Странный странник

Утром и на самом деле я сел на ящера. Он легко поднял меня и немного покружил над полянкой, где обычно проходили его полёты. Похоже, можно было летать, и я и сам нисколько не испугался. Вторую попытку мы сделали, уже нагрузив на Дино всю поклажу. Хотя, для него это тьфу! Вроде, и сейчас заврик всё перенёс достаточно легко. И тут я решил рискнуть.

В общем, с двумя посадками на отдых, мы за полдня добрались до небольшого лесочка, весело зеленевшего недалеко от дороги из Шамирана. Это было немного на юго-запад от Тартара. Конечно, я был в полном восторге от полёта. Летели мы вдоль гор, и оттого особо много уж видоков быть не могло. Я уж слышал, что над столицей Империи просто так полетать было нельзя, поэтому мы к ней и не приближались. Ничего, и пешком дойду. Просто мой заврик слишком приметное животное в компании человека, поэтому при въезде в Тартар наверняка я привлеку лишнее внимание. И вот над этим надо было думать. Так как мы прошли слияние, и теперь продавать Дино для меня было просто немыслимо. Мы с ним далее и на самом деле одна стая. Как ни жаль, придётся отставить его на время где-то в пригороде, а самому постараться попасть в город и потом перетащить туда и моего заврика.

*

Постоялый двор «Приют усталого путника» тоже не особо блистал чистотой и порядком. Его хозяин хоть и удивился моему заврику, но место в конюшне предоставил. До Юго-Западных воротТартара тут было недалеко. Чтобы передохнуть и подкрепиться, я заглянул в харчевню. Цены тут меня сильно поразили. Чтобы снять комнату и место в конюшне для тарха на пару дней пришлось выложить тридцать две серебрянки. И скромная трапеза тянула на четыре серебрянки. Ползолотого уже нету! Да, столица…

Ладно, вопрос денег меня пока не особо волновал. Главное, не вляпаться в какую-нибудь историю. Хоть в харчевне народу почти и не было, но к себе я внимание привлёк. Слишком светлый и высокий. Местные тут не такие. Вроде, немного ведь и накрасился, точнее, угольком себя испачкал. Всё равно оказалось недостаточно.

В харчевне жалобно тренькал на домре какой-то чернявый парень лет двадцати с лишним — то ли рыцарь-трубадур, то ли просто скоморох. Немногочисленные посетители не особо обращали на него внимание. Да, я и сам за такое исполнение ему даже и медяка бы не дал. Недалеко от меня сидела странная компания — один высокий и сухой дед, здоровяк с меня ростом и пара мужчин более скромного вида. Стол у них был сильно богат, чем у меня, и даже вино имелось. Ну, не мне же, простому вьюноше, ага, шиковать. Я-то и ранее вино вообще не пил и нисколько к нему не тянулся. Вот сейчас поем и отправлюсь в Тартар, уже чтобы устроиться там.

Похоже, трубадур и скоморох был на мели и сразу же жалобно посмотрел в мою сторону. Его голодный взгляд меня разжалобил. Честно говоря, я пока никак не хотел вступать в разговоры, но тут кивнул ему, приглашая к себе за стол. Шустрая подавальщица тут же принесла бедолаге еду, примерно как у меня, и даже поставила перед ним большую деревянную кружку пива. Хороший запах, вкусный! Хотя, пивал я у себя дома, даже и чуть лучше.

Парень слегка пригубил пенистый напиток и начал очередную жалостливую любовную песню. Видать, решил сначала отработать. Пусть, потом, он мне нисколько не мешал.

Чуть позже трубадур-скоморох всё же решил поплотнее заняться едой. Видать, не сытно ему живётся? И тут меня эсрел, что ли, дёрнул за одно место. Я уже сам жалостливо посмотрел на домру. Вроде, и не помнил, что когда-либо брал такую штуку в руки, и в то же внутри что-то звонко кричало, что могу. И парень это увидел:

— Что, приятель, тоже играешь? Раз ты меня угощаешь, то пока я трапезничаю, можешь попробовать.

Ну, раз предлагают, то я тут же взял домру в руки и стал осторожно перебирать струны, пока только для проверки звучания и привыкания к инструменту. Вроде, ничего, все шесть стран натянуты и звучат как надо. Да, сам не ожидал, но внутри у меня всё затрепетало. Точно, вот так и хочется сыграть что-то приятное и душевное! Чтобы надолго всем, и себе точно, запомнилось! Знай наших! Сам не понял, как тут же на память пришла одна, ага, мелодия. И едва я начал перебирать струны домры по второму разу, то понял, что лучше и не надо.

Первый, ага, аккорд, второй, третий! Надо же, я и на самом деле, оказывается, умею играть на домре, да так, словно всегда держал её в руках. Вообще, вдруг полилась такая приятная и душевная мелодия, что самому стало хорошо. Мои грубые пальцы только так порхали по гибким и звонким струнам. Удивительно и очень странно?! И откуда эта мелодия взялась в моей памяти, и с весьма странным названием «MariageD'Amour»? И слова эти были вообще из чужого и незнакомого языка, а вот, надо же, вспомнились. Что-то, вроде, связанное с любовью? Ну, раз так, то, ничего, сойдёт. Я всё же не менестрель и не какой-то там трубадур, а обыкновенный паренёк с дикого севера. Честно говоря, у нас таких мелодий никто и никогда не исполнял. А я, вот, смог и, кажется, хорошо…

— Слышь, парень, а ты откуда? — Вдруг здоровяк-вояка из странной компании пристально так посмотрел на меня, словно я совершил какое-то нехорошее деяние. — Что-то больно уж чудная у тебя песенка. Впрямь за душу берёт. А со словами сыграть и спеть не сможешь?

И что мне оставалось сказать ему? Ну, не было в моей памяти к ней слов. С другой стороны, я и не обязан играть ему. Не пристало целому вождю клана скоморошничать, да ещё непонятно перед кем! Между прочим, и у меня тоже меч имеется. У трубадура, кстати, только кинжал и был. Явно простолюдин. А поиграть я решил чисто для души и, ага, показа своего культурного уровня. Такое дозволяется, и урона чести не несёт.

— Не, со словами пока не могу. Ещё не придумал.

— Арчил, что ты до парня докопался? Смотри, ещё драться полезет. И так ведь хорошо получилось!

Да, мне неприятности не нужны. Я благодарно посмотрел на другого вояку, не менее накаченного и неплохо вооружённого. Но, на всякий случай, прервался и щёлкнул пальцами, как бы подзывая подавальщицу. И тут же у меня над правой ладонью ласково и нежно затрепетал крохотный огонёк. Тем не менее, девка вмиг подлетела ко мне и вопросительно уставилась. Ну я и показал на почти уже пустую кружку трубадура и сильно уполовиненный кусок мяса. Конечно, тот и глянул на меня немного со страхом и в то же время и сильно благодарно. Ну, знай наших! А потом мои пальцы по новому шустро запорхали по таким душевным струнам домры.

— Да, согласен, Вилан, без слов даже лучше. Как называется, парень? И, вообще, всё же, ты откуда?

Правда, здоровяк уже обращался ко мне вполне вежливо. Ну, как умел. Уяснил, что не на того нарвался. Но всё равно настырный! Играть мешает! Я, что, плохо ему сделал? Могу ведь и неслабо огрызнуться. Я этих вояк нисколько не боюсь. Сейчас мало не покажется! Хотя, так везде принято. Прежде всего, всех интересует твои корни. Откуда и кто твоя родня. Чужаком быть плохо.

Ну и ладно. Есть мне что сказать. Счас спою!

— Называется «Признание в любви». Не важно к кому — может, к девушке своей, жене, даме сердца и, конечно, матери. У меня, вот, к матери. Девушку ещё не успел нажить. К сожалению, и мать свою я недолго видел. Убили её, и отца убили. А так, если хотите знать, то Акчул я, сын Кервеня и Шурпиге, внук Чеменя Патмана из Суварской Пустоши. Может, даже и слышали? Хотя, вряд ли? Мы, сувары, в Империи редкие гости.

В общем, решил, что скрываться далее уж бессмысленно. Надо попробовать устроиться под своим настоящим именем.

— А вот ты это, парень, зря! — вдруг сказал старикан. Совсем седой он был. Видно, что маг, хотя, судя по ауре, и не такой сильный. — Конечно, про отца твоего и мать вряд ли кто слышал, а вот про деда точно. Знатный вояка был и маг, каких мало. Немало шороха он на западе, в империи Аолов, навёл. Это, конечно, было давно, ещё тогда, когда твой дед и сам был только немного постарше тебя. Не знаю, как, но оказались он и его дружки числом под сотню в нашей империи и были завербованы в армию. Я тоже служил в том девятом Киренском легионе, просто магом. И наддали мы тогда этим оранжевым сполна, надолго им отбили охоту лезть в нашу Великую Тартарию. Твои сородичи оказались хорошими воинами, а деда твоего опасались все. Неплохими магом и воином он оказался. А ты, парень, точно ведь сильно похож на своего деда.