Когда рушится мир

- Вот оно, счастье-то! – сказал он негромко. - Даже в сон потянуло. Да, есть еще предложение. Я могу тебя до места довести, и там помочь обустроиться. Ты же как ребенок тут. Тебя даже слепой и хромой завалит.

- Меня? – искренне изумился Любомир. Он был о себе куда лучшего мнения.

- Тебя, конечно! – убежденно заявил Зигги. – Могут в узкую улочку заманить, а потом пацаненка подослать, их тут несколько штук осталось. Он тебе ногу подрежет и убежит. И что? Ты стрелять ему в спину станешь? А пока будешь хромать в укрытие, тебя просто кирпичами из окон закидают. Ну, заценил свои шансы? Я тебе до утра такие истории могу рассказывать. Тут первые пару месяцев такие гуси, как ты, ходили. Здоровые, пьяные, харчи у всех отжали, и королями себя чувствовали. Всех баб в городе поимели. Просто, за еду. Знаешь, сколько их в живых осталось? Ни-ко-го!

- Продолжай, - заинтересованно сказал Любомир.

- Кого во сне зарезали, кого подранили и собакам скормили, - вспоминал с затуманенным взором Зигги. - Знаешь, кто остался? Те, кто никому не верит, ни одной живой душе. Потому что любой предаст, чтобы лишний день прожить, пока ты подыхаешь. А ты вот сюда пришел и думаешь, что очень сильный, и ствол на кармане. Да тебе через пару дней этот ствол в задницу засунут. Ты же спать привык не как мы, вполглаза. Вот во сне тебя и прикончат. Спать то тебе надо, хоть ты и самый здоровый в этом городе.

Мальчишка был прав, Любомир это уже понял. А еще он точно знал, что был не первым, кого забросили в Ингланд, и связь с ними пропала почти сразу. Теперь вот он понял, почему. Он взвесил те вводные, что были им получены от Мастера, и присел на корточки рядом с мальчишкой.

- Зигги – это Зигфрид, верно?

- Ну, - лениво ответил тот, накрытый истомой блаженной сытости.

- Зигфрид, - спросил Любомир, - я предлагаю тебе работу.

- Чё? – уставился парень на Любомира, приоткрыв один глаз.

- Работу тебе предлагаю, - терпеливо ответил тот.

- Что платишь? – деловито спросил Зигги.

- Кормлю, - коротко бросил лейтенант.

- И вытаскиваешь потом из этой жопы, - начал торг Зигги.

- Хрен тебе, - жестом показал Любомир. – И ты не задаешь вопросов. Вообще. Только делаешь то, что я тебе говорю.

- Договорились, - быстро ответил Зигфрид - Когда начинаем?

- Да уже начали, - развел руками Любомир. - Ты же ведь пожрал. Будешь звать меня Вольф.

- Да посрать, как тебя звать. Вольф, так Вольф. Кормить не забывай только. Если ты меня нанял уже, то пустые банки в рюкзак прячь, их отсюда вытащить надо. Это я тебе за сегодня первый раз жизнь спасаю.

- Почему это? – удивился Любомир. - И на хрена я буду грязные банки в свои вещи класть?

- Ну, ты сам подумай, когда в этом городе последний раз такую еду видели? Да если она и есть у кого, а она есть, поверь, то пустую банку на два ярда в землю закапывают. Если ее найдут, то любого на ремни порежут, чтобы узнать, где остальное. Так, что один-ноль. В мою пользу, естественно. Хотя нет, два-ноль, я же про засаду у дома еще тебе сказал.

***

Из города они выбирались очень хитро. Сначала поднялись на крышу, а потом, переходя с дома на дом, дошли до конца квартала. Здания здесь стояли вплотную, как и везде в центре. В предпоследнем доме Зигги уверенно спустился на этаж вниз, зашел в какую-то квартиру, и через два балкона перелез в соседнее здание, где они спустились на первый этаж по разрушенной деревянной лестнице. Там уже парни и вышли на улицу. Зигги вышел первым, осмотрелся и дал сигнал на выход Любомиру. Фактически, они оказались в двухстах ярдах от дома Зигги на параллельной улице. Парень был ловок, как куница, и Любомир, с его немалой массой, изрядно взмок. Способ избавиться от слежки оказался весьма непрост.

- А ты думал, - самодовольно сказал Зигги, словно прочитав его мысли, - я этим путем два раза от верной смерти ушел. О нем никто не знает, ты вот теперь. Теперь так. Идешь два квартала прямо, я иду сзади, шагах в двадцати. Ни с кем не разговаривать! Ни с кем, запомни! Ты же сейчас, как факел ночью. Тебя все видят. Через два квартала я тебя обгоняю, а ты идешь за мной. Ты все понял?

- Все так серьезно? – спросил Любомир.

- А сейчас и увидим, - просто сказал Зигги. – Может, я и ошибаюсь. Еще раз говорю, ни с кем не разговаривать, и никого к себе не подпускать. Иначе ты труп, да и я тоже, все равно слухи пойдут. Пошел! Стой! Руку в правый карман суй, и не вынимай. При любом кипеше гаси наглухо. Хоть человека, хоть пса. Теперь иди!

Любомир пошел по бульвару, где были вырублены все деревья, не веря ни одному слову из того, что сказал ему Зигги. Да чушь какая-то! Он по джунглям ползал, в Южной Америке воевал два года (они там все время воюют), что же, он два квартала по захолустному городку не пройдет? Голова Любомира вращалась, как у филина, вокруг не было никого, и только ветерок гонял по мостовой непонятно как оказавшийся тут клок старой газеты. Не иначе, из дома улетел, где был приготовлен на растопку. Разбитые витрины чередовались со взломанными дверями, брошенные машины были покрыты толстым слоем грязи, и, по большей части, сожжены. Любомир, разглядывая красоты города, даже ушел в воспоминания, потому что он бывал на этой улице, и сохранил ее в памяти совсем другой, ухочженной и чистой.

Из воспоминаний его вывел хлопок выстрела. Любомир резко обернулся, и увидел Зигги с пистолетом в руке, и оборванца, который подошел к лейтенанту сзади, держа в руке заточку, перемотанную в области рукояти.

- Три-ноль. И с тебя патрон. У меня осталось всего четыре, - серьезно сказал мальчишка. – Теперь ходу. А, демоны, замри! Ствол вниз!

Из проулков, и даже из некоторых домов, высыпало полтора десятка собак, которые остановились, увидев металл в руках у парней. Зигги сделал шаг вперед, принимая на себя бремя переговоров. Он посмотрел в глаза вожаку, показал рукой на труп, потом на пса и произнес:

- Добыча моя, я отдаю тебе. - И он сделал шаг назад. – Теперь ходу, но не быстро. Если побежим, разорвут. Надо идти обычным шагом. Они нас сейчас уважают.

- Кто уважает? – глаза Любомира по размеру напоминали блюдца.- Ты что несешь, парень? Ты что, сейчас с собакой разговаривал?

- С собакой, - подтвердил Зигги. – Разговаривал. И не первый раз уже, кстати, я его хорошо знаю. И отказываться от этого не намерен. Знаешь почему?

- Почему? – тупо спросил Любомир.

- Потому что это работает! Понимаешь? Если бы не работало, то не разговаривал бы. Они два пистолета увидели, и тело, которое им отдали, и нападать на тебя не стали. Потому что ты убить нескольких мог, а им это не нужно. Они не готовы при наличии еды жизнями рисковать. Ты их не считай глупыми. Они поумнее многих людей будут.

- С ума сойти! – совершенно искренне сказал Любомир.

- Теперь смотри. Мы сейчас из центра в рабочий район зайдем. Там людей чуть больше живет, там до воды ближе. По улицам не пойдем, убьют.

- Да как же я до твоего дома без приключений дошел то? – удивленно спросил Любомир.

- Так никто же не думал, что какой-то придурок сюда, как к себе домой, заявится, - терпеливо пояснил Зигги, - удивил ты людей. Наглостью и тупостью удивил. Дойти то ты, дошел, но выпускать то тебя отсюда никто не собирается. Теперь о тебе все знают, и нас срисовали уже, и ждут. А еще, они теперь знают, что у нас стволы, и думают, как же нас с тобой подранить и на ленты распустить, чтобы про твои заныканные харчи вызнать. Причем подранить хотят тебя, я этой чести не удостоюсь. Меня убьют сразу.

- Ну, веди, - сказал совершенно сбитый с толку Любомир. Он понял, что приспосабливаться к этой жизни нужно будет долго, и что без этого щуплого мальчишки он этого сделать просто не сможет. Они перелезли через забор, потом обогнули какое-то трехэтажное здание с выбитыми окнами.

- Школа моя, - доверительно сказал Зигги. – Я тут каждый камень знаю. Сейчас вон в ту дыру, и через сад. Запомни! Там вообще ни души быть не должно. Если увидишь кого, то это по нашу душу. Гаси сразу.