Метрополь

– Все, договорились, я тебя беру, – обрадовался Артур, поднимаясь со скамейки.

– Но когда ты вернешься в свой мир, что будет со мной? – хмуро, исподлобья, парень смотрел на стоящего перед ним Артура.

– Возьму тебя с собой, – Артур готов был пообещать все, что угодно, даже немедленное усыновление, лишь бы пацан отлепил свое тощее тельце от скамейки и сделал хоть какое-то телодвижение в сторону населенного пункта. Пару секунд Беглов смотрел на Артура, затем его лицо немного посветлело.

– Согласен! – он легко спрыгнул со скамейки. Глядя на ожившего мальчишку, Артур усмехнулся и произнес:

– Одно условие.

– Да?

– Ты не читаешь мои мысли. С языком ты отлично справляешься, значит, в голову ко мне залезать не обязательно. Договорились?

Беглов молчал. Почему-то молчать у него получалось так раздражающе…

– У нас мысли – частная собственность головы! – со злости выдал Артур. Он замерз, очень хотел поесть чего-нибудь горяченького, выпить водки в спокойной обстановке, и еще Карину, которая, наверное, заждалась уже под дверью.

– Постараюсь, – кивнул, наконец, мальчик, но Артур ему все равно не поверил.

Они направились вперед по тропинке. Чтобы скоротать время, да отвлечься от слезоточивого «песка» в глазах, Артур принялся расспрашивать Беглова о здешнем мироустройстве.

– Слушай, эти самые гроганы, почему они так сильно отличаются, от дайкаров? Разные национальности что ли?

– Женщина может родить и грогана и дайкара одновременно.

– И одного спихивает в армию, или куда там, а другого холит и лелеет? Бредятина. Да, кстати, если я тебя беру, так сказать в подопечные, я должен, наверное, какие-то документы оформить?

– Нет, – тряхнул мальчик длинными спутанными волосами, – гроган ничего не должен, он делает что хочет.

– Правда? Это хорошо. А если кто-нибудь догадается, что я не гроган, меня на костре не сожгут?

– Не поймут, если ты не заговоришь на своем языке.

– Что ж мне молчать все время? Я буду «глухонемым иностранцем»? – усмехнулся Артур, вспомнив фильм «Старики разбойники».

– Гроган вообще не обязан с кем-то разговаривать.

– М-да, – покачал головой Артур, – ну и монастырь тут у вас, явно ничей устав не…

Артур едва успел затормозить. Снежная равнина резко обрывалась, уходя вниз отвесным обрывом, открывая гигантский котлован. И в нем был город. От неожиданности у Артура потемнело в глазах и перехватило дух. Он отшатнулся от обрыва и упал на колени в снег. Когда в глазах рассвело, он посмотрел на Беглова.

– Мог бы и предупредить! Я чуть не рухнул туда!

– Теперь точно вижу, что ты не гроган, – задумчиво произнес мальчишка, и Артур еле справился с желанием толкнуть его в спину.

– Зараза! – процедил Артур, поднимаясь на ноги отряхивая брюки.

Отдышавшись, он вытащил сигарету и осторожно подошел к обрыву. То, что темнело на горизонте, оказалось далеким тонким шпилем, прошивающим мутное небо. Этот шпиль венчал единственно высокое здание, остальные крупные постройки напоминали крытые серые стадионы то ли с белыми, то ли с заснеженными крышами.

– Лучше лечь, – посоветовал Беглов, – голова закружится.

Артур не возражал. Улегшись на живот, он закурил, осматривая панораму.

– Там что? – Артур указал на высокое здание.

– Там живет Бог, – мальчишка пристроился рядом.

– Это церковь?

– Дом, где живет Бог.

– О,– стало постепенно доходить до Артура, – так у вас Бог это некто реальный? – И пояснил мысль: – То есть, это не рисунки на стенах, а конкретная… м-м-м… личность, которую можно увидеть? С которым можно поговорить?

Беглов кивнул. В душе Артура всколыхнулась слабая радость.

– Это и это, – мальчишка указал на «крытые стадионы» и какие-то крошечные строения, гнездящиеся вокруг, – город Беглов, а там, за домом Бога, город гроганов – Тора.

– Другие города есть?

– Наверное, не знаю.

– А метро у вас есть? – Артур дышать перестал в ожидании ответа.

– Что?

– Можешь посмотреть в моей голове, так и быть, разрешаю.

Зажмурившись, Артур представил тоннель, вагоны…

– Не знаю, – неуверенно ответил Беглов, – не видел, вроде, ничего похожего.

– Понятно, – вздохнул Артур. Лежа на снегу, он так замерз, что даже зубами начал стучать. Глотнув водки, чтобы согреться, молодой человек подумал, что неплохо бы отойти по нужде, но тут Беглов произнес:

– Сейчас ты увидишь свет Бога.

Артур с опаской посмотрел на мальчишку.

– В каком смысле?

– Вон, – пацан подбородком указал в сторону здания со шпилем.

Откуда-то из середины толстого глянцевого шпиля ударили тонкие лучи, как показалось Артуру, обыкновенного электрического света. Беглов замер и весь напрягся. Но через мгновение Артур начисто забыл о мальчишке. Устремленные в небо, лучи принялись быстро вращаться, создавая некий световой конус, и этот конус каким-то непостижимым образом начал разгонять мутное марево над городом. Резануло чистой синевой высокое небо, сахарно засверкал снег и, растревожив небо, световой конус обрушился потоками удивительного мягкого свечения. И все вокруг неузнаваемо преобразилось, вместо унылой снежной пустоши с угрожающим котлованом и притаившимся в нем городом в мгновение ока раскинулся сверкающий, многокрасочный мир, где в каждой снежной крупице отражался, преломлялся удивительный свет…

Артуру показалось, что его грудь стянули невидимые ремни – так трудно стало дышать. Он поднялся и сел, движения были замедленными, сомнамбулическими, голова кружилась немилосердно, но это было приятное, хмельное головокружение. В поле зрения попался Беглов и Артур едва узнал его. Вместо невзрачного мальчишки с желтыми кошмариками глаз, на него, улыбаясь, смотрело сказочное тонкое, правильное лицо со светящимися солнечными глазами и почти что золотыми волосами. Беглов что-то говорил, но Артур не мог толком разобрать, что именно, он слышал прекрасную чарующую музыку, неизвестный заповедный мир искрился, переливался громадным искусно ограненным бриллиантом, Артур практически ослеп и оглох от восторга…

Очнулся он от нестерпимого давления в мочевом пузыре. Лежал Артур на спине, раскинув руки-ноги, на губах его застыла блаженная улыбка. Чувствуя, что сейчас случится непоправимое, он с трудом поднялся и сел. Рядом, свернувшись калачиком, лежал Беглов, казалось, он спит с открытыми глазами, чуть поодаль, ярким, чужеродным пятном дразнился желто-красный целлофановый пакет. Артур поднялся и невольно стиснул зубы от накатившей тошноты, чувствовал он себя как со страшенного похмелья.

Пошатываясь, он побрел в сторонку, на ходу окликая Беглова. Тот не отвечал. Закончив, Артур застегнул молнию и насторожился – Беглов не отвечал.

– Эй, пацан, – Артур обернулся. Мальчишка лежал неподвижно все в той же позе. – Ты уснул, что ли? Эй!

Утопая в снегу, он бросился к худенькой скорченной фигурке. В ушах нарастал странный, отчего-то очень знакомый гул… Артур споткнулся обо что-то невидимое под снегом и плашмя рухнул на пол вагона метро.

АРТУР

– Совсем уже обалдели!

– Нажрался среди бела дня!

– Мокрый весь, обоссаный, что ли?

– А одет-то прилично! Надо же, молодой, симпатичный, а уже алкаш!

– Это все реклама виновата, спаивают молодежь! Сталина на них не хватает!

Цепляясь за поручни, Артур с трудом поднялся и обвел мутным взглядом пассажиров. Со всех сторон, короткими очередями неслись реплики в его адрес. Едва дождавшись остановки, молодой человек выскочил на платформу. Эту станцию он мог бы узнать теперь и с закрытыми глазами – Краснопресненская.

Машинально перейдя на Баррикадную, словно выполнив необходимый ритуал, Артур выбрался на поверхность. Солнце ударило под дых и он закашлялся с четким ощущением дежа-вю. Мокрая рубашка с брюками прилипли к телу, на ботинках еще оставался снег. Привалившись к колонне, Артур тяжело вдыхал раскаленный полуденный воздух. Внезапно ожил болтавшийся на брючном ремне мобильник, от этого неожиданного звука сердце заколотилось как припадочное. Непослушными пальцами Артур отцепил аппаратик от ремня и судорожно надавил кнопку.