Страница 9 из 10
Поскольку важно именно различие – между стоимостями отправки надежного сигнала и ненадежного, – абсолютный уровень стоимости не играет роли. В результате дорогостоящее сигнализирование может, как это ни странно на первый взгляд, сделать сигнал надежным, даже если вообще ничего не платится. Пока ненадежные сигнализаторы платят больше за передачу сигналов, надежные сигнализаторы могут посылать их даром. Беседки шалашников иллюстрируют эту логику.
Сейчас уже общепринято такое объяснение: самцы шалашника строят свои беседки, чтобы привлекать самок. Действительно, украшенная лучше других беседка позволяет своему создателю привлечь больше партнерш для спаривания[74]. Но с чего бы самкам шалашника вестись на затейливые беседки? В конце концов, в них нет никакой практической надобности. Как предположил биолог Амоц Захави, углубленно занимавшийся разработкой теории дорогостоящих сигналов, шалашники показывают свою ценность как брачных партнеров демонстрацией того, что способны понести затраты на строительство нарядных беседок, ведь, может быть, им приходилось рисковать или голодать, разыскивая яркие безделушки вместо лакомств[75]. Между тем сооружение беседок не особенно затратно: в сезон строительства шансов погибнуть у самцов немного, несмотря на все их дизайнерские усилия[76]. Что же тогда делает беседку надежным сигналом?
Ответ был найден, можно сказать случайно, орнитологом Джо Мэдденом, когда он попытался обмануть самок шалашников, добавив к некоторым беседкам ягод[77]. Обычно самки предпочитают спариваться с самцами, построившими беседки с самым обильным ягодным декором. Однако ягоды, добавленные Мэдденом, не вызвали такого эффекта. И дело не в том, что ученый плохо разбирался в ягодах с точки зрения шалашников. Одни самцы-конкуренты просто игнорировали беседки, которым Мэдден добавил ягоды. Другие шалашники видели в этих лишних ягодах знак того, что владельцы данных беседок пытаются продемонстрировать свой более высокий, чем в реальности, статус, и разоряли такие постройки, чтобы поставить их создателей на место.
Затраты на строительство нарядной беседки в любом случае невелики, и не они поддерживают стабильность системы сигналов, а бдительность самцов, которые следят за постройками друг друга и налагают бремя затрат на тех, кто возводит роскошные не по рангу беседки. В результате, поскольку никто из самцов не пытается построить беседку лучшую, чем способен защитить, эти сооружения выступают заслуживающими доверия оповещениями о качестве самцов без сколько-нибудь существенной стоимости. Это и есть дорогостоящий сигнал, посылаемый бесплатно (или почти бесплатно, поскольку шалашники несут косвенные затраты, связанные с контролем беседок других самцов).
Как мы увидим, эта логика имеет принципиальное значение для понимания механизмов, которые позволяют формам человеческой коммуникации оставаться стабильными. Так, речь не сопряжена ни с какими неотъемлемыми затратами: в отличие от покупки последней модели айфона, словесное обещание чего-либо само по себе не требует расходов. Вербальная коммуникация в этом смысле хорошо характеризуется поговоркой «Язык без костей»; следовательно, казалось бы, вербальные сигналы трудно счесть дорогостоящими. Это, однако, не так. Значение имеют затраты не тех, кто сдержит слово, а тех, кто его нарушит. Пока существует механизм налагания существенного бремени затрат на отправителей ненадежных сообщений, выражающегося хотя бы в том, что им меньше доверяют в дальнейшем, мы имеем дело с дорогостоящим сигнализированием и коммуникация остается устойчивой. Безусловно, то, что люди выработали способы посылать заслуживающие доверия сигналы без необходимости всякий раз платить за это, стало важнейшей составляющей их успеха.
Зачем нужна бдительность
Коммуникация – дело сложное. Мы обнаруживаем примеры успешной и неудачной коммуникации в самых неожиданных местах: добыча может убедить хищника перестать ее преследовать, плод не может убедить мать дать ему больше ресурсов. Логика эволюции имеет решающее значение для понимания этих успехов и неудач. Она подсказывает нам, когда стороны имеют общие стимулы (клетки тела, пчелы одного улья). Однако, как свидетельствуют конфликты, возникающие во время беременности, общих стимулов недостаточно. Если репродуктивные судьбы двух сущностей полностью не переплетены, то стимулы для отправки ненадежных сигналов с большой вероятностью существуют. В этих случаях естественный отбор проявил изобретательность, создав различные способы обеспечения надежности сигналов. Некоторые из таких решений, например подпрыгивание газелей, занятны, но едва ли применимы в человеческой коммуникации. Я постараюсь доказать, что человеческая коммуникация сохраняется (по большей части) заслуживающей доверия благодаря целому комплексу когнитивных процессов – механизмов открытой бдительности, – которые сводят к минимуму воздействие на нас малонадежных сигналов и которые, отслеживая, кто что сказал, возлагают издержки на отправителей сомнительных сигналов.
Тому, как эти механизмы работают, как они помогают нам решать, чему верить и кому доверять, посвящены следующие пять глав. В любом случае нам должно быть ясно, что мы не можем позволить себе быть доверчивыми. Иначе ничто бы не помешало людям злоупотреблять своим влиянием до такой степени, что было бы выгодней не обращать внимания ни на что сказанное кем-либо, а это привело бы к немедленному краху человеческой коммуникации и сотрудничества.
Глава 3
Развитие непредубежденности
Для людей возможность коммуникации имеет колоссальное значение. Без нее нам трудно было бы понять, что можно съесть, не рискуя здоровьем, как избежать опасности, кому доверять и т. д. Хотя принято считать, что сегодня эффективная коммуникация важна как никогда, она была критически значима и для наших предков, которым нужно было общаться друг с другом ради охоты и собирательства, воспитания детей, формирования союзов и передачи разного рода технологий[78]. Наши сложные речевой и слуховой аппараты, служащие, без сомнения, совершенной вербальной коммуникации, являются по меньшей мере столь же древними, как анатомически современные люди, – им 300 000 лет. А тот факт, что неандертальцы, с которыми наши эволюционные ветви разошлись более 600 000 лет назад, по всей видимости, имели такое же анатомическое оснащение, заставляет предположить, что вербальная коммуникация значительно старше[79].
Начиная с самой ранней стадии своего (до)исторического пути люди извлекали из взаимодействия друг с другом огромные преимущества, но вместе с тем находились под угрозой злоупотребления им. Больше, чем любой другой вид приматов, мы рискуем оказаться обманутыми и управляемыми коммуникацией. Существование всякой эволюционно значимой проблемы создает давление естественного отбора, благоприятствующее, в свою очередь, развитию когнитивных механизмов ее решения. Это относится и к коммуникации со всеми ее потенциальными выгодами и угрозами.
Действительно, ставки здесь настолько высоки, что было бы странно, если бы мы не выработали специализированные когнитивные механизмы, работающие не только с потенциалом, но и с опасностью общения. В статье, опубликованной в 2010 г., исследователь когнитивных процессов Дэн Спербер и несколько его коллег (включая вашего покорного слугу) назвали эти механизмы эпистемологической бдительностью. Однако я, как уже говорилось, буду использовать термин открытая бдительность, подчеркивающий, что эти механизмы по меньшей мере настолько же связаны с открытостью к сообщаемой информации, насколько и с бдительностью по отношению к ней[80]. Тем не менее даже если мы сходимся на том, что такие механизмы должны существовать, функционировать они могут по-разному.
74
Borgia, 1985. Больше ссылок см. в: Madden, 2002.
75
Zahavi & Zahavi, 1997.
76
Borgia, 1993.
77
Madden, 2002.
78
Dubreuil, 2010; Sterelny, 2012.
79
Dediu & Levinson, 2018; Hoffma
80
Дэн Спербер с коллегами утверждают это в статье, опубликованной в 2010 г.: Sperber et al., 2010; см. также: Clément, 2006; Harris, 2012; O. Morin, 2016.