Безжалостный рыцарь

Мне просто нужно было найти человека, желающего выступить в роли сообщника.

Человека, который уже был где-то здесь.

За неимением других вариантов я отправила сообщение Бьянке.

Сойер: Мне нужна твоя помощь.

Бьянка: Опять?

Сойер: Я в ловушке в мужской раздевалке.

Бьянка: Видишь какие-нибудь симпатичные пенисы?

Прежде чем я успела сказать ей «нет», на моем телефоне загорелось еще одно сообщение.

Бьянка: Член Леннокса правда такой огромный, как все говорят?

Я потерла переносицу.

Сойер: Мне нужно, чтобы ты оказала мне действительно большую услугу.

Бьянка: Тебе чертовски не повезло. Мой лимит помощи тебе уже превышен на сто лет вперед.

Чертов ребенок.

Сойер: Пожалуйста, Бьянка. Я не могу позволить себе потерять работу. Я знаю, ты не понимаешь, потому что каждый вечер ешь с золотых блюд и купаешься в бриллиантах и икре, но некоторым людям это все не так просто дается.

Бьянка: Ого. Пассивно-агрессивная и стервозная.

Дерьмо. Я так ничего не добьюсь.

Сойер: Ты права. Это было грубо. Прости.

Бьянка: Не стоит. На минуту ты мне почти понравилась.

Я хотела спросить ее, значит ли это, что она мне поможет, но получила следующее сообщение.

Бьянка: Я помогу тебе, но это будет стоить тебе дорого.

Как неожиданно.

Сойер: Я уже говорила тебе, что у меня нет денег.

Бьянка: Мне не нужны твои деньги, Черч.

Сойер: Чего ты хочешь?

Бьянка: Я еще не решила. Но когда решу, я дам тебе знать. Договорились?

Все это звучало как одна сплошная плохая идея, но отчаянные времена требовали отчаянных мер.

Сойер: Договорились, но только при условии, что это не будет что-то незаконное.

Бьянка: Мы поболтаем на этот счет, когда придет время. Что я должна сделать?

Сойер: В ближайшие три минуты ты должна включить пожарную сигнализацию.

Бьянка: Просто уточняю. Ты просишь меня совершить преступление?

Что ж, если она видела это так…

Сойер: Ты права. С моей стороны было неправильно просить тебя об этом. Забудь.

Всего через несколько секунд после того, как я нажала кнопку «отправить», пронзительный звук пожарной сигнализации проник в мои барабанные перепонки, и на экране мобильного высветилось еще одно сообщение.

Бьянка: Теперь ты должна мне дважды.

Глава одиннадцатая

У меня отвисла челюсть, когда я увидела Бьянку, шагающую к моему фургону по подъездной дорожке.

Длинные темные локоны струились по ее спине шелковыми волнами, золотистые блестящие тени и острые стрелки были безупречны, а неестественно высокие скулы идеально подчеркивали макияж. Ее наряд…

Господи Иисусе.

Коул сойдет с ума, когда она войдет в дверь, и каждый парень на этой вечеринке будет готов подраться за возможность постоять рядом с ней.

Сливающаяся с цветом ее кожи укороченная рубашка с глубоким вырезом – если ее вообще можно было назвать таковой, учитывая минимальное количество ткани – в сочетании с юбкой такого же цвета, которая опасно низко сидела на острых как бритва тазовых косточках, демонстрировала ее безупречное тело.

В довершение всего, стоило ей пошевелиться, и каждый раз кристаллы и стразы на ткани отражали свет, делая ее похожей на какую-то экзотическую, обнаженную, мерцающую богиню, посланную прямо с небес.

Жаль, что душа ее пришла в этот мир прямиком из ада.

– Почему ты так одета? – спросила я, когда она устроилась на пассажирском сиденье.

Только тогда я заметила в нижней части ее живота шрам. Мне хотелось спросить откуда он, но я не хотела показаться грубой или расстроить ее.

Раздражение проскользнуло на красивом лице, когда Бьянка поправила шаль, обвязанную вокруг талии.

– Почему ты так одета?

Я посмотрела на свой фиолетовый кардиган и черную юбку в пол. Ничего плохого в моем наряде не было. На самом деле, это лучшее, что я могла бы надеть, ведь так мои складки не бросались в глаза.

– Что не так с моей одеждой?

– Ничего… если ты собираешься на Хэллоуин в костюме библиотекаря.

– Хэллоуин был вчера, – напомнила я ей.

С раздражением она включила радио и заиграл какой-то рэп о сучках и деньгах.

– Да, и сегодня большая вечеринка в честь Хэллоуина у Кристиана. – Скрестив руки на груди, Бьянка откинулась назад. – Боже, ты словно в танке. Иногда мне кажется, что мы ходим в разные школы.

И правда.

– Я приму это за комплимент, – сказала я, стараясь перекричать музыку.

Кроме того, с какой стати мне было тусоваться с кучей богатых, подлых, фальшивых придурков, которых волновали только такие глупые вещи, как популярность и внешний вид?

По крайней мере, так я повторяла себе, нажимая на газ и направляясь к Кристиану.

Когда мы приехали, вечеринка уже была в самом разгаре, и я почувствовала себя невероятно глупо, поскольку оказалась единственной, кто пришел не в костюме.

– Я возьму что-нибудь выпить, – бросила через плечо Бьянка – которая, очевидно, нарядилась восточной танцовщицей, – прежде чем скрыться в гостиной.

Как я и предполагала, у каждого парня, мимо которого она проходила, начинали течь слюнки. Все оказалось настолько запущено, что некоторые даже бросали своих девушек и шли к столу, заставленному напитками, вместе с ней, хотя точнее было сказать с нами, ведь черта с два я оставлю младшую Ковингтон одну в этой клетке, кишащей львами.

– Держу пари, на кухне есть содовая, – с надеждой предположила я, но она покачала головой.

– Она нам не нужна. – Бьянка взяла красный пластиковый стаканчик из стопки. – Я не пью. Это только для вида.

Я собралась спросить ее, зачем ей делать это, но знакомый голос позади нас весело пробормотал:

– Да это же лучший репетитор в мире.

Лучший репетитор, мать его. До сих пор мы провели только одно занятие, и растяпа уснул посреди него.

Я повернулась лицом к Оукли. На нем был парик с двумя длинными косами, ковбойская шляпа и рубашка с огромным растением в горшке. На груди у него болталась гитара, а в руке, разумеется, покоился косяк.

Такая же подвыпившая Морган – которая, кажется, была сексуальной медсестрой, – повисла на его плече.

– Я думала, мы собирались подняться наверх и померить тебе температуру? – промурлыкала она.

Оукли одарил ее накуренной улыбкой.

– Подожди минутку, малыш.

Бьянка рядом со мной напряглась: секунду она выглядела так, словно ее ударили ножом в сердце, а после быстренько пришла в себя. Я сделала мысленную пометку спросить ее об этом позже. Вряд ли она бы мне сказала, но попробовать стоило.

Я заметила слово «триггер», нацарапанное на гитаре Оука, и ухмыльнулась. Оукли не производил впечатление человека, который слушал кантри, но я поняла, почему он являлся поклонником этого музыканта, учитывая их общую любовь к марихуане.

– Дай угадаю… Вилли Нельсон?

– Отлично! Да! – Он усмехнулся. – Наконец-то кто-то додумался.

– Мой отец слушал его музыку, сколько я себя помню.

– Он реально классный чувак. – Оук изучал мой наряд с озадаченным видом. – Библиотекарь?

– Я же говорила, – прощебетала Бьянка, прежде чем сделать глоток из своего стакана и посмотреть на Оукли. – Ты выглядишь потряса…

– Какого хрена? – пронесся по помещению зловещий голос.

До того, как я успела осознать, что происходит, высокая фигура в футбольном шлеме и майке «Патриотов» с номером двенадцать уже неслась в нашу сторону. Стоило ей приблизиться, как я поняла, кто это.

Меня не удивляло, что такой самоуверенный квотербек, как Коул, нарядился еще одним самоуверенным квотербеком на Хэллоуин.

– Какого черта ты здесь делаешь?

На мгновение мне показалось, будто он обращается ко мне, но нет, он метал искрами из глаз в свою младшую сестру. Бьянка попыталась что-то сказать, но Коул снял шлем.