Страница 11 из 13
– Всё хорошо. – Уткнувшись ему в шею, я глубоко вдохнула.
Мой питерский Никита больше не пах океаном, но голова от его аромата кружилась еще сильнее.
– Мне показалось или ты подсматривала? – Горячее дыхание опалило висок.
– Это было потрясающе! – призналась я, как только за последним участником совещания закрылась дверь.
– Я сомневаюсь, что кто-то из них разделяет твой восторг, но теперь выбора у них не будет.
На губах Никиты мелькнула ухмылка.
– Верю. Биркин уже пытался ставить палки в колеса?
О работе в такой момент думать было сложно. Я даже фамилию управляющего вспомнила с трудом, словно он был персонажем из какой-то другой жизни.
– Уж в ком, а в нем можешь не сомневаться. – Никита тяжело вздохнул. – Он ни одной минуты нашего путешествия зря не потратил. Стахановец.
– И теперь у нас какие-то проблемы?
Я по-детски скрестила за спиной пальцы наудачу, но жест был глупым, как и надежда на него.
– Ничего существенного. Забудь! Я разберусь.
– Мне почему-то в этой фразе слышится другая…
Я аккуратно выбралась из объятий мужа и обхватила себя руками.
– И какая?
– Не знаю точно, – пожала плечами, – может, что нужно подождать. Может, что тебе придется куда-то уехать.
Сама не знала, откуда у меня возникли эти догадки. Никита ведь ни на что не намекал. И во время совещания я не слышала ничего подозрительного.
Вообще не было ни одного повода так думать, кроме сумасшедшей усталости в любимых серо-голубых глазах и двух складок между бровей. Тех самых, которые я уже видела вчера после признания.
– Ты не только очень красивая, но еще и умная.
Не обращая внимания на сопротивление, Никита снова притянул меня к себе. Стреножил руками, заставил замереть внимательным взглядом. И выбил из головы все мысли своей твердостью.
– Приедешь ко мне в Москву? – Он посмотрел в глаза с такой надеждой, словно я могла ответить «нет».
– Биркин сумел создать тебе проблемы в бюро?
– Лер, все неважно. Я спросил о другом. Ты приедешь?
– Это что-то серьезное?
Наверное, я просто не хотела верить, что Никита может вот так просто уехать. Мозг отказывался принимать реальность, где между нами снова будет много километров и дней ожидания.
– А может, твой Паша сам сможет всё решить? – Я чуть не захныкала.
– Паша не знаком с тем, кто мне нужен. Да и через посредника они разговаривать не будут.
Никита взял меня за подбородок и заставил поднять голову.
– Скажи честно, это часть твоего коварного плана?
– Какого?
– Того, о котором ты рассказывал на островах. Заставить подождать.
Будто сказала какую-то шутку, Никита задрал голову и громко рассмеялся.
– Ему еще и смешно! – Я возмущенно ткнула этого наглеца локтем, а потом обхватила руками его грудь. Сжала изо всех сил.
– Маленькая, я в курсе, что мазохист, – отсмеявшись, произнес Никита. – Возможно даже, самый последний мазохист. Какая-нибудь клиническая форма. Но я точно не такой безумец, как тебе кажется.
– Я бы поспорила…
– А ты поспорь! Дня через три. В Москве. – Его взгляд потемнел, а руки с моей спины скользнули ниже. – В третий раз спрашиваю: приедешь ко мне?
Ладони сжали ягодицы, и кадык на горле Никиты дернулся.
В ответ исключительно из вредности так и хотелось сказать «ни за что». Отомстить хоть так.
Но этот коварный мужчина приблизил свои губы к моим, мягко раскрыл… и не осталось ни гордости, ни обиды, ни вообще слов.
Глава 6
Уже зная, как сложно ждать встречи с Никитой, я поминутно расписала свой график на ближайшие три дня. В получившемся списке дел не было перерывов на тревогу и скуку. В нем даже на еду отводилось не больше двадцати минут, а на сон – не больше восьми часов.
Впрочем, как оказалось, столько времени на сон – это много. За ночь я успевала и поспать, и пофантазировать, и несколько раз изучить фотографии.
Ума не приложу, как Никита отыскал на островах мастера, но залитый дождем телефон работал исправно. Сохранилась вся информация. В том числе и моя маленькая тайна – сделанные тайком фото мужа. Где-то серьезного, хмурого. Где-то уставшего, с закрытыми глазами. Где-то задумчивого, наблюдающего за горизонтом, словно оттуда вот-вот ему подадут какой-то сигнал.
Насмотреться не получалось. Всего за три дня я умудрилась привыкнуть к Никите настолько, словно всю жизнь прожила с ним рядом. Губы зудели от желания целоваться. Руки постоянно тянулись к подушкам или книгам, чтобы хоть что-то обнимать.
Совсем осмелев, я представляла свою первую близость с ним. И все три утра подряд просыпалась такая разбитая, будто не мечтала, а готовилась к экзаменам.
К третьему дню исчезли все сомнения по поводу Москвы. Я сложила в чемодан вещи, добавила красивый комплект нижнего белья, который Наташа еще перед свадьбой заставила купить. И попросила СанСаныча отвезти меня в аэропорт.
На удивление, интересоваться причиной поездки он не стал. Вместо водителя сам забрал мой чемодан и уселся за руль.
Я искренне надеялась, что так же, без вопросов, пройдет и вся дорога. Но на подъезде к аэропорту мой молчаливый начбез вдруг заговорил.
– Лер, это, конечно, не мое дело. Но ты бы с Никитой не спешила… – как обычно, СанСаныч начал с туманных фраз.
– Мы не спешим. Он очень сильно помог с банком. Без него я бы не справилась с Биркиным и акционерами.
– Я не о банке говорю. – Начбез сурово зыркнул на меня в зеркале заднего вида.
– Не о банке…
В салоне почему-то стало душно, словно кто-то включил обогрев на максимум.
– Лер… Я не хочу вмешиваться, но ты ведь ничего о Лаевском не знаешь.
Я задержала дыхание, и в памяти тут же всплыли недавние слова Никиты о доброжелателях, которые попытаются открыть мне глаза на прошлое мужа.
Его пророчество, похоже, сбывалось.
– Я люблю его с двенадцати лет. Не было и дня, чтобы я сомневалась в своих чувствах. А сейчас знаю, что и Никита ко мне неравнодушен.
– Неравнодушен он, – презрительно хмыкнул СанСаныч. – Его задача была помочь спасти банк и держать свои штаны подальше.
Всегда спокойный начбез завелся не на шутку. Я и раньше не слышала от него ничего хорошего о Никите, а сейчас…
– Не хотел я этого рассказывать. Бог видит, надеялся, что Никита сам справится, но… у твоего ненаглядного столько скелетов в шкафу, что тебе не вытянуть. Ты даже не представляешь, какие люди за ним стоят и какие вопросы он решает.
И до этого не очень-то понимала, что говорит мой начбез, а сейчас вообще потерялась.
– Он юрист. У него бывают всякие дела. – Я тоже начала заводиться.
– Ну-ну… Только для некоторых его дел даже диплом юриста не нужен. А еще не нужны ни следствие, ни суд. Всё сам.
– Стоп! Не знаю, зачем этот разговор, но я не хочу слушать подобный бред дальше.
Словно успокаивая, память тут же подкинула картинки с последнего совещания.
Там Никита казался настоящим укротителем. Он не нарушал никаких законов, но заставил себя уважать и выполнять распоряжения.
Ни один акционер не посмел с ним спорить. Никто даже рта не открыл.
– Милая, прости.
СанСаныч устало выдохнул и остановил автомобиль у шлагбаума. За ним уже виделся аэропорт и ручейки спешащих людей.
– Я не хочу ничего прощать и не хочу больше ничего слышать.
Хотелось прижать ладони к ушам и, как делала когда-то давно в детском доме, петь под нос песенку. Любую! Лишь бы не позволяла разобрать чужие слова.
– Родная, у него руки по локоть в крови. – СанСаныч обернулся ко мне и по-отечески погладил по щеке. – Как, думаешь, он нашел убийц своих родителей? Как смог сохранить их компанию? Куда делся убийца его жены? И почему вообще она погибла?..
– Он юрист. Очень умный юрист!
Я отвернулась в сторону окна и стиснула зубы. Безумно хотелось вырваться из машины, забрать свои вещи и попросить СанСаныча не встречать, когда надумаю вернуться в Питер.