Страница 28 из 94
Никаким сокровищем эта паутинка не стала. Маги могут зачаровывать и простые нитки на прочность и прочие характеристики, чисто вопрос цены. Так что цена по факту, при отсутствии рыночного интереса, копеечная. Так что основным уделом ее и стала роль лески. А вот на роль крючков пошла и вовсе красота — изогнутые зазубренные клыки каких-то муравьев. Черные, блестящие и прочные, будто стальные. Конечно, угол изгиба не такой, как у крючка, который можно сделать из железа, поменьше. Но кузнец, он же бабло потребует, да еще и за такую ювелирную работу. А муравьев таких в этом лесу немало — главное выжить при добыче запчастей. Поэтому ловить их надо по уму, подальше от муравейника. Я же прикинул размеры тех мурашей, и решил, что подальше от такого муравейника держаться надо в принципе всегда. Что оказалось близко к правде. Обглодать взрослого мужика они могут побыстрее стаи пираний.
Зачем я это все рассказываю? А чтоб вы атмосферой места прониклись. Мне это по той же причине Огунор все рассказывал. А то знает он меня — за порог шагнем, я спиртовыми ножами траванусь сразу для настроения, и бдительность в отрицательное значение уйдет. Ну типа, не то, что за опасностями следить перестану, а и вовсе — специально их искать начну. Так что пришлось успокаивать братишку, убеждать, что мне для это бухать вообще нет необходимости. Но к муравьям, так и быть, сувать ничего не буду. Тем более, что я их особо и не любил, после одного случая…
— Ну и? Больше пугали. — мы расставили все раколовки и устроились на берегу спокойного на первый взгляд, вполне себе обычного озерца. — Монстры, твари, гигантские насекомые-людоеды… А по факту даже наживку хрен отыщешь.
С последним я, конечно, немного приукрасил. Приподняв ближайшее бревно, я нашел вполне себе такое многочисленное семейство простых дождевых червяков. Ну и всяких там жучков-сколопендр тоже хватало. И перепуганную мышь с глазами по пять рублей.
— Ну Рангар все-таки немного чистит округу от всякого обычного биомусора. — пожал плечами Огунор, насадил на крючок тут самую мышь, продев крючок за шкирку и принялся обматывать ее леской. — Но сам видел, что тут по ночам может мигрировать. А у Двала даже слышал, как такие гости об стены чешутся. Кто задом, кто когтями. Вот прикинь, сел ты на пенек отдохнуть, а он тебе яйца откусил? Или вообще надругался!
— А прикинь, сел ты вот так на землю, как сейчас, а там крот-мутант. — вернул я ему подкол. — Тоже или укусит, или надругается.
— Не, ну кротов тут вроде не водится. — проворчал он в ответ, но на всякий случай встал, сделав вид, что планирует закидывать удочку. — А жаль, хорошая наживка на всяких там сомов и налимов.
— А на русалок какая наживка лучше? — поинтересовался я, забрасывая собственные снасти с насаженным жирным червяком.
— На русалок надо просто без штанов в воду заходить! — хохотнул древний в ответ. — Но холодновато тут для такой рыбалки. Наживка спрячется! Ха-ха! Только вот в таких озерах русалки обычно не водятся, скорее навки.
— Кто? — не понял я.
— Ну, зомби водяные. Утопленницы. — пояснил Огунор. — Нежить ходячая. Местность такая… Смертью несет. Русалки в таких местах не живут. А вот трупы всякие легко самоподнимаются, особенно на дне водоема.
— А бывает рыба-зомби? — покосился я на водоем с подозрением.
— В нашем мире дохрена чего бывает. — усмехнулся братишка в ответ. — Но если по теории магии, то нет, не бывает. Душа у рыб примитивная, если за тело даже зацепится, маны для поднятия не хватит. А иначе бы некромантам вообще легко жилось. Наловил карасей, разложил их на трупы, да заселяй рыбью душу в любое тело.
— Но есть нюанс?
— Но есть нюанс. Куда ж без него. — легко он согласился. — Может так статься, что в рыбину вселится чья-нибудь разумная душа. Например, утоп ребенок, а душа тело не покинула. Стал бы он потом зомбачком, да его огромный сом проглотил и переварил. И вместе с плотью душу усвоил. А потом и сам издох, например, от старости. А душа утопца и это тело покинуть не смогла, а сожрать рыбину уже и некому. Такой зомбак даже и на сушу выбраться может. Толку от этого, правда. Только родню, когда до дома того ребенка доберется, до усрачки перепугает. Даже укусить и то не сможет. Так, пообсасывает…
— Кстати, а ты какие чары на мышку наложил? — поинтересовался я у берсерка.
— Ха, заметил, да? — ехидно хохотнул он в ответ. — Чары подводного дыхания наложил! Чтоб подольше жила. Так больше шансов что-нибудь типа щуки пойма-а-а-а-а-а-а-ть твою-у-у-убубубуль!!!
Последний выкрик произошел из-за того, что что-то очень резко и сильно дернуло Огунора за крючок. Ну, в смысле за крючок его удочки, а не за его собственный. Мы ж на берегу все-таки были. Короче. Удочку древний не выронил. Поэтому сначала полетел по воздуху, потом поплыл по воде, а потом скосплеил субмарину и поплыл уже под водой.
— Кажись, не только подводное дыхание, но и берсу на мышку наклал… — пробормотал я, глядя на успокаивающуюся водную гладь.