Страница 3 из 54
Глава 1 Полет шмеля
Теплым сентябрьским вечером мохнатый шмель деловито облетел несколько цветков, по известным ему одному приметам выбрал подходящий, погудел над ним и, приземлившись на край лепестка, заполз вглубь, шумя всё тише и тише…
С середины лета молодые шмели живут отдельно, не возвращаясь в свою семью. Они ждут юных шмелих, чтобы после встречи с этими прекрасными воздушными дамами покинуть шумный и весёлый мир, оставив потомство. Для них встреча со шмелихой — главное и последнее событие в жизни. Так задумано природой, что шмели после выведения потомства погибают, если сказать правильнее, освобождают место под Солнцем следующему молодому поколению. Они готовятся к свиданию ответственно, тщательно, выглядят нарядно и франтовато — на голове черный беретик, ярко-желтый воротничок, посередине брюшка золотистый поясок над пушистыми оранжевыми кюлотами с чёрной выточкой и ослепительно белой оторочкой.
Ранним утром, когда Солнце только взошло и заиграло лучиками в росе, шмеля разбудил конский топот. Сотни откормленных, ухоженных четвероногих неслись по лугу сплошной, хрипящей, тяжело дышащей массой, расплываясь разноцветным гнедым, вороным, каурым, игреневым облаком по желто-зеленым волнам ковыля. Вокруг разносилось ржание, крики всадников и лязг оружия. Почва содрогалась, как от землетрясения, затягивая дымкой влажный от росы горизонт.
Шмель торопливо выполз из бутона, расправил крылья, загудел, недовольный вторжением в свою приватность, взмыл в небо, пропуская под собой возмутителей утреннего спокойствия. Поток воздуха от сотен разгоряченных скачкой коней и наездников подхватил насекомое, закрутил, потащил за собой, приглашая участвовать в путешествии. Поднявшись ещё выше над земной суетой, шмель обогнал облака пыли, поднятые многочисленными копытами, и оказался в другом мире, где никто никуда не спешил. Люди в багрецовых(*) кафтанах с золотыми разговорами на груди застыли, словно деревья, и только глубокое дыхание выдавало их тщательно скрываемое волнение.
— Ждать! — зычно, низким грудным голосом прогудел самый старший из них в шапке с собольей оторочкой и добавил тише, по-отечески, — спокойно, чадь(**). Успеется.
Успокоенный шмель изловчился и приземлился на чёрный, невообразимо горячий, идеальный металлический стержень с чёрным дуплом на конце, развёрнутым в сторону скачущего во весь опор войска. Железо покоилось на деревянном ложе, и к нему крепко прижался щекой совсем молоденький, безбородый стрелец.
— Подыми правую руку и приведи её дугой к левому плечу, — шептал он на память наставление по огненному бою, отдавая себе команды и сразу же выполняя их, боясь перепутать последовательность, ошибиться, подвести товарищей и выглядеть в их глазах неумехой. — Ступи левой ногой неспешно… А как левую руку с подсошком наперёд от себя протянешь, ты ея вверх подвигай, чтобы подсошек вилками посреди первого сустава переднего перста пришёл… И держи мушкет левою рукой крепко… А как то учинил — понеси правую руку дугой к левой руке и возьми один конец горящего фитиля… И розодми фитиль, а как то учинено будет — открой полку двумя перстами… И нагни левое колено, а правою ногой стой прямо…(***)
Ствол пищали качнулся. Шмель, лишенный твердой опоры, недовольно загудел и взлетел. В то же мгновение старший вскинул руку и бросил её вниз, будто стряхивая невидимую влагу.
— Пали!
Грохот заглушил все звуки вокруг. Дым сгоревшего пороха плотной ватной пеленой заволок стрельцов. Сотни рукотворных шмелей, отчаянно визжа, устремились к кавалеристам, жаля, сбрасывая всадников, заставляя коней спотыкаться, падать на передние ноги. Конный строй дрогнул, как боец в кулачном поединке, пропустивший удар, но над кавалерией, перекрывая топот и лязг, разнеслось строгое громовое:
— Ściśnijcie kolano z kolanem! — Сомкнуть ряды!
Скачущие во второй шеренге тут же заняли место выбывших.
— Złóżcie kopie! — Копья к бою!
Стальная лавина опустила перед собой длинные трёхсаженные пики, всадники уплотнили ряды, и две роты крылатых гусар, последний резерв Сапеги, с ходу врубились в передовой полк воеводы Григория Ромодановского, проламывая строй и ставя жирную точку в битве под Рахманцево.
Нарядный, благодушный шмель взвился над разверзшейся преисподней, не желая участвовать в пляске смерти на зелёном лугу перед еловым бором, за непроходимой стеной которого укрывались золотые маковки церквей Троице-Сергиевой Лавры.
(*) Багрец — сорт сукна.
(**) Чадь — младшая дружина.
(***) Выдержка из устава «Уче́ние и хи́трость ра́тного строе́ния пехо́тных люде́й» — одного из первых, дошедших до наших дней русских трактатов по военному делу, изданного в 1647 году.