Страница 23 из 24
– Коллегия ОГПУ приговорила его к высшей мере. Приговор привели в исполнение немедленно…
– То-то и оно, что немедленно. Поторопились вы, господа хорошие. А ведь Блюмкин мог пригодиться в игре с немецкой и японской разведками. А главное, он не все раскрыл о своих приключениях в Тибете, и теперь нам приходится разгребать ваши помойки. Ну, теперь прошлого не вернуть. Надо думать о будущем. Как вы считаете, мог ли Блюмкин передать документы об «оружии богов» не только немецкой разведке, но и Троцкому?
– Запросто! Это был такой человек, который мог сотворить что угодно, – дернув головой, как лошадь, делающая усилие, пробормотал Трилиссер.
– А может быть так, что Троцкий, учитывая его связи с американскими банкирами, продал или передал эти документы в США?
– Вполне! – коротко ответил Меер Абрамович.
– Хорошо! Ответьте мне еще на один вопрос. – Берия впился своим острым магнетическим взглядом в лицо старика. – Кто из оставшихся участников этой истории мог бы помочь нам наладить отношения с правительством Тибета? Скажем так, кто, кроме Блюмкина, знал все ходы и выходы к тибетским властям? Кому они могут довериться? Вы не торопитесь, подумайте хорошенько.
В кабинете воцарилась тишина. Продолжалась она достаточно долго. И Берия уже думал, что заключенный, судя по его отрешенному виду, впал в какую-то прострацию. Но наконец Трилиссер открыл глаза и произнес:
– Есть такой человек! Это Агван Доржиев. Лама. Настоятель Санкт-Петербургского дацана. Он еще с царских времен участвовал во всех сношениях с Тибетом. У него консультировался и Блюмкин, когда Дзержинский отправлял его туда… Только где он теперь?
– Все! Спасибо. Вы нам очень помогли! – вежливо перебил его Берия, почувствовав, что в ходе допроса в Трилиссере проснулась какая-то надежда. И, не желая давать ей разгореться, а также брать на себя какие-то несбыточные обещания, Берия прервал разговор, кликнул часового, и тот в мгновение ока вырос у двери.
– Уведите! – торопливо-повелительно произнес Лаврентий Павлович, увидев по затравленным глазам Трилиссера, что тот сейчас будет его о чем-то просить. И действительно, уже поднимаясь с табурета, Меер пробормотал:
– Скажите им, пусть они хотя бы не бьют меня…
Берия махнул рукой, показывая жестом: на выход!
Оставшись один, он посидел с минуту, стараясь осмыслить все произошедшее. И наконец, вспомнив Кобу, который в таких случаях говорил: «Лес рубят, щепки летят!», повторил про себя эту поговорку. И добавил еще одну: «Плетью обуха не перешибешь!», таким образом как бы определив дальнейшую судьбу Меера Абрамовича.
Ситуация, похоже, оказалась нешуточной. После всего, что они узнали в ходе расследования дела Блюмкина, тибетский вопрос встал на повестку дня с новою силою.
Не таким человеком был Лаврентий Берия, чтобы долго рассусоливать. И вот уже застучали пишущие машинки. Зашевелились, забегали люди. На стол к нему легло вполне конкретное, почти проработанное предложение – отправить в Тибет на поиски «оружия богов» новую экспедицию во главе с академиком, главой лаборатории «Андроген» Савельевым.
«При планировании новой экспедиции предлагаю придать ей официальный статус, а Савельева снабдить соответствующими полномочиями, верительными грамотами и делегировать ему достаточные полномочия, чтобы он мог от лица Советского правительства обсуждать любые вопросы с властями Тибета, в том числе и вопросы военно-экономического характера.
В качестве маршрута предлагал бы избрать путь самолетом Москва – Ташкент – Сталинабад. Далее машинами до государственной границы СССР в районе пер. Каши (Китай, что составляет протяженность трассы примерно 760 км); а далее автодорогами и, возможно, объездными путями, которыми соединены населенные пункты вдоль Гималаев до Лхасы, с информированием властей Великобритании, Китая, о продвижении исследовательской партии в Тибет. При этом необходимо Ваше указание о выдаче следующего транспорта: 3 грузовых авто ГАЗ-АА, 3 автомобиля пикап ГАЗ-4 и 3 санитарных автобуса.
По численности экспедиции полагал бы остановиться на следующем составе:
Руководитель эксперт – 1.
Врач – 1.
Зоолог – 1.
Ветеринарный врач – 1.
Фотограф – 1.
Кинооператор – 1.
Носильщики – 3.
Переводчик/проводник – 2.
Водители (сотрудники) – 18, они же специалисты по лошадям, владеющие китайскими единоборствами.
Всего 29 человек.
Финансовая часть. В качестве самой приемлемой валюты для разных расчетов, с учетом специфики местности, предлагаю изыскать золотые царские рубли в сумме 1000 золотых монет.
В качестве подарка от Советского правительства полагал бы подарить регенту Тибета золотую статую молящегося Будды, весом примерно 5 кг чистого золота, которая хранится на реквизиционном складе НКВД (инв. № 72989). Указанная статуя была изъята в 1928 году в Бурятии в ходе реквизиции церковных ценностей и религиозно-культовых предметов.
Начальник 5 отдела
ГУГБ НКВД СССР
Деканозов».
– И что ты предлагаешь? – обратился нарком к Меркулову, который как раз и занес ему докладную Деканозова «по инстанции».
– Надо издать приказ, – ответил тот. – А уже в соответствии с ним я продолжу работу по этой теме.
– И где он? – только спросил Берия, прекрасно зная, что Меркулыч не из тех людей, которые будут тянуть и мямлить. Так оно и вышло. Комиссар государственной безопасности третьего ранга положил перед наркомом не только соответствующий приказ об организации, но и уже готовые к этому приказу дополнительные распоряжения.
Берия вздохнул, прочитал только название приказа: «Об экспедиции в Тибет» от 11.01.1939 года за № 17/1» и подписал, не читая.
– Что еще?
– Завизировать мои дополнительные распоряжения к этому приказу.
– Ну, давай!
Меркулов достал дополнения.
– Это по материальной части. А второй – это список участников экспедиции. Будете смотреть?
– Буду! – почему-то разозлился нарком. – Давай сюда! – взял и принялся читать, медленно водя глазами по тексту.
«В соответствии с распоряжением тов. наркома внутренних дел СССР:
№ 1. Начальнику административно-хозяйственного управления НКВД (тов. Сумбатов) в срок до «…» января 1939 года передать из гаража НКВД в распоряжение тов. Савельева следующий автотранспорт:
3 ед. а/м ГАЗ-АА
3 ед. а/м пикап ГАЗ-4
3 ед. санавтобусов
№ 2. Начальнику рексклада НКВД (тов. Ботт) в срок до «…» января 1939 года передать тов. Савельеву золотую статую молящегося Будды (с инв. № 72989)
№ 3. Начальнику центрального фин. – планового отдела НКВД (тов. Брензон) в срок до «…» января 1939 года выделить тов. Савельеву сумму в размере 10 000 (десять тыс. рублей) для закупки необходимого инвентаря и обмундирования.
Комиссар государственной безопасности 3 ранга.
/Меркулов/».
Берия поставил закорючку в углу и перешел к списку членов экспедиции в Тибет.
«Список членов экспедиции в Тибет осн. пр. НКВД № 17/1 от 11/01.1939 г.
1. Савельев Сергей Анатольевич – нач. экспедиции
2. Турский Енох Моисеевич
3. Стеблов Виктор Кузьмич
4. Тараканов Дмитрий Дмитриевич…»
Уже на пятой фамилии раздражение наркома наконец вылилось в действие. Он принялся черкать список, выбрасывая не понравившихся ему участников. Потом вообще перечеркнул его и наконец заявил раздраженно:
– А где этот лама, которого я приказал найти? – помолчал минуту и добавил, матюкнувшись: – Надо будет идти к Молотову и Калинину, чтобы от них заготовили письма к далай-ламе. Официальные письма. Впрочем, они будут юлить и тянуть. Ты, Меркулыч, сразу подготовь текст. А я уж заставлю их подписать прямо с ходу. И неожиданно проговорил: – Так где лама? Что это за лама? Почему его нет в списке?