Связующая магия

«Шэд! – мысленно позвал я. – Нам пора».

Он пробудился, поднял голову и вопросительно посмотрел на меня.

«Шэд», – позвал я.

Зверь встал, сделал неуверенный шаг и замер.

«Шэд, иди ко мне» – повторил я.

Морда его выражала некоторое недоумение, но он все же подошел.

– Молодец, – похвалил я его вслух. – «А теперь принеси сюда сумку».

Шэд смотрел на мои губы, но слова, которые он слышал, с них не срывались. Он потоптался, сомневаясь, но все же взял в зубы сумку и опустил у моих ног. На этот раз я похвалил его про себя, но также одобряюще потрепал по голове. После этого я опробовал еще несколько команд, также произнесенных мысленно. И Шэд беспрекословно их выполнил.

– Отлично, в гипномагии нашлось хоть что-то полезное, – сказал я сам себе, а Шэд, довольный, заворчал, когда я приласкал его.

Я забросил книгу в сумку и раскрыл портал. Похлопал Шэда по шее, и он, встряхнувшись, обернулся жеребцом.

В мировом окне вечернюю зарю застилала пелена дождя. На нас повеяло влажной прохладой. Прежде чем пуститься в путь по неизвестным мирам, я хотел посетить один знакомый. С ним меня связывали малоприятные воспоминания, но я хотел получить ответ на давно не дававший покоя моему любопытству вопрос.

В городе дождь усилился. Он приглушал свет фонарей, делал его размытым. Высокие дома нависали над улицами темными громадами скал – в окнах только начали зажигаться огни. Шэд легкой рысью бежал по лужам пешеходной дорожки, недовольно пофыркивая, когда вода попадала ему в нос. Редкие припозднившиеся прохожие уступали нам дорогу.

Когда мы подъехали к знакомому зданию, я спешился и зашел внутрь. Шэд не отставал, приняв облик зверя. И первым нам попался Фартап. Меня эта встреча совершенно не обрадовала, но ему она понравилась еще меньше – колдун сделался бледным, как мраморные плиты под его ногами.

– Доброго вечера, Фартап, – произнес я.

Он нервно сглотнул, бросая опасливые взгляды то на меня, то на Шэда.

– Что с Игниферосом? – наконец вымолвил он вместо приветствия.

– Ничего. Разве он не сказал вам, что вернется в светлую обитель?

– Да, но…

– Что ж он вас-то не взял с собой? – в моем голосе прозвучала издевка.

– Ты знаешь почему. Мы утратили дар магии и… кто-то же должен следить за городом.

– Неплохое утешение.

– А тебе что здесь понадобилось, темный маг? – настороженно спросил Фартап.

– Наверное, я бы не приехал сюда, если бы не любопытство, – заметил я. – Хочу видеть того, кто излечил Игнифероса.

На физиономии Фартапа отразилась растерянность.

– Не уверен, что я должен… – запротивился он.

– Боюсь, тебе придется проводить меня к этому человеку. Тебе или кому-то другому. Впрочем, за врачевателя не опасайся. Я побеседую с ним и уеду. Даю слово.

Фартап сомневался, но все же сделал знак следовать за ним. Мы вышли на улицу, и мой провожатый кивнул на соседнее здание.

– Здесь… И ты должен знать – Игнифероса спасали сразу несколько человек. Одному подобное оказалось бы не под силу. Я отведу к главному из них. И тебе придется самому извиняться за поздний визит и объяснять, почему убийца Игнифероса интересуется медициной…

Я криво усмехнулся.

– Я считал, что мне понадобится переводчик.

– Нет, большинство людей знакомы со светлым наречием. И доктор Вилен прекрасно владеет им.

– Что ж, меня это устраивает не меньше, чем тебя. Доктор?

– Лекарь.

Мы вошли в здание, не такое высокое, как предыдущее, пересекли пустынный холл, поднялись на подъемнике на пару этажей. Дальше Фартап совсем немного прошел по длинному коридору, остановился у одной из дверей и нажал на какую-то кнопку. Из-за двери послышался звук, похожий на перезвон колокольчиков, затем шаги, и дверь распахнулась.

– Фартап? – на пороге стоял мужчина, лет сорока, в домашней одежде.

– Здравствуй, Вилен, – Фартап явно почувствовал себя неловко. – Тут к тебе гость…

Вилен заметил меня, а когда обнаружил за моей спиной Шэда, то открыл рот от изумления.

– Когда-то он поранил Игнифероса… – добавил шепотом Фартап.

– Что ты хочешь от меня? – встревожено спросил Вилен.

– Побеседовать, – я шагнул к человеку, Фартап отступил.

– Сейчас? – Вилену все же пришлось посторониться, потому что первым в дверь решил зайти Шэд.

Я воспользовался этим, прошел в жилище врачевателя и, сделав Фартапу знак, что он может уходить, захлопнул дверь.

– Похоже, сейчас, – пробормотал растерявшийся хозяин.

– Мое имя Тэрсел, – представился я. – И Игниферос приходится мне дядей… То, что произошло, можно считать недоразумением.

– Смерть – недоразумением? – он покачал головой.

– Тебе не понять. Магия иногда проявляется весьма непредсказуемым образом.

– Может, поэтому Игниферос когда-то и запретил применять ее здесь, потому что она опасна? Так что же, выходит, ты убил его непреднамеренно?

Я кивнул.

– А как?

– Он тебе не рассказывал? – с недоумением спросил я.

– Нет. Рана оказалась необычной, и я, испытывая профессиональный интерес, пытался выяснить, каким образом вообще возможно нанести… порез… Ни рваных краев, ни раздробленных костей в позвоночнике. Удивительно гладкий срез плоти. Именно благодаря этому мы и смогли спасти его. Что же это за орудие?

– Хм, вот уж не думал, что у моего меча обнаружится недостаток, – я, нахмурившись, обнажил клинок, и, обозрев лезвие, задумчиво провел по нему пальцем.

– Ты сделал это мечом? Невозможно…

– Почему?

– Есть превосходная сталь, и все наши инструменты изготавливаются из нее. Но как бы тщательно мы их не затачивали, ни один из них не способен приобрести ту остроту. Но… ты провел пальцем по клинку, а на коже не осталось и царапины!

– Меч не может причинить вред тому, кто его изготовил.

– Значит, дело в магии?

– Да. Если ты дашь мне какую-нибудь ненужную вещь, я покажу.

– Занимательно… Пойдем в гостиную.

Мы зашли в просторный гостиный зал, и Вилен предложил присесть на диван. Сам исчез в соседнем помещении. Шэд улегся у моих ног, а я изучил комнату. Кроме дивана, низкого столика и пары кресел здесь имелся буфет и книжный шкаф. А большие чуть ли не во всю стену окна, занавешенные полупрозрачной светло-оливковой, под цвет мебельной обивки, материей, выводили на мокрую от дождя террасу, заполненную растениями в кадках.

Вилен вернулся и поставил передо мной на столик какую-то статуэтку. Я так и не понял, что за существо запечатлели в камне.

– Неудачный подарок, сделанный моими коллегами по работе, – чуть смутился врач. – Но хоть на что-то он пригодится. Если ударить по нему – во все стороны брызнет крошево. Если же твой меч не простой, значит, ничего этого не последует.

– Конечно, – я взмахнул клинком, и статуэтка осталась стоять, как стояла.

На челе врачевателя собрались морщины.

– Хочешь сказать, что уже сделал это?

– Проверь.

Он взял статуэтку, и она в его руках развалилась на две половинки. Вилен воззрился на зеркально гладкий срез.

– Немыслимо! – он провел пальцем по срезу, и в его голосе проскользнуло невольное восхищение. – Идеально гладкая поверхность!

Вилен поставил статуэтку на стол.

– А можно еще раз, только медленнее?

Я фыркнул.

– А потом ты расскажешь, что меня интересует, доктор.

Я исполнил его просьбу, и статуэтка развалилась на четыре сегмента. Вилен снова исследовал срезы фигурки.

– Собственно, я почти все сказал. У Игнифероса оказалась идеально гладкая рана. Нам осталось пригнать половинки органов друг к другу и сшить их. Тебе ведь наверняка известно, чем менее рваные края раны, тем быстрее она заживает.

– Но он был мертв, – заметил я. – Как ты оживил его?

– Боюсь, мой ответ не уляжется в пару предложений, – отозвался Вилен. – Для того чтобы понять, тебе потребуется изучить анатомию и прочие врачебные науки. Люди тратят на их изучение годы.

Я обратил на него недоуменный взгляд.