Понимание

Вытаскиваю плату из кармана и соединяю кабелем с портом данных. Ввожу двенадцать цифр, и дверца открывается.

К тому времени, как я возвращаюсь в Бостон с ампулой, FDA отвечает на кражу удалением всех имеющих отношение к делу файлов из всех доступных по Сети компьютеров: как и ожидалось.

С ампулой и своим скарбом еду в Нью-Йорк.

Самый быстрый способ для меня раздобыть деньги, как ни странно, - игра. Скачки достаточно просты. Не привлекая лишнего внимания, я смог собрать значительную сумму и теперь существую за счет вложений на фондовой бирже.

Живу в самом дешевом мотеле, какой я только смог найти в пригороде Нью-Йорка, где есть выход в Сеть. Подобрал себе несколько фальшивых имен, под которыми делаю инвестиции, и регулярно меняю их. Некоторое время провожу на Уолл-стрит, учусь определять высокоприбыльные краткосрочные возможности по языку жестов брокеров. Но езжу туда не чаще раза в неделю: дела поважнее требуют моего внимания, гештальты манят меня.

С развитием интеллекта улучшился и мой контроль над телом. Ошибочно полагать, что в процессе эволюции люди принесли в жертву физические навыки, обменяв их на интеллект. Я не стал сильнее, но моя координация сейчас гораздо выше среднего уровня; я уже одинаково свободно владею обеими руками. Более того, моя способность концентрироваться делает обратную биологическую связь очень эффективной. Чуть-чуть потренировавшись, я научился ускорять и замедлять сердцебиение, повышать и понижать кровяное давление.

Пишу программу распознавания моих фотографий и розыска всех страниц, на которых встречается мое имя; затем группирую ее с вирусом и загружаю во все общедоступные файлы Сети. ЦРУ вставит в национальные сводки новостей мою фотографию с информацией, что это опасный безумец, сбежавший пациент, возможно убийца. Вирус заменит мое фото электростатическими помехами. Такой же вирус я запускаю в компьютеры FDA и ЦРУ в поисках копий моего портрета и любых пересылок региональной полиции. Эти вирусы должны быть устойчивы ко всему, что предпримут правительственные программисты.

Несомненно, Ши и прочие доктора проконсультировались с психологами ЦРУ, гадая, куда я мог отправиться. Мои родители умерли, так что ЦРУ вычисляет сейчас моих друзей, опрашивает их, не входил ли я с ними в контакт, и устанавливает за ними наблюдение на тот случай, если я проявлюсь. Прискорбное вторжение в их личную жизнь, но с этой стороны мне пока ничего не грозит.

Маловероятно, что ЦРУ привьет кому-нибудь из своих агентов гормон К, чтобы определить мое местонахождение.

Как продемонстрировал я сам, суперинтеллект слишком трудно контролировать. Однако я буду следить за передвижениями других пациентов на тот случай, если правительство решит завербовать их.

Картины будней общественной жизни разворачиваются передо мной сами, я не прилагаю к этому усилий. Я иду по улице, смотрю на снующих по своим делам людей, и хотя не произносится ни слова, подтекст очевиден. Молодая пара прогуливается, обожание одного рикошетом отскакивает от терпимости другой. Мрачное предчувствие вспыхивает, мигает и становится устойчивым, когда бизнесмен, боящийся своего начальника, начинает сомневаться в принятом утром решении. А вот женщина в мантии из поддельной изысканности, соскальзывающей перед лицом реальности.

Как всегда, роль, которую играет человек в пьесе жизни, становится узнаваемой лишь с его взрослением. Мне эти люди кажутся несмышленышами на детской площадке; меня забавляет их серьезность, а воспоминания о том, что я сам когда-то занимался тем же, приводят в замешательство. Их поступки кажутся им естественными, но мне участие в этой постановке уже невыносимо; возмужав, я отбросил все детское. С миром обычных людей я буду соприкасаться лишь по необходимости, добывая средства к существованию.

Каждую неделю я овладеваю информацией, которая приобретается годами обучения, обнаруживаю все более глобальные структуры. Передо мной открывается неограниченно широкий взгляд на гобелен человеческого знания; я способен заполнять бреши в структуре там, где ученые даже не замечают недостачи, и улучшать текстуру там, где они считают ее совершенной.

Самые четкие узоры достались естественным наукам. Физика восхищает дивным единообразием не только на фундаментальном уровне, но и во всех ее областях. Понятия вроде «оптики» или «термодинамики» всего лишь путы, мешающие физикам разглядеть бесчисленные пересечения. Даже если не обращать внимания на эстетику, способам практического применения невыявленного имя легион; инженеры еще годы назад могли бы искусственно генерировать сферически симметричные гравитационные поля.

Осознавая это, я, однако, не создаю подобное устройство, и никакое другое. Процесс потребовал бы множества сложных компонентов, которые пришлось бы изготавливать на заказ или добывать иными путями, тратя драгоценное время. Кроме того, реальное создание аппарата не принесет особого удовлетворения, поскольку я и так знаю, как он работал бы; он не высветит новых гештальтов.

Я пишу часть длинной поэмы эксперимента ради; после того как закончу первую песнь, я смогу выбрать подход к интеграции схем всех искусств. Я использую шесть современных и четыре древних языка; они включают большинство основных мировоззрений человеческой цивилизации. Каждый обеспечивает различные оттенки значений, различные поэтические эффекты; некоторые сопоставления восхитительны. Каждая строфа поэмы содержит неологизмы, рожденные впрессовыванием слов в склонения другого языка. Если бы я завершил свое произведение, получилось бы нечто вроде «Пробуждения Финнегана»[13] , умноженного на «Песни» Паунда[14] .

Мою работу прерывает ЦРУ; они насадили наживку на крючок. После двух месяцев бесплодных попыток агенты смирились с тем, что меня не обнаружить традиционными методами, и переключились на сильнодействующие меры. В новостях объявили, что подруге сумасшедшего убийцы предъявлено обвинение в помощи ему и соучастии в организации побега. Называют имя Конни Перрит, я встречался с ней в прошлом году. Если дело дойдет до суда, ее приговорят к длительному тюремному заключению; ЦРУ надеется, что я этого не допущу. Они ожидают, что я попытаюсь предпринять что-то, что разоблачит меня и позволит схватить.