Страница 15 из 15
Глава 5. Бухалово и дохлая рыба на закусь
Поскольку мне срочно нужно было как-то расслабиться и обезболиться, кокетничать я не стал и создал себе идеальную для таких случаев смесь из абсента, виски и сухого джина в равных частях. В моем любимом баре за углом этот коктейль назывался «Вышибала», в других местах я его встречал под говорящими именами «Землетрясение» и «Остановите землю». Подавался он в виде шота с кубиком льда, но бухалово не мелочилось и услужливо нарисовало мне стограммовый бокал.
И пока я наколдовывал для Ники вкусного вина, Гермес взял мой бокал и с интересом принюхался.
— Какой странный запах. Что это за напиток?..
Я хитро покосился на него.
— Могу тебе сделать такой же. Готов поспорить, ничего похожего ты не пробовал.
— Давай, — согласился Гермес.
Я призвал еще одного «вышибалу», и мы дружно жахнули.
У Гермеса слегка округлились глаза, но он мужественно допил до конца.
— А-ааа! — шумно выдохнул он, пытаясь закусить воздухом. — Горючая смесь!.. Ты это... Охх, а хорошо пошло! — неожиданно закончил он свою тираду, расцветая захмелевшей улыбкой.
Я с наслаждением прикрыл глаза, ощущая, как расслабляющая ватность растекается по ногам.
— Да, есть такое... — проговорил я, мысленно пытаясь препарировать сложившуюся ситуацию.
Да, нас без спроса затащили в какое-то святилище. Но все-таки вряд ли Гермес являлся враждебной фигурой. Ведь он нам помог, хотя мог плюнуть на все это дело и испариться. А еще у него явно какие-то мутные дела с Янусом. Этот аспект меня интересовал особенно. Так что я готов был немного потерпеть, чтобы прояснить хоть немного тот туман, который окутывал фигуру нашего магистра.
Ника промолчала, но ее щеки мило зарозовелись от сладкого вина.
И вместе с Гермесом мы принялись разбираться в божественных картах.
Выглядели они любопытно — большущие, размером с мужскую ладонь, с брутальными черными рубашками и здорово потрепанные. Чувствовалось, что играли ими много и часто.
Мастей было всего три — белая, черная и серая. На всех картах имелось изображение персоны — воина, мудреца, царя на троне и бога в тоге соответствующего цвета, чье лицо предусмотрительно скрывало маленькое облачко. Воинов в каждой масти было по двенадцать. Их сила обозначалась цифрой в правом верхнем углу, от одного до двенадцати. Мудрец обладал сразу тремя цифрами — двенадцать, тринадцать и четырнадцать. Пятнадцатым был царь. Двадцать пятым и одновременно нулем — бог. В целом похоже на наши карты.
— И как в них играть? — спросил я.
— Ну, игр есть много, — сказал Гермес, почесывая кудри. — Самая простая называется «дохлая рыба». Ее суть в том, чтобы набрать то же количество очков, что и у случайно выбранных четырех карт. Кто окажется ближе всех к результату, тот и победил. Смотри, сейчас я их перемешаю...
С ловкостью шулера он перетасовал колоду и выложил наугад четыре карты рубашками вверх.
— Теперь из колоды каждый из нас выбирает по одной карте, и потом мы откроем одну из четырех, — объяснял Гермес. — Дальше мы опять выберем по одной карте и откроем вторую. После третьей карты можно или взять одну карту, или сбросить, на выбор. После четвертой выбираем по карте или отказываемся от хода. И после — вскрываемся.
— Хм. Понятно, такая ярая помесь блэкджека и покера, — пробормотал я. — Ну, поехали!
— А почему... Почему это — «дохлая рыба»?.. — нерешительно проговорила Ника, покосившись на бога.
— Потому что тот, кто за все партии вместе взятые набирает наименьшее количество очков, становится «дохлой рыбой» и должен расплатиться. Деньгами, услугой или ответом на вопрос, — отозвался Гермес.
— Интере-е-есно... — почти шепотом проговорила Ника, и ее ушки оживленно заострились, демонстрируя глубочайшее внимание.
— Ну, денег-то у нас нет, — заметил я.
— Это поправимо, — усмехнулся Гермес. — Вон их сколько на подносе.
— И все они — твои.
— Тоже верно, — вздохнул Гермес. — Хотя вообще я не совсем понимаю эту традицию жертвовать богам монеты. Куда эффективней принести в дар какую-то конкретную вещь.
— Почему?
— Потому что монеты актуальны только для тех богов, которые живут в этом мире, а не там, — неопределенно махнул он рукой на купол. — У нас-то денег нет в ходу. Все блага получают или в виде милости главы семьи, или за счет обмена. Бартерные сделки — наше все. Ладно я — я мотаюсь между мирами, мне и деньги пригодятся. Но большинство наших сюда вообще ни ногой, так что...
— Извини за вопрос, а ваши наряды... Они как-то регламентированы, или вы выбираете на свой вкус? — не удержался я от вопроса, вспомнив забавный прикид Гермеса в момент появления на улице.
Гермес с укором покосился на меня.
— Вот не надо по больному, а? Официальная униформа у нас определена жестко, и на рабочем месте я обязан соответствовать заявленным требованиям.
— А кто заявляет? Глава семьи?
— Да, он самый. Вот эти шмотки, — он указал на свои штаны с рубахой. — я покупал себе сам, в этом мире. Но взять их с собой туда, — Гермес опять указал рукой наверх. — я не могу...
Я присвистнул.
— Да у вас это... Тирания, блин. Сплошное посягательство на частную жизнь.
Гермес зыркнул на меня с кривой усмешкой.
— Только не вздумай что-то подобное взболтнуть за стенами этого святилища. А то может на голову что-нибудь неприятное прилететь. Вроде пучка молний. Но спорить не буду.
— В чем же тогда радость пребывания в этом вашем божественном мире, если там даже портки за тебя выбирают? — искренне удивился я.
— Радость пребывания заключается в том, что портки, как ты изволил выразиться, выбирают не во всех семьях. И не всем, — ответил Гермес, у которого после абсента по лицу даже сквозь загар начал пробиваться румянец, хотя речь оставалась на удивление правильной и четкой. — У нас тоже некоторые вольно живут...
— Но не ты?..
— Но не я, — подтвердил Гермес. — Так на что играть будем? Можно, конечно, и просто на интерес — делать-то все равно нечего. Но, конечно, просто на интерес — уж совсем не интересно...
— Давай на вопрос, — отозвался я, прищурившись. — Только ответ должен быть честным, иначе смысла нет.
Бог улыбнулся.
— Планируешь раскрутить меня на какой-то ответ?
— Может быть, — не стал я отнекиваться. — Ну так что? По рукам?
— Ну, давай, — согласился Гермес. — Я тоже найду, что спросить.
— Согласна? — спросил я у Ники.
Та кивнула.
Все трое вытянули из колоды по карте, и у меня на руках оказался воин ценой в девять очков.
А на столе вскрылся серый бог.
— Почему он ноль и двадцать пять? — спросил я.
— Потому что при подсчете его можно считать и так и так. Бог есть начало и конец всему, такие дела.
Конец ознакомительного фрагмента.