Страница 18 из 19
Осенью 1923 года, договорившись с «королём автоматов» Эдди Фогелем и местными властями, банда Торрио взяла под своё крыло местный игорный бизнес, а также стала поставлять в Сисеро пиво и самогон. «Корабль», «Подземка», «Лаутербах» (ими управляли соответствен но Джимми Монди, Фрэнки Поуп и Аль Ламберт — профессионалы старой школы) превращались по ночам в места, где правил азарт и шныряли по столам деньги. Кроме того, в городке как грибы росли подпольные перегонные заводы. Не желаете борделей — не надо: их перенесли в соседние пригороды Стикни, Лайонз, а позже Форест-Вью. Маленький Лайонз был так удачно расположен, что мог обслуживать Сисеро, Риверсайд и Брукфилд. В 1913 году в городишке с двумя тысячами жителей было 23 салуна с игорными столами и проститутками. Торрио потеснил местного мафиозного босса Абрама Марковица, забрав власть в свои руки, и лично пригрозил взрывом с возможным смертельным исходом владельцу одного борделя, если тот откажется продать его преступному синдикату. К середине 1920-х доходы банды Торрио—Капоне от Сисеро (123 салуна, 161 букмекерская контора плюс два десятка борделей в окрестностях) буду т составлять три миллиона долларов в год.
Газета «Чикаго трибюн» опубликовала 21 сентября 1923 года список людей, незаконным образом получивших разрешения на ношение оружия от мировых судей за плату, колебавшуюся от двух до двадцати пяти долларов; в частности, такие разрешения выдавал Джозеф Мишка из Сисеро. Новый прокурор штата Иллинойс Роберт Кроу решил положить конец этой практике, а пресса оказала ему посильную помощь. Почти все обнародованные имена владельцев незаконных разрешений сопровождаются примечаниями, например: «Т. Антон — управляет отелем “Антон”. Из вестей как “Антон Грек”. Партнёр К. О. Брауна, который управляет бильярдной» или: «Д. Ф. Куни, Лоуренс-авеню, 6044. Известен как “Денни Куни”. Считается владельцем кафе “Рекс” на углу 22-й и Стейт-стрит». Некоторые мер сонажи удостоились краткого изложения их криминальной истории: когда и за что арестован, под залог какой суммы выпущен или какому штрафу подвергся... На этом фоне очень скромно смотрятся записи: «Джон Торрио, Клайд авеню, 7011. Ральф Капоне, Сисеро, Гранд-отель. Альфонс Капоне, Шеридан-роуд, 6832».
В начале октября мать Джона Торрио, Мария Капую, снова овдовела и решила побывать на родине (она была родом из Бари). Джон и его жена Анна сопровождали её Бедная вдова, в своё время приехавшая в Америку третьим классом, возвращалась в Италию на роскошном пароходе, чтобы поселиться на вилле, которую купил для неё сын, на няв для мамы три дюжины слуг. На время своего отсутствия Торрио оставил за старшего Аля Капоне, который должен был заниматься ежедневным руководством делами и разруливать конфликты с конкурентами. Для ведения двойной бухгалтерии и осуществления «генеральной линии» у него были Джейк Гузик и Фрэнк Нитти; физическое воздействие на упрямцев (в случае необходимости) Аль поручил буйному Ральфу, а элегантному Фрэнку доверил контакты с властями. Регулярно передавать чиновникам и политикам взятки называлось «голосовать часто и заранее». Республиканцы, демократы — какая разница? Все они одним миром мазаны.
Первого апреля 1924 года в Сисеро предстояли местные выборы, и Аль Капоне составил свой список прикормленных кандидатов. Так получилось, что все они были республиканцы, а население Сисеро поддерживало демократов. Если список провалится на выборах, все расходы впустую. Этого нельзя допустить! Аль устроил публичный разнос Фрэнку, проявившему политическую близорукость: орал на него, не выбирая выражений. Единственный способ взять Сисеро под свой контроль — захватить политическую власть, и если Фрэнк запорет выборы, ему хана. Пусть прямо сейчас пошлют людей мостить и мести улицы, приводить город в порядок, заниматься, мать его, благотворительностью, а главное — чтобы обо всём этом непременно напечатали в «Сисеро лайф» и заткнули рот этой паршивой газетёнке «Сисеро трибюн»!
«Сисеро трибюн» основал в 1922 году двадцатилетний Роберт Сент-Джон, назвав её в честь влиятельной и популярной «Чикаго трибюн», которая в 1920-е годы выходила под девизом «Величайшая газета мира». Своё издание он, как сам рассказывал позже в интервью историку Лоренсу Бергрину, хотел сделать рупором «законопослушных граждан, которые всего лишь любят пиво» и резко настроены против «преступности, проституции, букмекерства и пр.». Сын медсестры и фармацевта, Сент-Джон учился в старших классах вместе с Эрнестом Хемингуэем; однажды учитель литературы задержал их обоих после уроков и сказал, чтобы они выбросили из головы мечты о писательской карьере: «Ни один из вас никогда не научится писать». В 1917 году отец Роберта умер от рака, его мать повторно вышла замуж, а он, шестнадцатилетний, прибавив себе несколько лет, записался во флот и отправился на войну. Вернувшись из Франции, Сент-Джон поступил в Тринити-колледж в Хартфорде, штат Коннектикут, где стал корреспондентом студенческой газеты. Очень скоро его исключили за статью о том, как президент колледжа пытается подвергнуть цензуре преподавателя-правдолюба. Не завершив образование, Роберт всё же сделался репортёром «Чикаго дейли ньюс» и «Чикаго америкэн», а поднабравшись опыта и найдя спонсора, основал вместе с младшим братом Арчером «Сисеро трибюн», став самым молодым издателем и главным редактором в США. Молодого журналиста так и распирало от энтузиазма, а запугать его, как уже можно понять, было не так-то просто.
Несмотря на то, что «Сисеро трибюн» писала обо всех происках Капоне с целью выиграть выборы, накануне голосования складывалось впечатление, что план сработает. Но тут уже «Чикаго трибюн» подхватила тему, рассказав куда более обширной читательской аудитории, что творится в Сисеро, и сделав неутешительный прогноз: выборы будут бесчестными, и ещё до закрытия избирательных участков прольётся кровь. Так и случилось.
Действуя от имени Лиса, Аль сформировал смешанную бригаду, позаимствовав бойцов у банд Норд-Сайда в обмен на долю в сисерском бизнесе. Сотрудников избирательных участков, сочувствовавших демократам, избивали и даже похищали, чтобы они не могли исполнять свои обязанности. Бойцы Капоне стояли возле урн для голосования и проверяли бюллетени, которые в них собирались опустить: если там был отмечен кандидат не из списка босса, избирателю грозили побоями, чтобы он либо сделал другую отметку в бюллетене, либо ушёл, не проголосовав. Женщины получили право голоса совсем недавно благодаря 19-й поправке к Конституции, принятой в 1920 году, и стремились им воспользоваться; им тоже не делали поблажек: либо выпроваживали, либо выпихивали с участков.
Узнав об этих безобразиях, мэр Чикаго отправил в Сисеро полицию для восстановления порядка. Но полицейские были в штатском и приехали не на служебных автомобилях, а в точно таких же чёрных седанах, на каких разъезжали бандиты[18].
Фрэнк Капоне собирался перейти улицу, когда на неё выехала длинная вереница из десяти-двенадцати чёрных авто. Как только он ступил на шоссе, первая машина резко затормозила, и все остальные тоже остановились. Фрэнк инстинктивно выхватил револьвер — и его тотчас изрешетили пулями. (Несколько полицейских позже спорили, кто из них застрелил брата Капоне). Журналист и писатель Герберт Осбери (1889—1963), автор многочисленных книг о криминальных кругах, от «Банд Нью-Йорка» (1928) до «Великой иллюзии» (1950), включая «Жемчужину Прери» (1940), переизданную в 1986 году под названием «Банды Чикаго», пишет, что когда Фрэнк рухнул на мостовую, видевший это Аль Капоне бросился к нему, стреляя из револьверов с обеих рук. Но столь живописная деталь встречается только у него. Правда, путаница, вызванная переодеванием, привела к тому, что потери среди гангстеров составили несколько человек, а кроме того, были убиты двое прохожих, угодивших под перекрёстный огонь. Их гибель осталась практически не замеченной журналистами, сосредоточившими всё внимание на смерти Фрэнка Капоне.
Ему устроили пышные похороны. Каждая банда прислала делегацию (от Чикаго-Хайтс их было целых три) и старалась превзойти другую богатством и причудливостью венков и букетов. Аль принимал соболезнования и запоминал на будущее, кто пришёл, кого не было и кто на сколько раскошелился. Похоронили Фрэнка на «Масличной горе» — первом католическом кладбище в Саут-Сайде. Аль потом перевёз туда и прах отца из Нью-Йорка: пусть вся семья будет рядом. Этим он показал, что из Чикаго уезжать не собирается.
18
В 1920-е годы полицейские машины ничем не отличались от обычных, разве что на передних дверцах могла стоять надпись «Полиция» или «PD» (Департамент полиции). Чтобы граждане видели, что едут блюстители закона, их машины были открытыми, находившиеся в них люди должны были носить форменные мундиры и фуражки. На поднятие тента, даже в дождь или снег, требовалось особое разрешение начальства. Только с конца десятилетия полицейские машины начнут красить в особые цвета; например, в Нью-Йорке они были зелёными с белой крышей и чёрными бамперами. В 1930-е годы введут единый стандарт для всей страны; чёрные автомобили с белыми дверцами и крышей; тогда же на них начнут устанавливать красные сигнальные фонари.