Записки кельды

— Я на громкую связь включу сразу… — в динамике раздались протяжные гудки, потом что-то зашуршало…

— Алё?

Дежурная заговорила специальным официальным голосом, каким говорят только женщины «при исполнении»:

— Добрый день! Это Альбина Станиславовна Савельева?

— Да.

— С вами говорит дежурный оператор Многофункционального центра Иркутского портала. С вами хочет поговорить ваш муж… — дежурная захлопала подкрашенными ресницами и растерянно посмотрела на нас, — Она отключилась.

— Связь наверное оборвалась! — Андрей подался вперёд, насколько это позволяла невидимая стенка, — Попробуйте ещё раз!

В фургон попытались зайти какие-то люди, но Лёня их вежливо выпер, под предлогом того, что ещё занято.

Дежурная позвонила ещё раз. А потом ещё раз. И ещё раз.

— Может, у неё телефон разрядился? — в голосе Андрея было отчаяние. Вовка поморщился и покачал головой. Ну да, тогда бы было слышно: «телефон абонента недоступен» или типа того. А не обрыв гудков. Алёнка сжала перед собой кулачки, глазищи у неё стали совершенно огромные.

Под дверью кто-то возмущался, мол, «что так долго, сколько можно». В дверь просунулось широкое лицо дежурного полицейского:

— Добрый вечер! Всё в порядке у вас? — блин, бурятский акцент с характерной рокочущей скороговоркой ни с каким другим не спутаешь!

— Да вот, не можем дозвониться… — операторша в который раз безуспешно пыталась установить связь.

— Так давайте с моего попробуем! — двухметровый широченный полицейский вошёл внутрь и стало совсем тесно, — Так, кто родственники?.. — кивнул, отмечая, — Номер говорите!

На этот раз она взяла.

— Да?

— Добрый вечер, гражданочка! Капитан Самбаев! Трубку не кладите, иначе имею инструкцию на вызов группы по адресу! Ваши действия повлекли кризис в работе отдела государственного учреждения, а это уже административное правонарушение. Вы с родственниками переговорите, пожалуйста, людей не задерживайте! Громкую связь включаю вам! — он ткнул в экран и повернул телефон, подвинув его в нашу сторону, насколько это позволяла граница.

Андрей открыл рот, но дочь его опередила:

— Мама!!! — в голосе Алёнки слышались сдерживаемые рыдания, — Что случилось, объясни?!

Старший Савельев успокаивающе обнял дочь за плечи.

— Алечка, что с тобой? Мы же договорились…

Аля ответила не сразу, капитан Самбаев терпеливо ждал, время от времени переминаясь с ноги на ногу, на экране телефона бежали секунды. Андрей сделал ещё одну попытку:

— Что-то с Петькой?

В трубке длинно вздохнули:

— Андрюш, не в Петьке дело. Я… Я не готова к этому, понимаешь? Жить в палатках, бояться нападения бандитов… Это слишком, тебе не кажется?

Андрей потемнел лицом и сгорбился:

— Ты не придёшь?

— Нет. Извини.

— Минуточку! — Вове даже не пришлось вперёд проходить, он просто голос повысил, — Аля, а где наши лошади?

— Э-э-э… — она, видимо, не ожидала услышать кого-то ещё, — Но он же увёл всех наших лошадей… Вот пусть с вами и поделится. Я как должна остаться?.. У меня же ученики, на ипподроме аренда…

— Стоп! — от командирского рыка завибрировали стенки вагончика; операторша аккуратно закрыла уши пальчиками, — Как вы будете делить нажитое с мужем имущество — ваше дело! Насколько я знаю, у тебя осталась квартира, машина, дача, конюшня. Очень приличный кусок земли! Если Андрюха подаст на раздел — ты ещё и должна останешься. А вот четверо жеребят были конкретно на Ольгу оформлены и ею же оплачены! Получила ты их по доверенности, так что изволь завтра к шести часам вечера предъявить животных — иначе я подам на тебя в суд! За присвоение чужого имущества! И будь уверена — выиграю его! И ещё компенсацию с тебя слуплю! Ясно?!!

В трубке повисла тишина. Я уж думала, она там остекленела совсем. Потом всё-таки раздался тихий голос:

— Хорошо.

— Всего доброго! — прорычал Вова и подчёркнуто аккуратно вышел на улицу.

Я тихонько длинно выдохнула. Страшно, блин, когда он в гневе. Все молчали. Капитан Самбаев пытливо осмотрел немую сцену, уточнил: не хочет ли ещё кто-нибудь высказаться и прервал звонок. Мы грустно выползли из фургона. На улице Алёнка отозвала Лёню в сторонку и о чём-то его попросила. Кажется, передала свой телефон. Андрей вышел последним и остановился, глядя на букет саранок в своих руках. Хотя, по-моему, он вообще ничего не видел.

Мужички наши тем временем хорошо расторговались. Лёне осталось меньше половины нашей вкуснятины. Мы обменялись грузами и… Андрей наотрез отказался уезжать. Сказал, что коневоз через брод таскать резона нет (ну, в принципе, логично), что в круге портала нужно просидеть всего лишь сутки, а не четверо (тоже не лишено смысла), ну и вот… Вы, типа, езжайте, а я здесь посижу.

Андле неожиданно села на лавку:

— Я тоже здесь посижу.

Я присела рядом.

— Ан, ты чего?

— На всякий случай. Если что — за лошадками присмотрю.

Андрюха сидел совершенно чёрный. Как пить дать — напьётся. Пусть и правда друида за лошадьми посмотрит.

— Ладно, давай руку.

— Зачем?

— Я тебя подкачаю, сутки спать не захочешь.

— Точно! Давай.

На этом мы и расстались.

Странное у меня было чувство. Вроде, и хорошие тоже были новости, но вот эта Алькина выходка — она просто… Хотя, с другой стороны, человек имеет право выбора. Решила она остаться. Но не за наш же счёт дела свои поправлять?! Деловая, тоже!

Алёнка лежала в тележке и тихонько плакала, пока не уснула. Вот надо ж ты: то одна хотела, с чужими людьми. А как мать пообещала, да не пришла — такое горе. Эх-х-х…

ВТОРОЙ ЗАХОД

Новая Земля, Портал — Остров-острог, 36–37.02 (июня).0001 // СтЗ, вечер третьего четверга августа

Четыре дня прошли… ну не то что бы как сон пустой, но сильно я переживала и тревожилась: а ну как Алька упрётся? Придётся судиться, нервничать, доказывать — очень я не люблю это дело. И главное — для нас вся эта судебная тягомотина займёт в четыре раза больше времени, чем для неё. Все вариации подобного развития событий вызывали у меня внутреннее содрогание.

И вот на четвёртый день вечером мы снова выдвинулись в путь. Алёнку Вова брать не стал: непонятно ещё, как дело обернётся. Трое мужиков сопровождения достаточно. И я. После того нападения на вырубке я таскалась с ним исправно, на случай если всё-таки какой-нибудь снайпер выцелит моего барона. Очень боялась, что не успеют довезти.

Поехали пораньше, аж на два часа. Вот прямо что-то меня подгоняло. И не зря. Не доезжая до портала километра за три, навстречу нам из леса вышла Андле. Ну вот, так я и знала! Не можем мы без приключений!

Короче, дело вышло дрянь.

Досидели они до ночи (по времени Старой Земли, конечно — они ж сидели там же, за столами у портала). Андрюха впал в мрачную депрессию, купил у кого-то бутылку и начал заливать своё горе. Потом к нему подсели какие-то попрошайки, начали выспрашивать, сочувствовать. Появились ещё бутылки. Но эти оказались ещё ничего, просто выпить хотели на халяву. Потом пришли другие, шестеро. Не такие.

Чем эти новые были не такие, Андле объяснить не смогла. Не такие — и всё тут. Они вытеснили первых, более трусливых и стали дальше наливаться, совсем уже дрянью.

— Знаешь, Оля, они ему, по-моему, какие-то таблетки в стакан бросили.

Андле хотела вмешаться, но её не подпустили, а Андрей уже не соображал. Ободрали его, по ходу, как липку… Потом особо предприимчивые решили, что фургон и девушка — это тоже неплохо.

— Ну, не томи?

— Я лошадям сказала перебежать границу и встать около дежурного поста, а сама убежала. Всё-таки они пьяные были, не поймали меня. Но по лесу искали, поэтому я подальше ушла.

Вовка принял решение быстро:

— Мужики, едем спокойно, я вперёд. Девочки, придётся маленько потерпеть, — с этими словами он подхватил нас с друидой под мышки, как два кулька, и рванул с места, поясняя уже на бегу, — Боюсь, как бы Андрюха дуба не врезал.