Исключение или часть?

- Мама!

-Мико.

-Мама?

-Мико!

-Мама!

-Блядь! — не сдержалась Яэ. Как ей переубедить этого ребёнка!? И вообще, возможно ли его переубедить?!

Мико устало опёрла голову на руки. Как она сможет спасти подругу из депрессии, если даже ребёнка не переубедит!? В горле резко пересохло, в то время как в глазах намокло. В её памяти всё ещё слишком глубокой раной отражалось воспоминание о стеклянном взгляде подруги и безэмоциональном голосе. Этот образ был чистым отчаянием в кубе, из-за чего его возвращение саму Яэ пугало до дрожи в коленях. Но неожиданно, она почувствовала чьи-то мягкие поглаживания.

Куникидзу незаметно подполз к опустившейся в воспоминания кицуне, и увидев слёзы, поступил также, как делала его мама, когда слёзки были у него. Яэ лишь улыбнулась, и решительно стерев слёзы (которые только чудом не испортили макияж), приняла решение: раз ему не переубедить называть её Мико вместо мамы, то она заставит его и Эи называть мамой! И вот когда нашедшая решение проблемы кицуне уже собиралась взять свиток с рисунком Сёгуна (крайне красивом, между прочим), в комнату вошла Вельзевул, утираясь мягким белым полотенцем.

- Ну, как провели вместе время? Меня поди обсуждали? — с легким смешком спросила воительница. Сегодня она была в хорошем настроении, ведь враги оказались довольно слабые, благодаря чему она их просто раскидала и сохранила больше времени для семьи.

— Да всё, хорошо. Хотела твою картинку показать и поучить Куникидзу “мол, это мама”, но раз ты сама пришла… — Яэ внутренне выдохнула от напряжения. У неё всего один шанс убедить мальчика назвать Эи мамой, иначе он назовёт так Яэ, а на этот счёт она себя уже накрутила. Так что картинно показав на подружку, Яэ с нажимом произнесла. — Вот, твоя мама.

Внутренне она боялась что малыш назовёт её мамой, но… малыш раскинул ручки, словно приглашая Эи к объятиям и крикнул как только мог.

- Мама!

- Да, это я. Что-то случилось, мой хороший? — мягко улыбнулась Эи. Мико стояла в недоумении. А где восторженный визг? Где просьба сказать ещё? Где хоть какое-то удивление!?

- Ой, я кажется не успела тебе рассказать. Куникидзу меня ещё вчера мамой назвал, так я, стыдно признаться, аж по комнате прыгала. Так что я не сильно удивилась, что он снова меня так назвал. — смущённо объяснила Эи подруге. Затем она подошла, и взяв ребёнка на руки, спросила у малыша. — А ты сегодня разговаривал с тётей Яэ? Может, ещё и слова новые выучил? — со смешком спросила Вельзевул. В ответ ей ребёнок как будто задумался, а затем, выбрав видимо самое яркое и запомнившиеся слово за сегодня, радостно выдал

- Блядь!

В комнате резко наступила тишина, в которой кицуне слышала участившиеся звуки сердцебиения. Голова подруги медленно повернулась к ней, прожигая, как это ни странно, ледяным взглядом Мико насквозь.

- Надо же, какое интересное слово, Куникидзу. А меня ему научишь? — попыталась отшутиться Яэ, но взгляд подруги не потеплел ни на градус. Тогда, не меняя выражение лица, кицуне резко развернулась и рванула, крикнув на прощание — Я пошла. Покедова!

Яэ удалось избежать семейного раскола между матерью и сыном, а вот удалось ли ей избежать молний, понесшихся ей вслед, мы узнаем гораздо позже…

========== Любимая книга ==========

Комментарий к Любимая книга

История этой главы: написал предыдущию, зашёл в тик ток, первые два видео-DMC и MGR. Motivation and Power!

Всё таки гомункулы удивительны! Всего за две недели полностью освоив речь, Куникидзу уже начал потихоньку читать. Это было его любимым занятием, и не важно, что за книга попала в его руки-сказка, исторический справочник или пособие юного садовода. Он читал всё, взахлёб, наслаждаясь тем, как красиво нарисованные строчки отпечатываются в памяти, готовые в любой момент выплать из недр сознания. Да, Куникидзу как искусственное существо отличался ещё и памятью, которая отпечатывала всё так же хорошо, как сырой песок отпечатывает следы. И это беспокоило Эи.

Конечно, подобная способность к запоминанию-абсолютный плюс для всего живого, но каковы её ограничения? Сколько вещей он сможет запомнить так же свободно, как запоминает эти книжки?

И она приняла решение-пока у её ребёнка есть такая способность запоминать, она поможет запомнить ему одну из самых главных вещей: как защитить себя.

Но здесь оказалась одна проблемка-Фурфуру не нравились боевые искусства. Конечно, он исправно слушал лекции Эи, но ничто не мешало ему читать книгу, находившуюсю под столиком и запоминать, к сожалению, только её. Для Вельзевул это была бы тупиковая ситуация, если бы не совет Яэ.

- Он попросту обожает книги и запоминает только то что в них записано, верно? Тогда просто запиши свои знания в какой-нибудь блокнотик и всунь ему. Как только прочитает и запомнит, подсунь ему с продолжением. Либо напиши сразу целую книгу, материала у тебя ведь предостаточно, так ведь?

Архонт лишь кивнула на слова подруги, и вдохновленная возможностью решить проблему, помчалася в свой кабинет, наказав не беспокоить её. Взяв перо и пустую книжку, Эи задумалась: а что именно ей нужно написать?

После десяти минут раздумий, она решила записать в первую очередь уязвимые места всех противников, которых она знала. И вот уже на бумаге появляются первые иероглифы, а на лице Эи расцветает улыбка. Расписав за несколько часов настолько большой талмуд слабых мест, что даже её тренированные бесконечными схватками запястья начали болеть, Эи кое-что поняла: в бою понять, что такое и где “холка” и “солнечное сплетение” довольно сложно, если не знать, где они примерно заранее. Именно поэтому нужны иллюстрации. И вот усталые запястья в лучах заходящего солнца вновь принялись за работу. Сколько раз она рисовала и сколько раз стирала, прежде чем одобряла хоть одну фигуру? Не знала она сама, да и нам будет трудно посчитать. Но известно одно: все фигуры, созданные ей были анатомически верны и легко узнаваемые. И вот Вельзевул почти выдохнула, как вдруг разум тихо шепотнул “ну известны ему эти слабые места, и что? Ринется он тыкнуть кого-то в глаз, а сам на когти нарвется”. И это мысль настолько взволновала девушку, что третья часть книги, в который содержался стиль против врагов. Конечно, это не был стиль Эи: он был слишком ориентирован на силу, и Куникидзу бы погиб, если бы положился на такие приёмы. Именно поэтому из под рук Эи выходил новый боевой стиль, несуществовавщий ранее. Стиль “слабого ребёнка, что валит великанов”. В свете лампады, зажженной слугами, она рисовала человечков, что аккуратно разрезали, прокалывали и пробивали тела противников, взависимости от того, кто был их оппонентом. Но вот усталость берёт своё, и это не удивительно: Эи воспользовалась всеми своими силами, чтобы разбив сознание, прокрутить и записать сотни боёв. И это только тех, которые давали гарантированную победу, а сколько неудачных… Нам этого даже не представить. Зато нам даже не надо представлять заснувшую за рабочим столом Эи, ведь сейчас она лежит перед нами, тихонько посапывая во сне. Но что это расносится по коридору? Звук бега маленьких ножек прокатывается по почти пустому коридору, где есть только четверо: Куникидзу, его молчаливая служанка и два стражника перед покоями Сёгуна, что пропустили сына к матери без лишних вопросов.

Увидев заснувшую за столом мать, мальчик отослал служанку с поручением. Уже через три минуты она была вновь у кабинета, держа в руках одеяло. Поблагодарив её, мальчик вошёл внутрь и, при помощи табуретки, накинул маме на плечи одеяло. Затем, закрыв дверь, он сам подлез под одеяло, но прежде чем он устроился спать на теплых коленях, на его глаза попалась рукопись, что лежала на столе. Поддавшись любопытству, он притянул её к себе и начал читать с первой страницы, окунаясь в мир боевых искусств.

Пройдет много лет, и множество книг пройдет через руки наследника Сёгуна, но лишь с одной он не расстанется он никогда. Эта книга будет актуальна всегда, ведь и Эи, и Фурфур продолжит пополнять её, вводя не только физические, но психологические слабости врагов. Но до этого момента ещё очень далеко, а сейчас есть лишь мальчик на коленях матери, читающий самую лучшую книжку в своей жизни.