя контроль над собой. Я не просто зол на этого немощного человека. Я готов стереть его в порошок. Руки так и просят измолотить его до полусмерти. Да хотя бы просто зарядить ему отрезвляющий хук слева за то, что он подговорил мать пойти на такой безрассудный поступок, за то, что его надежды так и не оправдались. За то, что только он мог остановить то сатанинское отродье, что породил, но он купился на мнимые надежды и бездействовал в то время, когда зло постепенно разгоралось до масштаба адского пламени, когда моя мать заживо сгорала в муках совести.
Рассудок мутится. Приходится дать время, чтобы прийти в себя и прогнать жуткие воспоминания из детства, связанные с похоронами матери. Но как бы я ни пытался прогнать их, они навечно останутся в моей памяти. Это единственное, что я помню о ней.
Никто из Элмасов не знал об этом случае, кроме матери.
Какая же ты глупая, мама... Помогла другим, а себя спасти не смогла...
Выходит, что письмо Каплана, в котором он признается в убийстве, и о котором говорила Мерьям — фальшивка. Так Рифату было гораздо легче настроить Мерьям против нас.
Какая же ты глупая, Мерьям...
Я сглатываю вязкую слюну, прочищаю горло от горького кома.
— А что... сейчас что с этой девушкой? Она жива?
Феррат кивает поникшей головой.
— Жива, здорова.
— Рифат знает?
— Долгие годы у меня ушли на то, чтобы потушить в себе огонь презрения по отношению к своему сыну, но я всё же рассказал ему о подмене тел. Он позлился на меня пару лет, а в итоге отпустил ситуацию. Так я думал. Когда мы явились в ваш дом, прося руки Мерьям, у меня и в мыслях не было, что это могло быть спланировано Рифатом. Я был уверен на все сто, что всё уже давно забыто. С возрастом он изменился. Я верил, что им движет только любовь и продолжение рода. Это уже спустя год я случайно обнаружил в доме Рифата наше фамильное кольцо. Нетрудно было догадаться, каким образом оно появилось у него. Он раскопал могилу Элиф. И я понял, что монстр вернулся. Тогда я раз и навсегда отказался от него, как от сына.
Не сдержав себя, испускаю ироничный смешок.
Феррат отказался от сына, а он, в свою очередь, заказал убийство родного папаши. Как я и предполагал, возможность остаться без наследства сподвигла его пойти на преступление, но я вовсе не думал, что в этой истории может быть замешана и моя мать тоже.
Сейчас я уже и не знаю, кого винить в её смерти. Исходя из слов Феррата, она пошла на это осмысленно, но у меня в голове не укладывается, как она могла оставить меня одного?
— В довесок Рифат сообщил мне о том, что ему как-то удалось разыскать Пинар. Она-то и рассказала ему, что родила живую девочку, которую попросила назвать в честь своей бабки — Мерьям. И у Рифата появилась новая одержимость, только уже на порядок сильней. Он решил забрать у Элмасов всё то, что должно было принадлежать Чалыкам. Узнай я о его мотивах раньше, то не позволил бы ему заявиться в вашу семью! Я понятия не имел, что у его девушки была двойня, а Элиф скрыла от меня тот факт, что Мария родила мертвую девочку и подменила детей, присвоив себе Мерьям. Но что сделано, то сделано. Ничего назад не вернуть. С тех пор я в дела Рифата больше не вмешиваюсь. Знать не желаю его, как и считать его своим наследником. А вот каким боком в твоем списке оказалась Диана — я не понимаю.