Испытательный срок

Дельная мысль, чёрт возьми. Ксюша шмыгнула влево, мгновенно растворившись в темноте. Макс потопал направо, держа наготове собранную в горсть ладонь. Теперь белёсый отблеск среди ветвей углядел и он. Как бедолагу сюда занесло? Неуютно в редколесье, вот и мечется, пугает народ…

Сырой воздух холодной плёнкой оседает в лёгких. Надо постараться глубоко не вдыхать. Удушит ещё, стерва такая. Наверняка уже учуяла обоих охотников; на одного бросится, а второму бить. Нехитрая тактика и безотказная. Что ж ты, милая, никак не выберешь? Это ведь люди в темноте слепы…

Клок серой мглы вынырнул из-за бледных стволов и ринулся прямиком на Макса. Пламя с перепугу полыхнуло мощно и высоко; туманница, испугавшись яркого рыжего света, отпрянула и заметалась. Макс шёпотом выругался, потом выругался ещё разок — про себя. Примет ещё за обращение, шельма болотная…

— Ксюх, бей!

Тимофеева бездействовала. Слишком далеко отошла? Макс наудачу взмахнул рукой, но только разозлил нежить ещё больше. Разве не положено ей испугаться?.. От огненных сполохов туманница ловко уворачивалась; поди поймай…

— Ксюха!

— Макс! Их тут две!

Две?! Плохо дело, и Ксюша где-то далеко — не понять в сумерках… Или не в сумерках? Всё вокруг тонет в сероватой мгле; нет ни стволов, ни лысоватых колючих кустов — одна только разлитая в воздухе затхлая сырость. Ещё один белый сгусток вынырнул справа. Третья!.. А если оглянуться… Белым-бело от полупрозрачных тварей! Откуда их столько? Что теперь делать?

— Макс… — Ксюша отчаянно кричит откуда-то из сплошного тумана. — Зови… Мишку зови…

Верно. Верно, чёрт возьми! Макс попятился, отчаянно размахивая быстро гаснущей горсткой пламени, нащупал тонкую нить сигнальных чар, связывавшую его с коллегой. Позвать — несложно, сложно дожить до прихода помощи. Если Мишка прямо сейчас занят паразитом… Если слишком устал, чтобы допрыгнуть сюда аж из Москвы… Если попросту дрыхнет и не услышит… Туманницы — сколько их тут! — шепчут на разные голоса, стараются если не выманить словечко, то хоть заставить открыть рот…

— Макс, блин, твою же дивизию!

Яркий язык пламени вспыхнул впереди, всколыхнул душную мглу. Некрасов рванул на свет, крепко сжав губы и стараясь не дышать глубоко. Не разберёшь, где нежить, а где сотворённый ею туман… Старов размахивает руками, как ветряная мельница. Огонь, холод, потом что-то поядрёнее, от чего подвернувшаяся тварь попросту развеялась тёмной дымкой. Хорошо с четвёртой цифрой в удостоверении — сколько сразу возможностей…

— Макс, не спи, убьют!

Вот ещё! Макс отмахнулся от ополоумевшей твари, подхватил с земли толстый сук и с третьего раза поджёг. Как на учениях: беречь силы, держаться вместе, с нежитью ни в коем случае не разговаривать. Мишка, прорвавшись через затхлую пелену тумана, решительно оттеснил Макса за спину — прикрывать тылы. Некрасов тут же воинственно взмахнул импровизированным факелом; серые сгустки прянули прочь, воздух наполнился рассерженным шипением.

— Миш, там Ксюха! — проорал Макс и ткнул быстро прогорающей палкой в бестолково мечущийся клок тумана. — Где-то…

Старов зло выругался. Максу оставалось только виновато промолчать: если б не отвратительная видимость, может, и вспомнил бы, в какой стороне слышал Оксанкин голос. Но до чего наглая нежить — расплодилась сверх всякой меры, на людей кидается! Уж, наверное, не от хорошей… нежизни. Максу как-то больше приходилось иметь дело с живыми, но у всякой сколько-нибудь разумной твари должно ведь срабатывать: если тут убивают — надо бежать, теряя тапки, а не лезть на рожон!

Где-то слева мерзко заверещало. Прямо как пожарная сигналка, почуявшая сигаретный дым. Туманное полотнище колыхнулось, сминаясь и наползая прямиком на замерших спина к спине Макса с Мишкой. Туманницам что-то сильно не нравилось.

— Ксюша! Ты? — проорал, не оборачиваясь, Старов.

— Миша! Мы тут! — тоненько крикнула невидимая Оксанка. — Ребята, пригнитесь! На счёт три…

Макс плюхнулся на колени в грязь за миг до того, как над головой прокатился огненный вал. Рядом чертыхнулся Мишка. Нежити стало не до них: над головой перекатывалось, визжало, тушило призрачные хвосты комковатое марево. Язычки пламени плясали на выступивших из тумана светлых стволах.

— Ну кто ж вот так, со всей дури… — буркнул Старов, скорее для порядка, чем всерьёз. Стиль можно обсудить и потом, в отделе, за чашкой чая.

Полыхнуло ещё раз, слабее. Макс рискнул задрать голову и вдохнуть разогретый, упоительно пахнущий гарью воздух. Вокруг не дымно и не туманно — просто темно. Нарисовались меж берёз коллеги — растрёпанная, перемазанная грязью Ксюша и бледный как смерть Ярик. На одном чувстве долга держится, не иначе. И Тимофеева не лучше: трясётся, как осиновый лист, нервно соскребает с ногтей потрескавшийся от жара лак.

— Охренеть! — с чувством выдал Мишка, поднимаясь и отряхивая колени. — Вы что тут за заповедник раскопали?

— Мы не знали! — Оксанка придавила носком кроссовки горящую ветку. — В обращении про одну было!

— А башкой подумать? А подготовиться? Не русалок же ловить собрались!

— Миш, остынь, — негромко сказал Зарецкий, прислоняясь плечом к ближайшему стволу. — Туманница у самой Москвы — уже весело, а стаями они вообще обычно не собираются.

— Имеет место непонятная хрень, — авторитетно изрёк Макс.

Старов вздохнул и, щёлкнув пальцами, погасил ало тлеющую кору на толстой берёзе.

— Пожара только не хватает… А правда, откуда их так много наползло? Я столько в тундре на болотах не видел, — он смахнул со лба потемневшие от пота пряди, оставив на коже грязный след.

— И приставучие какие, — прибавил Макс. — Как-то им не рассказали, что огня положено бояться.

— А мне показалось, им деваться некуда, что ли, — задумчиво произнесла Оксана. Она первая начала мёрзнуть, хотя единственная была одета по погоде, и нет-нет да зябко передёргивала плечами.

— Скажешь тоже, — Макс хохотнул. — Летучим тварям деваться некуда?

— Нет, в этом есть смысл, — неожиданно поддержал Ксюшу Ярик. Тимофеева благодарно хлопнула ресницами. — Если здесь бегущая вода…

— Есть вода, — поспешно закивала Оксанка. — Мы переходили ручей.

— Видимо, он не единственный, — Зарецкий обвёл взглядом тонущую в темноте округу. — Осмотреть бы тут всё…

— Хочешь сказать, в естественной ловушке откуда ни возьмись образовалась целая стая туманниц? — Мишка скептически хмыкнул, но тут же посерьёзнел: — Разве что здесь где-то…

— Нет, — быстро сказал Ярик. — Мы бы знали.

— Что знали? — встрял Макс, однако оба старших, как по команде, сделали морды кирпичом и замолкли. Ксюха из стадного чувства к ним присоединилась, хотя наверняка и сама ни черта не поняла.

Старов для порядка обошёл место схватки, прогулялся на десяток шагов в ту сторону, откуда появились Ксюша с Яриком, и вернулся ничуть не менее озадаченный, чем был. Максу страшно неохота было грузиться неподъёмными размышлениями. Ну, собрались за каким-то интересом туманницы, напугали старую ведьму, чуть не угробили двух подающих надежды офицеров контроля — но в итоге ведь благополучно канули в небытие! А раз так, какие проблемы?

— Штук десять было, не меньше, — вслух прикинул Макс. — Солидно выходит за ликвидацию, а?

— Губу закатай, — фыркнула Ксюша. — Всё ребята сделали.

— Наградные поделим поровну, — пресёк спор Старов. — Давайте уже двигать к цивилизации. Всё равно в темноте ни черта не видно.

Лезть назад впотьмах оказалось ещё хуже, хотя впереди и ждал вожделенный отдых. А ведь сегодня только понедельник! Вот и надейся, что лимит приключений на эту неделю благополучно исчерпан. К тому времени, как из-за кромки леса показалась брошенная в поле Оксанина машинка, Макс обстрекал все руки о крапиву, десяток раз споткнулся на ровном месте и вдвое больше — на неровном, порядком замёрз и смертельно устал. Ксюша, похоже, тоже уже была на нуле: не дойдя десятка шагов до машины, она вдруг горестно вздохнула и остановилась.