Страница 16 из 51
– Можем прямо сегодня и начать. Все одно заболтал ты меня, не усну уже.
– Ух ты! – Я аж с места подскочил. – Правда?
– Правда-правда. – Дядя Ваня хохотнул довольно и с каким-то непонятным мне злорадством. – Пойдем в зал.
Минуты через две я, босой и с голым торсом, сидел в подобии позы лотоса в центре зала и пытался узреть точку своего дара внутренним взором. Естественно, ни фига ее не находя. Вредный старик в этом нисколько не помогал. Явно скучавший много лет без обучения молодняка, он сидел в нескольких шагах от меня и мерно каркал.
– Смотри в центр себя. Ищи узел. Прикоснись к нему.
Чего туда смотреть? Пуп там! Пупа я, что ли, своего никогда не видел? С другой стороны, а чего я хотел? Что он сразу же научит метаться огненными шарами? И останавливать пули? Наивный чукотский юноша!
Глава 6. Следователь
Выспался я прекрасно, хоть и лег часам к трем ночи. Упрямый наставник не отпускал меня до тех пор, пока я не узрел узел дара, хотя подозреваю, что разглядеть мне удалось лишь черные мошки перед глазами. Одну из которых я и принял за пресловутый узел. По крайней мере, никакого изменения в организме я не ощутил. Такого, чтобы швыряться молниями, по крайней мере.
В теоретической части магии, к слову, я вообще ничего не понимал, а мой обретенный наставник не спешил развеять невежество ученика. Ну нельзя же назвать уроком теории его невнятные объяснения!
«Три вида дара есть, Игорек. – Осознавший, что перед ним не могучий маг и замкнязя, а «китайская подделка», старикан стал именовать меня так, как и мать с четырнадцати зареклась. – Царский, боярский и мирской. Про первый тебе вряд ли кто-то сможет рассказать: носителей царского дара и среди князей-императоров осталось едва ли пара десятков человек на весь шарик. А те, что владеют, сами потомков учат, чужих в тайну не пускают. Известны несколько проявлений царской силы, в частности Шестая казнь. Жуткая штука, Игорек! Ни своих, ни чужих не разбирает, бьет по площади в сотни квадратных километров. Будет время – почитай про Даманский. Это единственное, что доподлинно известно.
Второй дар называют боярским. Или боевым, из одного корня слова-то. У боярской магии применение одно – бой. Этот дар мы в тебе и пытаемся разбудить, так что ты слушай, да про узел не забывай! Тренированный маг на то и силы не тратит – всегда перед внутренним взором его держит. Ровно как обычный человек пистолет, или, как сейчас вот, телефон. Всегда ведь знаешь, в каком кармане он лежит. Носителей боярского дара на свете больше других, даже среди простых людей порой рождаются. Но в основном, конечно, в древних семьях, кровь не мешающих. Боевой магией можно убить, покалечить, обездвижить множество людей. А вот вылечить – ни одного.
Лечение во владении третьего вида дара – мирского. Его еще магией подобия называют, или целительской. Хотя человек с мирским даром не только лечить способен, но и убить. Проклясть, например, так, что сам зачахнешь, а врачи и причины не найдут. Но носители дара отчего-то с трудом вредительство делают, а вот лечат без всяких проблем. Одно у них ограничение – объектом применения дара одномоментно является один человек».
И ни слова о том, как колдовать! Нужно чертить знаки на земле? Кричать слова на мертвых языках? Использовать кровь некрещеных младенцев или девственниц? Или достаточно было возжелать чего-то, и оно происходит? В каких пределах? И есть ли они, эти пределы? В общем, вроде много дядя Ваня болтал, пока я в пупок пялился и со сном боролся, а толком-то и не рассказал ничего.
Словом, вопросы, вопросы, вопросы. Добро пожаловать во второй день вопросов без ответов! На самом деле это я просто брюзжал с утра от недосыпа. План на день у меня, спасибо дяде Ване, сложился, да и вопросов все же поменьше стало.
Первым делом поехал к главному жандарму. К Федору Георгиевичу, которого я ни по фамилии не знал, ни по должности. Даже номера его телефона не имел, хотя он и мог быть в зашифрованных контактах телефона. С другой стороны, я был замом князя по общим вопросам и умел пользоваться навигатором. В котором и нашел здание управления жандармерии княжества.
Остановив «Москвич» прямо у парадного подъезда управы, я намеревался было уже идти внутрь, но был остановлен строгим жандармом в черной, как у киношных эсэсовцев, форме. Худощавый усач неодобрительно посмотрел на припаркованную как попало машину, остановил меня у дверей и произнес:
– Не положено, боярин!
Сказано это было без агрессии, даже с некоторой почтительностью, но без капли виноватости. Так обычно говорят люди, на сто сорок шесть процентов уверенные в собственной правоте, но не страдающие синдромом вахтера. Ожидавший поведения, как у вчерашнего охранника, я даже растерялся.
– Что?
Услышал свой голос, жалкий, в лучших традициях притесняемой интеллигенции, и рявкнул:
– Что?!
Вот! Так значительно лучше!
Жандарм, хоть и отпрянул на полшага, не сдался.
– Не положено, боярин, – твердо повторил он. И голову чуть опустил, будто бычок, бодаться собравшийся. – Парковать машину на подъезде к управлению запрещено.
Вот еще беда! На каждом шагу в коровьи лепешки вступаю! В нашем мире я бы так нагло не поступил, по крайней мере, на личном транспорте. А вот если с кем из министров, на служебной – да. И уже с минуту объяснял бы зазнавшемуся гаишнику, где будет находиться его следующее место службы. А здесь отчего-то решил, что мой статус позволяет вести себя, как… боярину среди смердов. И ошибся.
Как быть теперь? С одной стороны, мой здешний статус значительно выше. Если судить по манерам того же Мишико, командовавшего «копами» после стрельбы на набережной, я мог этим жандармом улицы мести, а он бы только подсказывал, где еще грязь осталась. С другой стороны, мое поведение могло нарушать какие-то неписаные правила, а я ведь и писаных не знал!
Послушаться и отогнать машину? Потеря лица, без вариантов! Что за замкнязя, которого обычный вахтер гоняет? Наорать и пригрозить лютой магической расправой? То же самое, только с другой стороны. Вон как служивый уперся! Умеете вы, Игорь Сергеевич, создавать себе сложности! Явно для героического их затем преодоления!
К счастью, мозг не подвел. Выловил в своих недрах фразу охранника резиденции князя: «Матвеев службу знает». И дал мне достойный выход из самостоятельно созданного тупика.
– Как фамилия? – строго спросил я жандарма.
Усач вытянулся, только что каблуками не щелкнул.
– Марьин!
– Благодарю за бдительность, Марьин!
Вышло, вроде как проверял я его. Как, мол, жандармы службу несут? Не допускают ли нарушения устава в пользу чинопочитания? Не допускают, молодцы!
Короткий кивок в ответ. Тут явно не принято орать в ответ: «Рад стараться, ваше превосходительство!» – хотя было бы забавно! Но стоять остался на месте, то есть прямо у меня на пути. Ну, держи вторую порцию, служба! Здесь моего двойника с пеленок учили магии, я же в родном мире со школы постигал основы манипулирования людьми.
Придвинувшись к жандарму, я вполголоса произнес:
– Будь другом, Марьин. Отгони на парковку. Спешу, спасу нет! Федор Георгиевич уже заждался, поди!.. – И, не давая ему опомниться, сунул в руки ключи от машины.
– Спасибо, выручил! С меня причитается. – Это я ему уже через плечо бросил.
Выкрутился! Время потратил, чуть на конфликт ведомств не нарвался, но выкрутился! Поосторожнее нужно быть, Игорь Сергеевич. Титул боярина тут барства чиновничьего не предполагает.
– К Федору Георгиевичу? – Еще один жандарм, дежурный, опередил меня с вопросом. Выскочил из боковой двери, едва я только к лестнице подошел. – У него совещание, но вы…
– Ты, мил друг, вперед ступай да доложи, а я за тобой пойду, – не дал я ему закончить и даже уместно ввернул дядь-Ваниного «мил друга». – Нехорошо будет, если я посреди важного собрания ворвусь.
Собственное положение в местном обществе мне решительно нравилось! Второй жандарм тут же нашел для меня провожатого, и я, следуя за этим живым навигатором, быстро добрался до кабинета начальства. Выждал полминуты, пока обо мне доложат, и вошел внутрь. Заодно и фамилию с должностью главного жандарма выяснил: Фочин, генерал-аншеф от жандармерии.