Испытательный срок

В вестибюле вместо красотки Верочки на глаза первым делом попался ласково улыбающийся Викентьев. Вряд ли безопасник караулил тут именно Макса, но после прошлой недели пересекаться с ним не хотелось даже случайно. Тот, однако, не упустил случая посмаковать свершившуюся уже победу и решительно потопал наперерез — здороваться.

— Что-то не рано вы, Максим Николаевич, — елейно заметил Викентьев, пожимая руку недругу.

— Чрезвычайные обстоятельства, — нагло соврал Макс и напустил на себя значительный вид. — Прошу прощения, мне нужно в отдел.

— Конечно. Всегда отрадно видеть служебное рвение, — осклабился безопасник, отступая с дороги.

Макс проглотил просившиеся на язык указания относительно того, куда и зачем следует отправиться Викентьеву, и размеренным, насколько получалось, шагом прошествовал к лифтам. Вежливое Верочкино приветствие осталось без внимания, а когда Макс о нём вспомнил, оборачиваться стало уже поздно. Что ж, по сравнению с тем, что ждёт в родном отделе, это всё так, мелкие неприятности…

Ксюша, увидев Макса на пороге, сделала страшные глаза и обречённо вздохнула.

— Михалыч ушёл терзать научников, — безрадостно сообщила она. — Скоро вернётся. Лучше найди себе дело где-нибудь подальше…

— Нет у меня дел, — огрызнулся Макс, швыряя рюкзак на стол. Невзгоды надо встречать в полный рост, а не прятаться от них по кустам, тем более что головомойку он, как ни крути, честно заслужил. — Где все?

— Ну, Костик с Андреем в командировке, — напомнила Ксюша, и на душе стало совсем паршиво. Фиг с ним, с Черновым, а вот без Андрюхи будет тоскливо. — Ярика не видела, но он где-то тут, а Мишку шеф погнал к безопасникам. На, печеньку возьми.

Она протянула ему жестяную коробку, и Макс покорно выудил оттуда обильно посыпанное сахаром печенье. Самое время желудку вспомнить, что в него со вчерашнего вечера ничего не забрасывали. Боковой общий стол, который обычно служил Ксюше для всякой чайной дребедени, весь был занят разложенными в неведомом порядке распечатками звёздных карт и каких-то расчётов, от одного вида которых Максу стало худо.

— Это чего? — он кивнул на навевающую дурноту макулатуру. — Опять что-то в календарях упустили?

— Не, там всё хорошо, — Ксюша скользнула рассеянным взглядом по испещрённым пометками листам бумаги. Судя по тщательно демонстрируемому равнодушию, она тоже ни черта в них не понимала. — Не знаю, может, Зарецкий что-нибудь для шефа считал.

Время неумолимо подбиралось к одиннадцати. Обычно к этому времени Макс успевал выпить кофе, поболтать с Андреем или с Ксюшей обо всякой ерунде, разобрать почту и взяться за какую-нибудь задачу, однако сегодня всё шло наперекосяк. Задач не было: всю прошлую неделю Макс был отстранён от дел и занят исключительно написанием объяснительных. Злосчастный паразит, которого он притащил-таки в Управу после месяца выслеживания, умудрился удрать прямиком из-под носа у увальней из безопасности, а виноват почему-то оказался именно Макс. Можно было язык стереть, доказывая, что гада, как положено, за ручку привели сначала к Викентьеву, затем в правопорядок, но в суматохе Макс забыл заверить документы, а потом они и вовсе куда-то делись. Теперь выходило, что младший офицер отдела магконтроля Некрасов проявил преступную халатность и прохлаждался на крылечке, пока общественно опасный элемент делал ноги из сердца Управы. И, что характерно, тоже ведь был понедельник…

— На, разбери, что ли, — сердобольная Ксюша протянула ему пухлую папку. — Неделю уже никто не занимался…

Макс безропотно принял поручение. Разбирать прошения ненавидели решительно все, однако с тех пор, как Костя окончательно допёк последнюю секретаршу, заниматься этим приходилось самим. Уж, конечно, не старшим офицерам, хотя Оксанка иногда и помогала из человеколюбия. Вооружившись ручкой и терпением, Макс принялся читать первый лист, и тут вкрадчиво щёлкнул дверной замок. Ксюша моментально вытянулась в струнку и оскалилась в верноподданнической улыбке. Верховский собственной персоной величаво вступил в кабинет, мрачно оглядел владения и, разумеется, остановил тяжёлый взгляд на неосмотрительно высунувшемся из-за монитора Максе.

— Максим, зайди ко мне, пожалуйста, — убийственно спокойно велел начальник и неторопливо прошествовал между столов в своё логово.

— Иди, — шепнула Ксюша, едва за шефом закрылась дверь. — Двум смертям не бывать.

Макс и сам знал. Лучше уж остаться в поле один на один с десятком упырей, чем тащиться на ковёр к Верховскому. Выкинет из отдела, отправит в какое-нибудь кишащее нежитью урочище или просто смешает с грязью, заодно дав команде повод для издёвок месяца на два вперёд? Неизвестно ещё, что хуже… Макс нарочито медленно отложил папку с прошениями и побрёл к кабинету начальника, как на эшафот.

— Садись, — приказал Верховский, кивая на притулившийся у массивного стола низенький стул. Сам шеф предпочёл взирать на подчинённого сверху вниз, прислонившись спиной к шкафу и скрестив руки на груди. Высокий, крепко сложенный, ещё не старый, он напоминал идол какого-нибудь воинского божества, гневающегося на нерадивых прислужников. — Скажи, пожалуйста, должен ли я прочитать тебе лекцию о важности отчётных процедур или ты достаточно всё прочувствовал за прошлую неделю?

— Достаточно, — ответил Макс, сдержав вздох. За какие-то четыре дня он успел столько раз написать «Я, нижеподписавшийся Некрасов Максим Николаевич», что почти возненавидел собственное имя.

— Охотно верю, — Верховский насмешливо хмыкнул. Он все эти бумажки заверял и абсолютно точно был в курсе их количества и содержания. — Итак, что должен сделать офицер магконтроля по завершении полевого задания?

— Незамедлительно получить заверенное подтверждение исполнения от подразделения-заказчика или от непосредственного руководителя, — с чувством оттарабанил Макс. — После этого направить подробный отчёт непосредственному руководителю и, если необходимо, подразделению-заказчику.

— Если необходимо, — с нажимом повторил Верховский. Он отлепился наконец от шкафа и неторопливо пересёк кабинет, глядя себе под ноги. — В данном случае достаточно было отчитаться только мне, о чём я и напомнил Евгению Валерьевичу.

Макс подался вперёд. Неужели гроза проходит стороной?

— Мне надо написать вам отчёт?

— Ты его уже любезно написал, — начальник кивнул на стол. Рядом с клавиатурой и впрямь лежало несколько исписанных вручную листов. «Я, нижеподписавшийся…» — Именно поэтому и отделаешься депремированием. Молодчики Викентьева — тоже, так что, считай, сыграли вничью.

— Спасибо, — искренне выдохнул Макс и, повинуясь порыву, прибавил: — Я его видел с утра. Довольный был, как упырь на турбазе.

— Не сомневаюсь, — скривился Верховский и тут же посерьёзнел. — Максим, Викентьев — маленький начальник, который очень хочет стать большим. Если ради этого от нас должны удирать всякие опасные твари, они будут удирать. Нам остаётся только неукоснительно следовать регламентам и не давать повода для придирок.

— Итальянская забастовка? — Макс позволил себе усмехнуться.

— Неукоснительное следование регламентам, — раздельно повторил начальник, и Макс счёл за благо прекратить улыбаться. — Имей в виду: от дел, затрагивающих отдел обеспечения безопасности, ты временно отстранён. Паразитом займётся Старов. Тебе же пока придётся…

В дверь постучали, и шеф прервал тираду на самом интересном месте. Деликатно выждав пару секунд, на пороге нарисовалась Ксюша. Улыбалась она настолько медово, что Макс ни на миг не усомнился: случилась ещё какая-нибудь пакость.

— Александр Михайлович, к вам пришли, — нарочито простодушно доложила Оксанка, хлопая длинными ресницами.

Её симпатичное личико сложилось в красноречивую гримаску, больше изумлённую, чем раздосадованную. Верховский недоумённо изогнул бровь, Ксюша едва уловимо качнула головой и пожала плечами.

— Хорошо, иду, — громко сказал начальник.

Макс тут же подхватился и следом за шефом выскочил из кабинета. Случившейся пакостью оказалась Анохина собственной персоной. Начальница канцелярии заняла собой почти всё пространство между дверью и пустующим угловым столом против входа; за её спиной, как робкая ромашка рядом с борщевиком, жалась смутно знакомая девчонка. Симпатичная, но очень уж напуганная. Макс, у которого как раз свалился с души хороший такой булыжник, ободряюще ей подмигнул, чем и смутил окончательно.