Мой маленький секрет

— Ты хотел поговорить? О чем? — сразу с порога, прикрыв дверь начинает Варя.

— Диня мой сын? — вот так, в лоб.

Глава 29

— Диня мой сын? — вот так, в лоб.

В ее взгляде проскочил испуг, а потом она попыталась замаскировать его под маской безразличия. Только поздно. Первую реакцию никогда не сотрешь из памяти. И я еще долго буду разгадывать ее суть.

— Он мой, Игорь. И ничей больше. Если на этом все, то тебе пора, я очень устала и хочу отдохнуть. А тебе еще с женой надо разобраться. Прощение выпросить, — выбрасывая все раздражение наружу, она не смотрит на меня, ставит чайник. Пытается хоть как-то отвлечься и занять руки, создавая видимость той самой занятости.

— Она мне никто. Да, я не был монахом все эти годы. Семь месяцев назад с небольшим у нас были встречи. Всего пару раз. На этом и разошлись. Вот только пару месяцев назад она снова всплыла на горизонте. Начала перед всеми разносить этот бред, что невеста. Сегодня мы расставили все точки над проклятой «и». Больше она не появится в нашей жизни. Я тебе обещаю, — подхожу к ней со спины и обнимаю за плечи. От нее все также пахнет цветами. Жадно втягиваю в себя этот воздух.

— Не надо оправдываться, — передергивая плечами, желая скинуть мою ладони, вот только я не собираюсь позволять ей этого. — Игорь, между нами все давно прошло. Мы расстались четыре года назад. К чему ворошить прошлое? — надрывно и сбивчиво отвечает, пытаясь взять себя в руки, а я чувствую дрожь в ее теле. И она не такая как несколько лет назад, не возбужденная, нервная.

— Потому что ничего не прошло, Варь. Я до сих пор одержим тобой. Прошу, скажи мне честно, он мой? — от страха закрываю глаза. Так хочется верить в чудо.

— Нет, не твой. Его отец не убегал от нас как трус последний оставив записку в цветах. Не смей приближаться к нам. Ясно? У нас своя семья и тебе в ней не место, — развернувшись шепотом кричит на меня, видимо не хочет пугать его, и тычет главное пальцем в грудь. А я смотрю в эти глаза напротив и не верю ни единому слову.

Совсем недавно ребята показывали прикол в интернете. Какая-то странная фотка с надписью: «За каждым сильным мужчиной стоит не менее сильная женщина, а за слабым мама, которая говорит, что эта девушка ему не подходит, и он ее слушается». Как-то так примерно, дословно не скажу. Смотря сейчас на свою тигрицу понимаю, что правда на все сто. Моя малышка очень сильная и стремится к независимости. Именно такой я тогда ее и встретил. Вот только никогда не стоит забывать, что женщина стремиться быть такой сильной лишь тогда, когда рядом нет достойного мужчины, который закроет ее от всех невзгод и решит любую проблему.

И только не надо сейчас мне говорить, что тогда она уже не сильная. Суметь поддержать своего мужчину, направить, подтолкнуть к свершениям, вдохновить — надо еще суметь. А если девушка из себя ничего не представляет она будет утягивать за собой на дно партнера.

— Варь, послушай меня сейчас, просто послушай, — накрываю ее ладошку своей и к сердцу прижимаю. Дергает, забрать пытается, а не выходит ничего, я крепко вцепился.

— Что ты мне скажешь? Вот что? Ты меня предал. Ты меня обманул. Прикинулся простым парнем, позвал замуж, мы съехались. Ты был единственным мужчиной в моей жизни, и что потом? Ты хоть знаешь, что я в тот вечер пережила? Я все больницы обзвонила не по одному разу. В полицию сто раз. Даже до моргов дошло. Мне было очень страшно. Я билась всю ночь в судорогах страха и отчаянья. Чисто случайно подошла к цветам увидела записку, потому что не до них было. И после этого всего ты просишь меня выслушать тебя? — все же сорвалась на крик и нервно бросила взгляд на дверь, внутренне коря себя.

— Да, прошу. Я отдыхал в вашем городе от охотниц. Ты влюбилась в инженера, приняла меня таким. Без большой зарплаты, на разваливающейся тачке, когда та у меня «появилась». Ты любила меня. Не имя, не деньги. Я боялся сказать правду, не хотел потерять тот мир, что появился между нами. А потом мне пришлось уехать, оставить тебя. Пока не поздно. Я готов был совершить самый эгоистичный поступок в своей жизни — жениться на тебе. Но что потом? Ты бы меня возненавидела через несколько лет. Я не мог поступить иначе. Я даже права не имел права начинать все это! — старался говорить тише из без истерики, хотя хотелось что-то кинуть в стену для убедительности, да и от отчаянья.

— Да почему? Я что такая… — уже не сдерживаясь, кричим друг на друга, но маленький рыцарь к нам не спешит. Значит мама предупредила.

— Потому. Я не могу тебе этого рассказать. Не сейчас во всяком случае. Я люблю тебя, — последние три слова говорю уже совсем тихо, подхватывая эту сумасшедшую и усаживаю на стол, а она пытается отталкивать меня.

— Прекрати. Что ты делаешь? Отпусти, — упирается своими ладошками в грудь, а я прижимаюсь к ней все ближе и ближе, потому что безумно этого хочу. А еще, просто не знаю более действенного метода успокоения.

— Нет. Я больше никогда не отпущу тебя. И буду бороться за вас с кем угодно. Даже с тобой. Чей он сын, Варя, чей? Просто ответь, дай мне шанс на чудо! — упираюсь в ее лоб своим, мы оба тяжело дышим.

— Не твой, не твой, — с яростью во взгляде бросает мне вызов, и я сатанею в туже секунду.

— Не правильный ответ, — не соображая, что делаю, страстно целую ее.

Так давно касался этих губ, что уже и забыл, какие они мягкие и сладкие. Варя продолжает сопротивляться и предпринимает жалкие попытки отстраниться или отползти, но я резко притягиваю ее к себе одной рукой, а вторую держу на затылке. Борьба длится не долго. Не знаю в какой момент она обвивает шею своими ручками и начинает ластится ко мне сама, как кошечка. Как в те давно забытые времена. Мои руки уже во всю гуляют под футболкой и жадно гладят все изгибы ее фигуры замечая приятные изменения. Ее пальчики зарылись в мои волосы и иногда болезненно оттягивают, подстегивая к все более откровенным действиям. Мы оба забылись и растворились друг в друге. Не знаю, как далеко все это зашло бы, но нас прервал телефон. Ее телефон. Тяжело дыша, она пыталась выбраться из моего плена, но я не позволил. Морок страсти начал развеиваться и она, ударив по рукам, все же заставила отойти, давай необходимый простор для действий.

Вот только ответить она не успела. Был пропущенный от Юли. Перезванивать она не спешила. Уперлась в столешницу руками сжимая ее со всей силы. Боролась с собой. А я не хотел стены, что сейчас упорно возводилась в ее сознании. Подошел к ней сзади и обняв за талию, прижал к груди.

— Не трогай меня. Нас связывает только работа. Уходи. С этой минуты нас связывают только деловые отношения. Я люблю другого мужчину. И это не ты! Уходи, — цедит сквозь зубы, а мне хочется крушить все вокруг.

Всего одна фраза способна вывести меня из себя. Любит другого. Как же. Врет засранка и не краснеет. Хотя глаза говорят обратное. В ее сердце действительно кто-то живет. Самое ужасное — это не знать противника в лицо. Но ничего. Я все равно добьюсь того чего хочу.

Ничего не ответив, ухожу из квартиры, чтобы не наговорить лишнего. Надо разобраться сначала в себе, а потом уже предпринимать попытки к соблазнению, если решусь на совместное будущее. Пока обувался, а Варя приходила в себя, из одной комнаты показалась головка Дениса и тут же скрылась. Уже встал и собрался уходить, как он подбежал ко мне и топот детских ножек приятно согрел душу. Этот дом живой, потому что в нем есть малыш. Даже не сразу замечаю, что он протягивает мне игрушку кота Матроскина из старого доброго мультика «Простоквашино». Молча, ничего не говоря, делится сокровищем. Самопроизвольно улыбаюсь ему и сажусь на корточки.

— Спасибо, очень приятно, — не хочу отказываться и уточнять. Малыш очень умный и понятливый для своего возраста. Могу обидеть.

Но мелкий ничего не отвечает. Кивает. А потом происходит то, чего я точно не ожидал. Он раскрывает свои ручки в разные стороны, подходит совсем близко и обнимает за шею. Очень крепко обнимает. Словно ждал слишком долго. Не сразу начинаю обнимать его в ответ. Никогда раньше за собой не наблюдал такого трепета, когда обнимали дети. Не скажу, что это бывало часто. Но когда сталкиваешься со знакомыми, и их дети обнимают нет такого желания обнять сильнее, прижать к груди… А с ним все иначе. Как же я хочу, чтобы ты был моим. Он отстраняется первым и улыбается. Грустно, но улыбается.