Гнев Империи III

— Остается надеться, что если я попаду в лапы Священников, то он спасет меня раньше, чем меня распотрошат. Будет жутко обидно, если он опоздает на какие-нибудь пару минут. Мда…

Цукимару собрала несколько книг, прошла к стеллажу и стала их расставлять, попутно размышляя о том, что теперь ей было гораздо проще управляться с иллюзиями. Прятать звериную морду было намного сложнее, чем убирать только уши и хвост, лишь немного меняя человеческое лицо как сейчас. Скорее всего, сила и дальность других иллюзий так же повысилась, но тут нужны практические эксперименты. Да и дантянь, что горит в её животе, заметно развился после “свадьбы”, и теперь она может создавать больше иллюзий и делать их сложнее. Возможно, даже могла бы создать осязаемую иллюзию как кицунэ из легенд.

Жаль, что все старые кицунэ, что отращивали девять хвостов, были убиты Богом-Драконом ещё в начале его правления.

— Сколькому я могла бы у них научиться… — вздохнула лисица.

Она до сих пор не понимала, какие изменения происходят в её душе и с её силами, но всегда напоминала себе о том, что в первую очередь нужно внимательно относиться к своим чувствам. Они ключ к силе, и вместе с этим самое страшное проклятие, способное уничтожить и её саму, и всех вокруг. И все же, вместе с этим Цуки чувствовала настоящую свободу, словно всю свою жизнь она провела в колодках, и с появлением Дмитрия они спали.

— Свадьба… Мне нужно выбрать платье… А может сиро-маку? Но я же не на Рассветных островах. Будет абсурдно, если я буду в кимоно, а Хильда или Лизавета в обычном свадебном наряде. Это нужно продумать…

Погрузившись в свои мысли Цукимару даже не услышала, как скрипнула дверь, и в кабинет неторопливо вошла фигура в темной одежде. Цукимару заметила её лишь в самый последний момент и от неожиданности выронила книги.

— Ох! Вы меня жутко напугали! Разве вас не учили…

Но лисица не договорила, потому что пришедшая женщина развеяла иллюзию и посмотрела на старую знакомую большими желтыми глазами.

— Ну здравствуй, Цукимару. Мне пришлось проделать такой долгий путь, чтобы тебя найти, а в итоге ты даже не удосужилась как следует спрятаться.

От осознания, кто именно пришел к ней, у Цуки едва не подкосились ноги. Она знала, что этот день придет, но едва ли думала, что это случится настолько быстро. Она даже не успела сказать мужу о том, что за ней придут.

— Йоримару-онэ-сама…

— Не смей, слышишь, не смей называть меня сестрой, предательница! — зашипела гостья, выхватила из кармана плаща магический амулет онмё и бросила его в Цуки. Та рефлекторно закрылась руками, но амулет лишь сорвал с неё иллюзию. — Посмотри на себя!

Цуки оглядела себя и убедилась в том, что больше иллюзия не работает.

— Ты теперь больше человек, чем кицунэ. Мне тошно от одного твоего вида, — прошипела гостья.

Йоримару всегда вселяла в Цуки уважение и трепет. Она одна из самых старых кицунэ, что служили богу-дракону, и одна из трех, что сумели отрастить два хвоста. Ходили слухи, что Йоримару подходила к тому возрасту, когда может отрастить третий.

— Нет, ты просто завидуешь, — Цуки и сама не ожидала, что скажет такое. Слова просто сорвались с её уст.

— Что?! Да как ты смеешь…

— Посмотри, — Цуки не смогла сдержать легкую улыбку и продемонстрировала все три своих хвоста. — Сейчас я гораздо больше кицунэ, чем ты, сестрица Йоримару. Разделив сердце с человеком, я… я словно обрела то, чего мне всегда не хватало. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Словно холодный зазубренный кинжал торчит у тебя из спины, который ты не можешь достать. Он словно проткнул легкое, и ты дышишь только одним, постоянно чувствуя нехватку воздуха. Так вот, сейчас я дышу полной грудью. Я стала цельной, такой, какой и должна была быть.

Но на старую подругу эти слова не произвели никакого впечатления.

— Ты дура, Цукимару. Лучше дышать одним легким, чем не дышать вовсе, а то, что ты сейчас чувствуешь, это твои последние вздохи. Бог-Дракон отправил меня за тобой, так что не сопротивляйся и не злоупотребляй моим терпением. Неважно, что у тебя сейчас три хвоста, от них нет никакого толку, если ты не умеешь правильно использовать силы. Если ты пойдешь со мной спокойно, то я буду молить Бога-Дракона сохранить тебе жизнь.

— А мой муж?

— Я убью его и верну половину твоего сердца. Есть способы, чтобы вернуть тебя в прежнее состояние.

— Убьешь моего мужа…

Эти слова должны были вселить в Цукимару страх и надежду одновременно. Йоримару хорошо знала младшую сестру и её трусость. Будь Дмитрий Старцев обычным человеком, так наверное и было бы. Но её муж что-то невероятное.

— Ну удачи…

И не сумев сдержаться, Цукимару усмехнулась. Для Йоримару это было словно увесистая пощечина. Та, придя сюда и говоря это, ожидала увидеть трясущуюся от страха кицунэ, а получила лишь кривую усмешку.

— ЧТО?! Что ты сейчас сказала?!.

— Я устала бояться, Йори. Я всю жизнь от чего-то бегала, пыталась избегать неприятностей и всё в таком духе. И, по правде говоря, я и сейчас не хочу ни во что ввязываться. Я не собираюсь возвращаться на Рассветные острова, ни сейчас, ни потом. А твои попытки меня запугать больше не сработают. Хочешь убить моего мужа? — Цуки больше не скрывала улыбку. — Вперед. Попробуй. Тебя ждет кра-а-а-айне неприятный сюрприз. Раз ты бросаешься такими словами, то видимо даже не в курсе, кому именно я отдала свое сердце.

— Со мной два тэнгу, — оскалила зубы Йоримару. — И три десятка воинов из клана черного меча.

Йоримару смаковала каждое из этих слов, но Цуки удостоила кицунэ только снисходительной улыбкой. Тэнгу? Раньше эти реликты действительно пугали, но её муж столкнулся с аватаром самого Князя Инферно и победил. В сравнении с этим столкновение с тэнгу не значит ничего.

— Мы с тобой не всегда ладили, Йори-онэ-сама, но позволь дать тебе совет. Забудь обо мне. Попутешествуй по Российской Империи, а затем вернись к Богу-Дракону и скажи, что меня больше нет.

— Даже если бы я захотела так поступить, я не могу лгать Богу-Дракону.

— А ты не лги, скажи, что той Цукимару, что ты знала, больше нет, но не говори, что на её место пришла другая.

— Хватит. Я не стану ничего говорить Богу-Дракону. Я приведу тебя и брошу на колени перед ним, что бы ты ни говорила.