Святоша

 — Может быть, она ещё жива?!

 — Нет, — качнул головой Ади. Он откинул рыжие волосы со своих глаз и расслабленно улыбнулся, словно вся эта ситуация его веселила. Забавляла. — От такого толчка тачку сплющило в лепешку. Девчонка точно мертва.

 — Черт… — голос Амиди сломался. Он схватился за голову, словно хотел вырвать свои дреды с корнем, и завопил: — Я убийца! Убийца, сука!!!

 — Расслабься, — дьяволу не нужно было даже прикасаться к Другану, искать его взгляда. Воля Лорана до сих пор была в руках Адиабата. — На трассе никого нет: ни патруля, ни камер. На тебя никто не выйдет. Тебе осталось только завести машину и продолжить дорогу в Сиэтл.

Амиди послушался и дрожащими руками схватился за ручник, но ехать так быстро, как он действительно желал, у него не получалось. Шокированный пониманием, что на его совести будет тяжелым камнем висеть убийство, он несколько раз посмотрел в зеркало заднего вида на дымящийся «Nissan». Сэми тоже обернулся и почувствовал, как сердце, от одного только взгляда на разрезанное осколками тело, вывалившееся из бокового окна, разорвалось на куски. Кровь тонкими струйками стекала по рукам, лицу, шее и светлым волосам. Эти кадры стали для ангела ожившим кошмаром. Машина Амиди отъехала от места трагедии на добрые сорок метров, но и ангел, и дьявол услышали слабый вздох и поняли, что только что в их загробный мир попала ещё одна душа.

====== 11. ======

Твоё предательство оказалось страшнее смерти. Ади отсоединился от лба девушки, и воспоминания перед глазами Вики стали расплываться, таять, как снег на солнце. Едва дьявол отошел на пару шагов, а рука Сэми, который, оказывается, всё это время тоже стоял рядом, на её локте разжалась, Уокер окончательно вырвалась из транса, испуганно схватила губами воздух. Потом она посмотрела на спокойное лицо дьявола. И тогда все внутри с грохотом рухнуло. «Это был Ади» Убийца, которого Уокер так искала, всё это время находился у неё под носом. Всё это время он был рядом, при этом вынуждая девушку краснеть от прямых взглядов и дыхания, касающегося её щеки, заставляя сгорать в собственных чувствах и мучиться от ревности. «Это был Ади…» Сэми, стоящий за спиной дьявола, подошел к Вики, но, так и не коснувшись её, замер. С трудом подбирая слова, ангел произнес:

 — Прости меня, Вики. Я пытался его остановить, но оказался слабее. Я никак не мог тебе пом…

 — Ади.

Он вскинул брови. Дьявол выглядел совершенно спокойным, словно происходящее его совсем не касалось. Словно он был зрителем, пришедшим на театральную постановку, в которой ничего от него не зависело.

 — Я тебя ненавижу.

 — Вики, брось, — Ади закатил глаза и цокнул языком, словно ожидал услышать от девушки что–то другое. Что–то более интересное. — Ты меня не ненавидишь. Меня ненавидит только твоё удивление, но, поверь, это временно.

Рыжеволосый положил ладонь на затылок Уокер, зарылся пальцами в светлые волосы и чуть приподнял голову Вики, вынуждая ангела смотреть прямо в зеленые глаза. Тогда её тело в уже привычном для обоих жесте задрожало. Но не от будоражащих мурашек. От злости.

 — Убери от меня свои руки!!!

Вики закричала так, что её вопль отразился от каменных сводов, превратился в эхо и стих только где–то под потолком. Она ударила Ади в грудь, отчего дьявол отлетел и впечатался спиной в стену, охнув ни то от удивления, ни то от боли, пронзившей позвоночник.

 — Не смей прикасаться ко мне, сукин сын!

За считанные мгновения в ангеле вскипела обжигающая злость, что разом вырвалась наружу. Вики подбежала к Ади и заколотила по его груди кулаками, вкладывая в каждое слово, каждый удар всю ярость:

 — Ненавижу! Ненавижу тебя, мразь! Чтоб тебя покарало!!!

Сэми, громко ругнувшись, подбежал к Вики и оттащил ангела в сторону, поднял девушку над полом в попытке успокоить. Но Уокер не обратила на парня никакого внимания, продолжила брыкаться и тянуть к Ади кулаки и ступни, словно надеялась сделать ещё один удар.

 — Сука! Какая же ты все–таки сука, Ади–и!..

Голос девушки сорвался, и она вдруг разрыдалась, бессильно оседая в руках Сэми. Вики сама не знала, почему плакала — ни то от гнева, от которого можно было задохнуться, ни то от печали, ни то от отвратительного вкуса горькой правды. Одна лишь мысль, что она всей собой полюбила дьявола, который по итогу оказался её убийцей, причиняла поистине адскую боль; тело разрывало изнутри, словно под ребра подложили килограмм динамита. Хотелось выплеснуть эмоции, хотелось кричать, но что–то — какой–то необъяснимый барьер — мешало ей. Ангел резко провела рукой по щекам, стирая с них сырые дорожки, рявкнула:

 — Знаешь, пошел ты!..

А после вырвалась из рук Сэми, который практически не стал её задерживать, и понеслась к двери, моля Шепфа, чтобы оглушенные воплем парни не кинулись за ней следом. Но, видимо, она просила не достаточно хорошо.

 — Вики, перестань, — устало бросил Ади. Быстрые шаги раздались её спиной, и девушка ускорилась, едва не летя к выходу из колокольни. — Это было одно из тысячи заданий, вот и всё. Оно ничего не значит.

Бам! Уокер развернулась и со всей силы огрела Ади по лицу. Черная, точно ядовитая злость поглотила девушку; где–то на задворках сознания Вики вдруг появилась отстраненная мысль, что ей бы хотелось повторить пощечину снова, точно поставить этот момент на «повтор». Ладонь обожгло от удара, а дьявол послушно попятился назад, схватившись за левую половину лица.

 — Моё убийство для тебя ничего не значит?! Может быть, как и секс со мной?!

Через мгновение Уокер поняла, что сказала, но желания перемотать время на несколько секунд назад и сказать что–то другое не возникло. Наоборот, она почувствовала себя такой счастливой, когда увидела ошарашенное лицо Ади и подавленную физиономию Сэми!.. Словно камень с души сбросила.

 — О, или твой парень не был в курсе? — распахнув глаза пошире, спросила ангел. Сердце билось, как обезумевшее, точно в любой момент собиралось сломать ребра своими ударами. — Ты не рассказал ему, Ади? Или… Ах да, я совсем забыла, как хорошо ты играешь в Вагат.

 — Вики…

 — Это правда, Сэми, — Уокер истерично улыбнулась, обошла застывшего Ади и посмотрела на шатена, в глазах которого сверкнуло что–то особенно яркое. Движимая неугасаемой яростью Вики бросила:

 — Да, я нарушила запрет вместе с твоим «драгоценным» Ади! Мы переспали на Земле, в подсобке какого–то чикагского бара. А потом он стал меня динамить, оставил после себя только эту цепочку, чтоб её!.. — девушка гневно рыкнула и сорвала браслет с запястья, а после бросила его в лицо дьяволу, кинув вдогонку какое–то крепкое ругательство.

Раньше бы ангел даже не подумала, что ей так нравилось наблюдать за парнями, внутри которых все рушилось, как при самом сильном природном катаклизме. Но сейчас!.. Один только взгляд на их подавленные лица доставлял наслаждение; где–то внутри неё словно сидел ненасытный демон, который улюлюкал от восторга после каждого слова, брошенного Вики. Голубоглазая глубоко вздохнула, переводя дыхание, и вдруг поперхнулась собственными слезами. Они встали посреди гортани плотным комом, что появился так неожиданно. И только через мгновение Уокер поняла, что комок стоял в горле с самого начала разговора, но ослепленная ненавистью Вики его даже не заметила. Зато сейчас, когда ярость чуть поутихла, слезы застыли на ресницах, накрашенных черной тушью, яркими алмазами. Не планируя оставаться в колокольне ни на мгновение, Уокер развернулась и выбежала из башни. На этот раз её никто не остановил.

Вики неслась по коридорам школы, сбегая на самый нижний этаж. На девушку оборачивались, но Уокер не слышала ничего, кроме безумного ритма собственного сердца и шума ветра у себя в ушах. Путь до сада Адама и Евы был как в тумане, но едва Вики уселась на скамью возле статуи Равновесия, все оковы, что могли сдержать её, спали. И тогда Уокер разрыдалась. Голова от собственного плача разламывалась напополам; виски словно пронзило острыми раскаленными иглами, отчего заболели глаза. Вся та эйфория, которую она получила при разговоре с Сэми и Ади, теперь обернулась против самой Уокер поражающей агонией, сдавившей грудную клетку. Тогда Вики впервые пожалела, что прошла этот тест, устроенный Мисселиной и Геральдом в самом начале её пути. Ангел прижала руки к лицу, и тогда слезы потекли сквозь пальцы. «Лучше бы я умерла, отправилась в небытие, где нет ничего, кроме бесконечной пустоты, что постепенно забирает душу в свои холодные объятья»