Страница 4 из 7
Среди прочего мы узнали, что в Табортонских лесах – независимо от того, обитали там призраки или же нет – почти наверняка устраивались антикатолические собрания Американской ассоциации защиты, организации, в чем-то подобной Ку-клукс-клану. Проходили они в пещерах, недалеко от тех мест, где тамошние подростки строили домики на деревьях и встречались подальше от глаз своих родителей.
До нас дошел упорный и широко распространенный среди местных жителей слух о том, что трое влиятельных горожан – врач, адвокат и владелец похоронного бюро – сыграли определенную роль в смерти Хейзел и последующем заметании следов, хотя ни один из этой троицы так и не был окончательно идентифицирован. В Сэнд-Лейке отследить слухи было легче, чем установить настоящие имена.
Натыкались мы и на препятствия, причем многочисленные. Расследовать нераскрытое дело 113-летней давности очень даже непросто. Боб Мур отважно пытался выудить записи из похоронного бюро братьев Ларкин, где проводилось вскрытие Хейзел, но все, что мы получили, это запись в журнале регистрации. Мы нашли фотографию совсем юной Хейзел Дрю с ее матерью, но не смогли убедить семью поделиться этим снимком.
Мы объездили весь округ в поисках материалов расследования; оказалось, что они, скорее всего, были отправлены на хранение и пропали во время наводнения. Не осталось ничего – ни бумажных записей, ни физических артефактов, вообще никаких вещественных доказательств. Однажды клерк округа Ренсселер уронил нам на колени огромную коробку с отчетами коронера, включая пергаменты, датированные еще 1870-ми годами. Что-нибудь из 1908 года? Конечно же нет.
Самым ужасным было то, что мы потеряли одного из наших «сыщиков-любителей», жителя Табортона Джона Уолша, который скончался 11 октября 2019 года в возрасте пятидесяти пяти лет. Именно Уолш помогал Марку Фросту исследовать это дело десятилетиями ранее, когда Марк разрабатывал «Твин Пикс».
В какой-то момент, как нам тогда казалось, мы подошли очень близко к раскрытию дела: мы обнаружили, что Анна Лабелль, которая работала в универмаге Фрира в Трое и знала Хейзел Дрю (степень их дружбы остается загадкой), носила то же имя, что и некая мадам в районе красных фонарей, известном как Линия. Эта Анна Лабелль, мадам, оставила свое состояние стоимостью около двадцати шести тысяч долларов Эбботу Джонсу, влиятельному адвокату из Троя, который в 1931 году защищал гангстера Джека «Ноги» Даймонда, обвиненного в похищении и нападении (неважно, что на следующий день после оправдания его застрелили в постели любовницы). Джонс был избран окружным прокурором округа Ренсселер вскоре после убийства Хейзел Дрю, обойдя Джарвиса О’Брайена, руководившего тогда расследованием.
Были ли эти две Анны Лабелль одной и той же личностью? Если да, то имело ли это какое-либо отношение к расследованию убийства Хейзел Дрю?
Второй вопрос отпал сам собой, как только мы обнаружили ответ на первый: между двумя Аннами Лабелль не было никакой связи.
В тот миг мы, вероятно, чувствовали то же, что и детективы, пытавшиеся раскрыть это дело в 1908 году.
На эту ниточку нам любезно указал Марк Маршалл, школьный курьер в Аверилл-Парке, который работал на нас в Сэнд-Лейке, подал немало ценных идей и помог наладить связи. Марк вырос в Грисволд-Хайтс, жилом комплексе на восточной стороне Троя, примерно в шести кварталах от последнего места жительства Хейзел Дрю. Там, где он живет сейчас, в Восточном Поэстенкилле, до сих пор сохранились остатки церкви, которую посещала семья Дрю. Вскоре мы стали называть его Детективом.
Если бы Марк Маршалл и Боб Мур были там в 1908 году, убийство Хейзел Дрю, несомненно, было бы раскрыто.
Хейзел Дрю была убита в Табортоне, но жила в Трое, примерно в семнадцати километрах к северо-западу от Сэнд-Лейка. Вскоре мы обнаружили, что тут действительно имеет место «повесть о двух городах».
Шесть лет назад мы почти ничего не знали о Трое; теперь мы могли бы написать книгу, если не считать того, что она уже написана местным историком Доном Риттнером. Кто знал, что дядя Сэм был тезкой Сэмюэля Уилсона, мясника из Троя, поставлявшего мясо войскам во время войны 1812 года? Что рождественское стихотворение «Однажды ночью перед Рождеством» впервые было опубликовано в газете «Трой сентинел» и предоставлено дочерью тамошнего священника? В Трое вырос президент Честер Артур; Герман Мелвилл написал там «Тайпи» и «Ому»; Джордж Вашингтон Гейл Феррис-младший, изобретатель колеса обозрения, окончил в Трое Политехнический институт Ренсселера.
Не обошелся город и без негодяев и бесчестья: Мэри Элис Фейхи (Мэйми Фэй) заправляла своим прискорбно прибыльным бизнесом, проституцией, на центральных улицах Троя (пользуясь защитой полиции).
В здании здешнего суда был оправдан Джек «Ноги» Даймонд, а в 1865 году шляпник из Троя, Томас П. «Бостон» Корбетт, застрелил в вирджинском амбаре Джона Уилкса Бута, пустив тому пулю в голову.
«Твин Пикс» привел нас сюда, в «Твин Пикс» мы сейчас и возвращаемся.
Сходство между убийством Хейзел Дрю и телесериалом буквально тыкало в нас пальцем. В Сэнд-Лейке, как мы выяснили, есть свои собственные вершины-близнецы: Периго-Хилл в северо-восточной части города и Оук-Хилл недалеко от центра, каждый достигает высоты в двести семьдесят метров. Восточная часть города, включая Табортон, соседствует с лесом, напоминающим анагогический Гоуствуд, Лес призраков, в «Твин Пикс».
Тело Лоры Палмер было обнаружено на берегу озера лесорубом Питом Мартеллом, когда он шел ранним утром на рыбалку; тело Хейзел – в мельничном пруду двумя молодыми людьми, отправившимися на выходные в поход на рыбалку. В прежние времена – до вырубки лесов – лесозаготовки были в Сэнд-Лейке крупным бизнесом; на мельницах, приводимых в действие сначала водой, а затем паром, работало более двухсот человек, обогащавших своих владельцев точно так же, как это было на фабрике Паккарда в «Твин Пикс». Когда заводы в Сэнд-Лейке и Трое закрылись, промышленность двинулась дальше, и эти рабочие места были потеряны навсегда – ничем не напоминает третий сезон «Твин Пикс»?
Колоритные персонажи, такие как сумасбродные родители Хейзел, угольщик Рудольф Гандрум, «слабоумный» работник Фрэнк Смит, воинственная тетя Минни Тейлор и неприступный дядя Уильям Тейлор, казались реальной копией Дамы с поленом, доктора Джейкоби, майора Бриггса и Сары Палмер.
Наконец, в один особенно волнующий момент, мы наткнулись на имя Томаса Лоусона, которому много лет спустя предстояло стать прадедом Марка Фроста по материнской линии, человека, который и отправил нас в это путешествие. Лоусон, весьма уважаемый профессор Политехнического института Ренсселера в Трое, в то время был второстепенной фигурой в истории Хейзел Дрю, коллегой и другом ее последнего работодателя, научного сотрудника этого же института Эдварда Кэри, который также некоторое время работал городским инженером. Признаться, на какой-то миг это открытие нас встревожило – ни одному из нас не хотелось нести ответственность за обнаружение того факта, что прадедушка Фроста был каким-то образом причастен к смерти женщины, вдохновившей его правнука на самое известное и долговечное творение. К счастью, звонить Фросту с этой новостью нам не пришлось.
Чем глубже мы продвигались в своем исследовании, тем поразительнее становилось сходство между двумя женщинами, стоявшими в центре этих историй, – Хейзел Дрю и Лорой Палмер. Обе были красивыми и соблазнительными молодыми женщинами, обе могли вызвать в мужчине страстную одержимость. Лора, как выразился ее психиатр доктор Джейкоби, обставила свои секреты крепостями; у Хейзел тоже были секреты, и те, кто ее окружал, либо не смогли в них проникнуть, либо сошли в могилу, защищая их. В случае с Лорой ключи были повсюду, но все те, кто находился на ее орбите, игнорировали их, что и привело к ее смерти. Как знать, возможно, Хейзел осталась бы жива, если бы люди были повнимательнее?