Отпускник

— Это не заклад, деточка! — сказала Мира медовым голосом, — Это помощь следствию, и ты обязана была это сделать.

— Ничего я не обязана, госпожа следователь… или кто вы, там! — голос Алены стал упрямым. — Я, между прочим, несовершеннолетняя и допрашивать вы меня можете только в присутствии родителей!

— Бог с вами, Алена! — постарался я смягчить ситуацию. — Никто вас не допрашивал! Мы просто попросили вашей помощи… — я выразительно посмотрел на Миру. Та демонстративно отвернулась.

— Вот поэтому я и сделала, что вы помогли мне! Но если вы думаете, что я поеду с вами, на эту встречу…

— Да хорошо бы нам съездить всем вместе.

— Никуда я не поеду! — отрезала Алена, совершенно не по-детски. — Я Эльке в глаза смотреть не смогу! Нет уж… что могла, сделала, остальное без меня!

***

— Не нравится мне эта девка! — раздраженно сказала Мира, прервав, наконец, затянувшуюся паузу. RAV протискивался по узкой, заставленной машинами, улочке мимо верхнезоновского рынка, сигналя зазевавшимся прохожим и норовившим сдать задом, в слепую, автомобилям торговцев.

— Да тебе ни одна девка не нравится… — возразил я ей. — Вот зачем спрашивается, ты тут поехала, по Терешковой нельзя, что ли было? Корячимся теперь…

— Зато тебе, все девки нравятся! — буркнула она. — А что касается… то, во-первых, я никогда ни езжу одной и той же дорогой, а во-вторых… — RAV вырулил, наконец, на улицу Ильича, — во-вторых, объезжать неохота было.

— Ой, ой! — поморщился я. — Объезд три шага… неохота ей. Так и почему тебе Алена не нравится? Приятная такая девочка, академовская…

— То, что она приятная — это, конечно, ее извиняет! Не знаю, в первую встречу она мне больше понравилась… вернее во вторую… а сейчас…

— А сейчас что? — усмехнулся я. — Приревновала, что ли?

— Ах ты, гад! — Мира, не отрывая глаз от дороги, попыталась ткнуть меня кулачком в бок.

— Ну ладно, ладно, — смеясь, отбивался я, — кончай, мать, я ж пошутил! Ну все же, почему? Ну я серьезно спрашиваю!

— Говорю, не знаю! Ощущения такие, просто…

— Ну-у! Ощущения, знаешь ли… их к делу не подошьешь!

— Ты мои ощущения со своими не путай! Я своим привыкла доверять! А дела шить, это твоя забота, не моя! Вот скажи… почему ты ей не внушил, чтоб она не выпендривалась и ехала с нами?

— Не знаю… а зачем она тебе там нужна? Карточка этой Элеоноры есть? Есть! Образ ее, я у Алены в голове отсканировал, в толпе узнаю ночью! Ну, и зачем спрашивается девчонку травмировать? Вы же Элю не по головке там гладить станете… а Алене на это смотреть? Да у нее травма на всю жизнь останется в душе, что предала подругу!

— Подумаешь, травма… — упрямо продолжала Истинная, сворачивая на Морской, — приказал бы забыть… и забыла бы!

— Не прикидывайся, а… — я посмотрел на нее в упор, она тоже повернула ко мне голову и наши взгляды на секунду встретились, затем Мира отвела глаза и уставилась на дорогу.

— Сама прекрасно знаешь! — продолжал я. — Забыть забудет, а блок в голове останется на всю жизнь… И ощущения пакостного поступка тоже!

— Ладно… — сдалась Мира, — жалей, жалельщик! Всех-то ему жалко! — и закончила упрямо. — Все равно, она мне не нравится!

— Да чем не нравится-то? Заладила… Эй, ты куда? Сворачивать надо было!

— Жену свою поучи, щи варить! Сама знаю, где сворачивать!

— Я ее насквозь видел… она ни в одном слове не врала! Да и понятно, что она мне благодарна… я ж ее избавил от внимания шести назойливых поклонников.

Мира, не отвечая, наконец, свернула вправо, и джип резко сбросив скорость, медленно покатился по тихой улочке, обсаженной рядами тополей и берез. Через несколько сот метров, мы увидели поворот направо — это была дорожка между коттеджами, заканчивающаяся тупиком. Мира свернула на нее и доехав до конца, поставила машину так, чтобы ее не было видно с дороги.

— Ну и от кого ты прячешься? — спросил я. — Никого за нами не было… я ж смотрел. Да ты и сама говорила, что наша квартирка уже засвечена неизвестно кем!

— Квартирка тут не причем, мне важно знать, не ехал ли кто-нибудь за нами, оттуда… с Терешковой. Точно знать! — добавила она, увидев, что я хочу что-то сказать.

— А насчет Алены этой… — девушка уперлась локтями в руль и обхватила голову ладонями, — как бы это сказать… Короче, у меня такое впечатление, что она косит под девочку семнадцатилетнюю… Ну как я, помнишь, при знакомстве с тобой, косила под двадцать три, скажем так, года…

— А тебе разве не двадцать три? — ухмыльнулся я, не удержавшись, чтоб не подколоть свою спутницу.

— Пошел ты… — устало сказала Мира, не поднимая головы. — С тобой серьезно…

— Да ладно… ты сама-то думай, что говоришь! Так еще договоришься до того, что она Истинная!

— Ну уж нет… свою бы я узнала всяко! Все поехали… — она тронула машину с места. — И не буду я с тобой спорить больше! Надоел ты мне, спорщик хренов, сил нет!

***

Когда мы закончили, наконец, свои маскировочные маневры и выехали на Золотодолинскую у Миры запиликал мобильник. Она глянула на определитель и хмыкнув поднесла трубку к уху:

— Алео… Здорово еще раз!.. Мы здесь, рядом… уже подъезжаем. Ну, что наездили… Много чего! Приедем сейчас, расскажем. Как у тебя дела?.. Что? Да?.. Целая делегация? Мечтают о встрече… Прямо мечтают? Ким успокоился, не орет больше?.. Нет? Успокоился. Ну и слава Истине!.. Да, все, уже подъезжаем… Ага… все, пока!

Она повернулась ко мне:

— Рика звонила, подмога к тебе пожаловала. Два Наблюдателя, аж из Москвы! Вот так всегда… Бегай в одиночку, носом землю рой, никтошеньки не поможет. Стоит только, что-нибудь раскопать, тут же толпа халявщиков на готовенькое!

— Так это ж замечательно! Есть, с кем разделить ответственность. Знала бы ты, как все это на меня давит…

— Да шучу, конечно замечательно… думаешь, на меня не давит? Кстати, насчет детей этих, зараженных. Может, еще не все так плохо…

— Ну-ка, поясни, — встрепенулся я.

— Дело в том, что беты, после заражения, некоторое время пребывают в стадии куколки. В этом состоянии, они вялые, почти не шевелятся… но штука в том, что если ликвидировать альфу, или даже просто удалить на приличное расстояние, то процесс становится обратимым, поэтому она всегда неподалеку от них.

— То есть, они могут вернуться в человеческое состояние? Что ж ты раньше молчала, это же классно! И сколько длится стадия куколки?

Мира грустно улыбнулась.

— У всех по-разному. От нескольких дней, до нескольких недель. Так что шансы, сам понимаешь…

***

С прибытием подкрепления, наша квартирка превратилась в настоящий табор! Кроме Кима, маленького, юркого корейца неопределенного возраста, который прибыл еще днем, из Москвы прилетели два Наблюдателя. Один, вроде как, русский, здоровый бородатый мужик. Зовут его Иван. Другой, похож на уроженца Средней Азии. И имя соответствующее — Мустафа. Ростом он, поменьше, чем Иван, но выше Кима на голову.

Наблюдатели, как я понял из разговоров, прибыли не на замену моей скромной персоны, а для работы по банде мотоциклистов. Отлов женщины-альфы, оставляют мне.

Радует, что Служба, наконец-то, плотно взялась за Новосибирск. Давно пора! В городе, внаглую разгуливает банда ари, а никто и не чесался. Сейчас начинаются настоящие карантинные мероприятия с привлечением больших сил. В целом же, мои действия по расследованию сдержанно похвалили и отправили меня отдыхать. Истинные совещаются между собой. А Наблюдатели устроили сеансы связи с Наставниками. Интересно, что мужики относятся к нашим девушкам-Истинным, с подчеркнутым уважением. Никакие, заигрывания, шлепки по заднице и прочие шуры-муры неуместны. Только взаимо-вежливое общение, только на Вы!!!

А я-то, что себе позволял, мать честная! Впрочем, мне ведь и позволялось…

Но, только не сейчас.

Сейчас Мира со мной подчеркнуто холодна и вежлива! Когда еще к дому подъезжали предупредила, чтоб ни-ни!

У наших Истинных, теперь за старшего Ким. Он, вроде как, и по возрасту самый старший, среди всей братии. Девушки, знаю, его не любят, но виду не подают. Лицемерие, все как у людей.