Страница 8 из 66
Она выскользнула из его рук будто льдинка. Он остался сидеть, не посмев даже обернуться. Трудно понять, что двигало ею, когда она согласилась на этот ужин. Вежливость, любопытство? Возможно, и то и другое. Кроме одного — никакой связи с ним она не желала. И это вызывало чувство досады. Не потому, что он какой-то там известный бабник, которого неожиданно проигнорировали. Но с мужской точки зрения ему бы хотелось некоторой определенности. А в это время перед ним будто весы, так быстро качающиеся, что невозможно увидеть, что же лежит там, в чашах. И теперь это не будет давать ему покоя, потому что, он уже понял, в нем медленно просыпается охотничий инстинкт. Как же все некстати…
Поздно вечером позвонила Настя с нового телефона, сообщила, что ее маме сделали операцию, и некоторое время за ней нужен будет уход.
— Влад, прошу тебя, будь благоразумным. Не пей много и береги свое лицо, ты человек публичный.
— Хорошо, дорогая. Не беспокойся. Тут уже предложения поступают насчет сценария. Так что лицо буду беречь.
— Правда? От кого?
— Даже не знаю, какой-то Ракитин. Предлагает встретиться завтра и обсудить план его замысла. Обещает большой гонорар.
— Владь, это что, прикол такой? Я никакого Ракитина не знаю.
— Я тоже считаю, что кто-то решил разыграть меня. Так что никуда не пойду.
— А куда зовут, офис где?
— Смешно сказать, встреча завтра в полдень в «Искре», в кафетерии.
— Ты ничего не перепутал? Какой кафетерий?
— Сказали, что для знакомства в самый раз будет. Огласят гонорар, а там уже решать мне.
— Ой, мне сейчас бежать в палату нужно. Короче, Влад, прошу тебя, чтобы без глупостей. Целую.
— Настя, постой! Спасибо тебе за подарок.
— Понравился?
— Не то слово. Просто восторг! Все, беги. Целую. Маме привет.
Было еще довольно рано, когда его разбудил пронзительный звонок в дверь. Глянув в глазок, Влад в первое мгновение хотел на цыпочках уйти обратно в комнату: Глафира собственной персоной пожаловала к нему домой. Она что, совсем очумела? Однако, учитывая цепь невероятных событий в последние дни, он решил впустить гостью. В конце концов, у них общие дети, мало ли…
— Что случилось, Глаша?
Бывшая жена, презрительно окинув взглядом фигуру Влада в трусах, указала пальцем куда-то себе за спину.
— Выйди. Поговорить надо.
— Куда я пойду в таком виде.
— Да уж, действительно… Так набрось что-нибудь.
— Может, ты все-таки зайдешь и объяснишься?
— Не хочу при твоей, — дернула она плечиком в шубке из рыси.
Влад вздохнул и нехотя признался:
— Я один. Настя в отъезде.
— Так бы сразу и сказал.
Она решительно вошла в прихожую, как боевой катер в бухту. На пороге гостиной притормозила, сбросила с ног сапоги, затем сняла шубу и протянула ее Владу.
— Кофе сделаешь?
— Да, конечно…
Натягивая на ходу штаны и футболку, он вошел в кухню. Глаша бесцеремонно дымила сигаретой, стряхивая пепел в чайное блюдце.
— Даже пепельницей не разжился, — решила она оправдаться.
— Мы не курим с Настей…
— При чем тут это? — она с интересом рассматривала его из-под опущенных длинных ресниц. — К вам же гости ходят?
Влад не ответил и подошел к плите.
— Тебе какой — растворимый или натуральный?
— Натуральный растворимый, — ответила она и затушила сигарету. — Я с тобой насчет денег пришла поговорить.
— Правда? А я думал, что обсудить внутреннюю и внешнюю политику государства.
— Ты, Семенов, даже шутить разучился.
— Просто я еще не проснулся. По-моему, насчет денег я тебе все объяснил. Мой сценарий отклонили. Денег пока…
— Хватит тарахтеть, — поморщилась она, — я это уже слышала.
Щелкнул чайник, Влад налил кипятка в чашку с кофе, достал из холодильника молоко.
— Я не пью с молоком. Никогда.
— Прости, забыл, — он вернул молоко на полку и захлопнул холодильник.
— Нет, ты точно не проснулся. Или это последствие наезда?
Влад вздрогнул и пристально посмотрел на нее.
— Какой наезд еще?
— Ой, только не надо прикидываться, — она шумно размешивала ложечкой кофе и не отводила взгляд. — Да уже все знают, что ты решил пропиариться и устроил себе это покушение. Я смотрю, что не все так безобидно прошло. Да, сценарист? Факты, как говорят, налицо.
Влад провел рукой по заклеенной брови и, придвинув стул, сел напротив Глаши.
— Это кто тебе такое мог сказать, интересно?
— Неважно. Только ты с этим поаккуратней. Чуть правее, чуть левее — и ты в ящике. А детей мне одной что ли тянуть? Профессионалов нанимать надо, каскадеров. Ты вроде как в этой сфере вращаешься…
— Так, хватит! — Влад громко стукнул кулаком по столу. — Мне надоело слушать твою ахинею!
Глаша подпрыгнула на стуле от неожиданности и пролила немного кофе на стол.
— Чего орешь?! Так заикой можно стать!
— Тебе это только придаст обаяния! — рявкнул в ответ Влад. — Нет у меня сейчас денег. А у тебя они как раз должны быть. Куда ты их деваешь? У меня лично такое впечатление, что ты детям оплачиваешь каждый месяц учебу в Лондоне, а не в нашей гимназии. Я не олигарх, хочу заметить…
— Заметила, — махнула она рукой. — Так что там с наездом?
— Ты что, пришла посочувствовать мне?
— Я пришла с серьезным разговором. И хочу узнать, что случилось у «Ласкового вечера».
— Ты в теме, я смотрю… Ничего особенного. Чью-то машину занесло на повороте, и она выскочила на тротуар, зацепив меня. Я всего лишь неудачно упал. Вся история.
Глаша протерла салфеткой чашку и сделала небольшой глоток.
— Я тебе не верю, — тоном экзаменатора ответила она. — Ты даже не заявил в полицию.
Влад обхватил голову руками и простонал:
— Глаша, не пытай меня, я на нервной почве быстрее окочурюсь, чем под колесами машины. Результат, сама понимаешь, будет тот же. С какой целью ты пришла ко мне домой, да еще в такую рань? А если бы Настя была дома?
— А где я должна тебя ловить? Отвезла детей в школу и к тебе.
— Какой кошмар! Ты сама возила детей. А что твой Леонид, уже отказался играть роль заботливого отчима? Я тебе, кстати, предлагал забрать детей к себе.
— Ладно, Семенов, не паясничай. Леня в Испанию улетел по делам. А я, уверяю тебя, не самая худшая мать.
Он не стал спорить. Его бывшая жена при всей своей стервозности за детьми таки смотрела.
— Влад, ты должен переписать эту квартиру на Артема. Вырастет — будет свой угол. Про Нину я уже как-нибудь сама побеспокоюсь. Все честно, согласись? — будничным тоном произвела она ревизию его имущества.
От неожиданности он не знал, что ответить и беспомощно делал руками какие-то пассы с открытым ртом. Когда, наконец, у него прорезался голос, кашлянув, он только и смог произнести:
— Ну ты и…
— Я смотрю, друг мой, ты весь на эмоциях. Ни к чему это.
Глафира отодвинула от себя чашку и поднялась из-за стола. Не дождавшись внятного ответа, она прошла к окну, окинула взглядом кухню и сказала:
— Квартирка не бог весть что, конечно, но…
— С паршивой овцы хоть шерсти клок, — помог ей Влад.
— Я так не говорила, но в принципе смысл приблизительно такой.
Он много раз задавал себе один и тот же вопрос: «Как можно было прожить целых десять лет рядом с этой никчемной женщиной?» Влад опустил голову, побарабанил пальцами по столу, затем посмотрел на нее исподлобья.
— Глаша, ты знаешь, что я люблю своих детей и любому перегрызу за них горло, но идти на поводу у твоих безумных фантазий я не намерен.
Она скрестила руки на груди и прислонилась к подоконнику, всем своим видом демонстрируя готовность выслушать его аргументы.
— Стесняюсь спросить, — продолжил Влад, — ты не забыла, что я тебе с детьми оставил дом?
— И что? При чем тут дом? Спасибо. Но сейчас я говорю про форс-мажор. Что будет, если с тобой, не дай Бог, конечно, что-нибудь случится? Кому все это? — она развела руками.