Яд моей любви

Он все еще стоял на коленях между моих широко разведенных ног с опущенной головой. Он не сильно, но вполне ощутимо прикусывал зубами кожу ног, но пока не делал никаких попыток стянуть белье или чулки. Просто дразнил, покрывая небольшой участок оголенных бедер поцелуями и укусами. От этого в груди поднимался яростный огонь злости, возбуждения и делания. Пружина натягивалась слишком сильно, грозя вот-вот распрямиться и погрузить нас в водоворот ошибок, за которые никогда не будет стыдно.

Голову Драко поднимал медленно, подобно хищнику, готовому вцепиться в незадачливую жертву. Как-будто давал мне последний шанс подготовиться к неизбежной смерти. И вот в этот момент мне стало страшно, жарко и душно… Серебро в его глазах затухало, возвращая им естественный цвет. Он медленно распрямился, вставая на ноги и давая мне возможность оценить все, что было скрыто от любопытных глаз зевак, преподавательской формой. Такое сумасшествие в его глаза я видел лишь пару раз, когда его доводили до предела и выводили из себя полностью.

От такого Малфоя можно было ожидать всего чего душе угодно и все равно не угадать, как он поведет себя. Потому что это был уже тот самый человек, которого так боялись многие. Существо, которому не было определения. Алчный, жадный, охочий до власти и людских пороков. Настоящий соблазнитель с белокурыми волосами и ангельским личиком, за которым таились все черти этого грешного мира. И я бы солгала самой себе, если бы сказала, что в этот момент он мне не нравился. Еще как… Заводил так, что хотелось немедленно, всего и сразу!

Все происходило так быстро, что я даже не успела выдавить из горла удивленный вскрик. Лишь телом и сердцем инстинктивно почувствовали захлестнувшую их волну страха. Драко перехватил меня за шею, прижил к себе еще ближе, и заставил взглянуть в глаза, не давая отвести взгляда или отстраниться. В бессмысленной попытке воспротивиться его воле ухватилась за чужую руку, пытаясь ослабить хватку, отодрать от своей шеи. Но Малфой смотрел так пронзительно и подавляюще, стараясь показать всем своим видом, что сейчас уйти на попятную мне никто не позволит, что я просто сдалась.

Вторая рука вытащила, буквально вырнула заправленную в юбку рубашку, из тонкого шелка, которую я так долго искала по всем бутикам Ниццы, а после грубо дернула один из хвостиков, заставляя ткань поддаться резкому рывку и расползтись по шву. Обжигающе горячие пальцы медленно проходились по оголенному торсу, оставляя после себя множество мурашек и помутнение в голове. Я резко ухватила его за ремень, притягивая еще ближе, не позволяя разорвать зрительный контакт и прекратить.

Сейчас Драко был опасным, страшным и таким возбуждающим, что у мена невольно вырвался стон, который я не смогла удержать. Его губы резко накрыли мои, грубо сминая, кусая нижнюю, больно оттягивая ее и в тоже время резко проникая языком за зубы. Тяжело дыша, я судорожно вздохнула, когда его пальцы перебрались с шеи на волосы и заставили запрокинуть голову повинуясь. Сдерживать стоны было практически невозможно, да и бессмысленно, если уж на то пошло, особенно, когда его зубы прикусили мочку уха, опаляя жарким дыханием и утаскивая в пучину страсти.

— Знала бы ты, как достал меня, — шептал он мне на ухо, проводя языком по ушной раковине. — Я, моя дорогая, в отличие от остальных твоих любовников, не буду делать так, как тебе хочется, — он оторвался от уха, заглянул в мои расфокусированные глаза, а после на его губах заиграла хищная улыбка. — Как долго мысли о тебе сводили меня с ума, я думал сдохну от недостатка рядом Гермионы Грейнджер. И теперь, мля радость, даже не пытайся сбежать, я сделаю так, что ты собственное имя вспомнить не сможешь.

Драко сжал руку сильнее, заставляя волосы на голове протестующе заболеть. Но, казалось, это дикое и варварское движение выбило весь воздух из легких, и комнате раздался довольный стон. Кому из нас двоих он принадлежал, понятия не имела, но кажется, все же мне. В его глазах бушевала жажда, страсть… Сейчас, именно рядом со мной он был готов на все… И это теплой волной отдавалось в груди, врезалось в ребра и заставляло сердце трепетать все сильнее и жаждать большего. Я бы соврала, если бы сказала, что хотела все это остановить…

Но все прекратилось слишком быстро, рука исчезла из белокурых локонов, как и колено между моих разведенных в стороны ног, и я едва не задыхалась в этот момент от рвущих на части чувств и переизбыток эмоций, так ярко бил по вискам, что я даже не пыталась отдышаться. Любая попытка к бегству была бесполезна, я уже попала в его сладкую ловушку. Он смотрел сверху вниз на меня, и в его глазах плясали самые развратные черти, каких мне только доводилось видеть. Пусть всем своим видом он и выражал холод и равнодушие, но рядом со мной пылал, как никто другой.

— Вставай, — тихий рык, заставляет табун мурашек бежать по коже.

Подумать только, этот наглец сейчас не говорил со мной, а отдавал приказы. Причем делал это тем самым тоном, который используют в разговоре с подчиненным, а не с любимой девушкой. Можно было подумать, мы с ним находимся на совещании, а не в постели. Он впервые позволил себе вести себя подобным образом со мной. Я должна была пылать от возмущения, хотеть влепить ему пощечину, но почему-то чувствовала, что вся горю от страсти. Этот поразительный контраст лишь сильнее распалял мои чувства. В некотором роде он действовал на меня, как хлесткий удар плеткой на любителя жестких сексуальных игр. Заводил еще сильнее, будоража нервы и заставляя желать этого мужчину каждой клеточкой своего тела.

Словно во мне просыпалось что-то нечеловеческое: жадное, страждущее ласк и внимания. Хотелось заполучить все его естество лишь в единоличное пользование. И черт… Возможно я совершала в это мгновение самую большую ошибку в своей жизни, но почему-то было настолько все равно, что я даже не пыталась анализировать. Впервые в жизни отключив мозг и послав все к демонам, я плыла по течению и ждала, куда же меня вынесет. Потому что на сопротивление у меня не осталось ни сил, ни желания…

— Нас еще работа ждет, — словно не слыша моего возмущенного стона, сказал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь в сторону выхода, а после у двери остановился, оглядываясь через плечо. — Решила, что я тебя на самом деле трахну, даже не закрыв дверь? Думаю, каждый из нас все еще дорожит карьерой и перспективами на дальнейшее продвижение по службе. Меня ждет политика, тебя перевод в главы подразделения. А твой полоумный Поттер, вряд ли бы посмотрел даже на запертые двери кабинета, снес бы все сорок заклятий и потом удивленно хлопал бы глазами, заприметив твои ноги у меня на плечах.

Сейчас нужно было промолчать, поддаться на этот приказной тон, послушно покивать и прислушаться к нему, а после продолжить выяснение отношений уже за закрытыми дверьми чьей-нибудь спальни. Но я не была бы собой, если бы так просто сдалась на его милость и позволила бы выйти победителем из своеобразного сражения, которое мы тут организовали на пустом месте. Я осталась сидеть на столешнице рабочего стола, лишь четь поменяла позу, поддернув подол юбки, поставила одну ногу на край стола, а другую отвела максимально далеко, докуда хватало растяжки.

— Что, неужто не встал? — сверкнув глазами, я облизнула губы и откинулась чуть сильнее.

Шаткую крышу блондина сорвало после этого моментально, в два стремительных шага он подлетел ко мне, грубо схватив белокурые волосы, сжал их в кулаке и заставил выгнуться, давая доступ к беззащитному горлу. Он задрал мою голову, чтобы увидеть страждущий, полубезумный и совершенно блядский взгляд. Никакими рамками морали и приличия в нем и не пахло, лишь сводящим с ума желанием, от которого кружилась голова и искры летели из глаз. Мы стоили друг друга и прекрасно об этом знали.

— Ты конченая мазохиста, Грейнджер, — выплюнул Малфой и склонился еще ближе к моему лицу. — Но мне в тебе это всегда нравилось. Идиотизм вперемешку с гениальностью и чертово желание спасти весь гребанный мир, даже во вред самой себе.