Отпускник

— Ладно… Ну, так и куда тебе пацаны нужны?

***

Попросив таксиста остановиться напротив рынка и расплатившись, дальше Мира решила пройтись пешком. Одета она была подчеркнуто неброско — линялая майка без рукавов, да видавшие виды спортивные брюки, волосы собраны в коротенький хвостик. Вокруг себя Истинная создала ментальный фон «невнимания», теперь все смотрели на нее, как на пустое место. На долю секунды задерживали взгляд и тут же забывали. Чтоб провериться, она прошла через рынок, ежесекундно уворачиваясь от людей, которые так и норовили пройти сквозь нее. Вышла на Арбузова, пересекла школьную спортплощадку и осторожно, с левого заднего угла, приблизилась к Никитиному дому. Постояла несколько секунд, прислушиваясь к ощущениям. Тихо. Никита живет в пятом подъезде, но она обошла девятиэтажку вокруг, постоянно вглядываясь в пространство внутренним зрением. Ничего. Мельтешат тут и там серые ауры людей… ни одной искорки. То ли затаились гады, притихли, отошли на безопасное расстояние… то ли и вовсе ушли. Неужели совсем ушли, сняли засаду? Почему? Поняли, что выявлены? Мира зашла в первый подъезд и не вызывая лифт, пешком отправилась на девятый этаж. Там поднялась по железной лестнице к решетчатому люку, ведущему на крышу. Он был заперт на висячий замок. Истинная замерла, прислушиваясь к звукам подъезда. Хлопнула внизу дверь, загудел лифт, грохнула крышка мусоропровода, шелестя и бренча полетели вниз отходы людской жизнедеятельности. С площадки пятого этажа раздавался гомон курящих там пацанов. Слух ее по охотничьи обострился, она слышала даже, голоса жильцов в ближайших к ней квартирах. Все это были люди, обычные люди. Мира поднесла к замку указательный палец, не касаясь его и повернула словно ключ. Беспомощно щелкнул свернутый запорный механизм и замок повис на открытой дужке. Открыв люк, Истинная выбралась на крышу. Огляделась. Никого. Ни мальчишек, ни бомжей. Она прошла на другой конец крыши к последнему подъезду. Заглянула в пристройку. А вот здесь замок на люке отсутствовал. Да и сам люк открыт. Подозрительно? Да мало ли, кто мог его открыть. Она по-прежнему не чувствовала присутствия ари. Ментальный фон был ровным. Перед внутренним взором бежал цифровой ряд, показывающий, что нарушение статики пространства, столь заметное в прошлый раз, теперь практически не чувствовалось. Но все равно ощущение было гадостное, словно что-то она не заметила, упустила какую-то деталь. В любом случае проверять придется. Мутации ари настолько разнообразны… кто знает, может быть эти научились мимикрировать. Эх! Чтоб ей было сразу не взять их в оборот. Не ушли бы голубчики. Хотя… неудачный опыт последней ликвидации, сделал ее более осмотрительной. Она понимала, что просто следовала инструкции, запрещавшей атаковать неизвестного врага в одиночку. Поступила правильно. Зачем же ты сейчас приперлась, подруга? — говорил ей внутренний голос. — Все равно ведь нарушаешь. Да и некстати будет прирезать кого-нибудь у Никиты в квартире… что с ним потом делать? Послав внутренний голос куда подальше, она уже не колеблясь спустилась на седьмой этаж. Остановившись перед обитой черным дерматином дверью Никитиной квартиры, она еще раз прислушалась, затем вставила ключ в замочную скважину. Один оборот, второй… с силой потянула за ручку двери и мгновенно отскочив, нарастила серпы. Ничего. Она убрала серп на левой руке и вошла, ежесекундно готовая запустить инверсию. Не поворачиваясь к коридору спиной, на ощупь прикрыла за собой дверь и задвинула щеколду. Пустая квартира встретила ее тишиной, нарушаемой лишь звуком капели из неисправного крана в ванной. Мира заглянула туда, затем на кухню и в левый угол комнаты, который не было видно из коридора. Вышла на лоджию. Пусто. Она убрала второй серп и вернулась к входной двери. Склонилась над замком и закрыв глаза, чтоб не мешал свет, глянула на него внутренним взглядом. На замке, щеколде и ручке двери флуоресцентно светились отпечатки пальцев. Вот Никитины, вот ее собственные… ага, вот они чужие… и светятся как-то по-особому. Судя по яркости, сегодняшние. Так… вот один урод… вот второй урод. Двое входили в квартиру… даже не маскировались суки! Дверь открыли, видимо, отмычкой. Чего им было здесь надо? Раз! Отпечатки пальцев неведомых супостатов фотографически отпечатались в мозгу. Маловероятно, что пригодится… но так, на всякий случай. Теперь снова в комнату.

Уходя, она зафиксировала статику квартиры. Что изменилось? Ага… вон той газеты на журнальном столике не было. Лежит холмиком, словно что-то прикрывает. Ощущения недобрые. Может бомбу оставили? Нет, железом не пахнет… и взрывчаткой не пахнет, но запах все равно непередаваемо мерзкий. Мира осторожно приблизилась к столику, щелкнула пальцами в воздухе, сбрасывая газету и отшатнулась. Прямо на нее, ощерившись в мертвом оскале, таращилась желтыми остекленевшими глазами, отрубленная кошачья голова. Черная шерсть стояла дыбом. Вот уроды! Справившись с отвращением, Мира склонилась над столиком и поморщилась. Словно ножом чиркнули по сердцу. Голова покоилась прямо на большой фотографии — портрете Никиты. Раньше это фото было вставлено между стеклами серванта. С отрубленной кошачьей башки натекла лужица крови, которая еще даже как следует не запеклась. Свежая. А вот, под столом, пластиковый пакет со следами крови… в нем голову и принесли. А где ж забили бедную животину? Точно! Этот мерзкий запах — запах смерти ощущался еще на крыше.

Мира вышла на лестничную площадку и не запирая дверь, а просто притворив ее за собой, вновь поднялась на крышу девятиэтажки. Несколько секунд постояла, прислушиваясь к ощущениям и безошибочно выбрав направление пересекла крышу, перепрыгивая через бетонные ребра. Охотничье чутье не обмануло. Возле противоположного края крыши, прислоненный к трубе вентиляции, лежал большой черный мешок, в котором обнаружились, как собственно обезглавленная кошка, так и орудие казни — окровавленное ножовочное полотно. Бедняге, похоже отпилили голову живьем. Что за странные действия? Зачем? Напугать? Кого? Ну не Истинную же… значит Наблюдателя… Никиту… Предупредить, чтоб не лез, а то будет то же самое с ним самим. Но ведь они хотят выйти на альфу по следам Никиты. Или уже сами могут, своими силами? Или просто издеваются, от глупой дерзости своей? Черт! Столько вопросов, а ответов нет! И времени мало! Оставив мешок на крыше (не тащить же с собой) Мира вернулась в квартиру. Брезгливо, с помощью газеты, засунула кошачью голову обратно в пакет, в котором ее принесли. Взяла фото Никиты и попыталась отмыть его струей воды в ванной. Кровь смылась почти вся, но фотография все равно была безнадежно испорчена. Тогда Мира порвала ее в мелкие клочки и спустила в унитаз приговаривая: "Прости, медвежонок, но лучше тебе этого не видеть". Теперь следовало пройти по следам живодеров. Вдруг да выясниться какая-нибудь новая деталь.

Захватив пакет с головой, Истинная вышла из квартиры, заперла за собой дверь. Следы ари вели в лифт. Пешком ходить не хотят, твари. Она вызвала лифт и спустилась на первый этаж. Вот они следы… ведут на улицу… четкие, свежие… Истинная пошла по ним, уверенно, как гончая.

Выйдя из подъезда, она кинула пакет в мусорный контейнер. Невесело усмехнулась, представив себе рожу бомжа, который полезет в этот пакет в поисках поживы. Следы вели направо, к площадке для парковки машин и там обрывались. Уехали, — констатировала Мира. — А на чем интересно? Она присела на корточки и внимательно изучила несколько квадратных метров корявого асфальта. Ага! Вот они… два четких следа от протекторов. Мотоцикл. Автоматически глянула текущее время. Без четверти одиннадцать. Быстро темнело.

***

В квартире было жарко и томно. Я некоторое время послонялся по кухне. Пошел в спальню, прилег. Не лежалось. Зашел в зал, некоторое время посмотрел с Рикой телевизор. Смотреть было неинтересно, так как Рика все время переключала каналы. Делала она это по своему разумению, и с моим мнением не считалась. В итоге, я покинул зал и вернулся на кухню. Открыв ноутбук, попытался почитать записи Климонтовича. Не читалось. Изучение документов требовало концентрации внимания, а его не было. В голове свербела одна мысль: пойти на этот самый Цветной 9 и проверить, нет ли там Алены Вишняк. Вдруг все удастся решить в один день! Уже во всех красках представлялась картина — Мира возвращается, а я ей, такой, вот мол, пока ты ходишь неизвестно где, я уже и нашел эту вашу женскую альфу. Тоже, мол, не пальцем деланный! Правда, о том, что будет дальше с этой самой Аленой, я пока предпочитал не думать. Еще, конечно, смущала просьба Миры, никуда не выходить одному. Но с другой стороны, чего опасаться-то? За этой квартирой, по утверждению самой же Истинной, никто не следит. А значит, и за мной, никто следить не может. Да в конце концов всю первую половину дня, до меня вообще никому дела не было. Выкручивайся, как можешь. И выкручивался, между прочим! Мысль о том, что я вычислил альфу, жгла, не давала покоя и требовала немедленных действий.