Страница 8 из 28
Полуминотавр ограничивался обычной лошадью. Разумеется чрезвычайно выносливой и довольно крупной, иначе бы не выдержала под таким всадником и часа. Гибрида звали Радамат. Он заявил, что это означает “неунывающий” на языке его земли. Минотавры считались монстрами, но имели особое положение. Это были не те чудища, что ждут заблудившихся путников в кустах. Минотавров называли монстрами царской крови. Первый из них был зачат, когда один древний царь плохо обошелся со своей женой-полубогиней. Тогда ее отец послал ему вместо нормального первенца чудище с бычьей головой. Однако, по итогу царь не сильно расстроился ибо сынок был не семи пядей, но зато сильный, здоровый и свирепый. А что еще надо для принца в ту дикую эпоху? В общем, первый минотавр успел накуролесить, пока не был убит одним из великих героев. Однако перед этим он успел наклепать потомство. Оказалось, что при его контактах с обычными женщинами рождаются гибриды. Это если избранница выживала. Размер там имел значение и на роль будущих матерей, говорят, выбирали бывалых жриц любви. А что до полноценных минотавров? Их можно было получить, скрестив изначального с его сестрами и другими родсвенницами по крови. На какое-то время рогатые принцы стали особой фишкой того царства. Некоторых из них можно было даже относительно контролировать. Так один минотавр удостоен особого почитания за то, что сразил великана, наводившего ужас на жителей горных регионов.
Империя в конце концов добралась до этого рогато-инцестного государства, обратило его в провинцию. Монстры царской крови стали важным военным ресурсом. Их признали творением богов, требующим контроля, а не истребления. Начался отбор гибридов, выбраковка, скрещивание, воспитание при храмах. Полуминотавры сильны, выносливы, не ведают страха, обладают природной броней в виде толстой кожи, а также могут использовать стихийную магию земли. Однако несколько минотавров таки не оценили гостеприимство имперских казематов. С тех пор попадаются редкие дикие особи и гибриды.
Земли вокруг Бьорторна почти не подверглись разорению. Единственным признаком надвигающейся беды были многочисленные беженцы. Люди уходили с севера на юг. Кто-то пытался осесть ближе к Бьорторну или морю, а другие шли дальше, надеясь перейти Этар, чтобы попасть на территории Империи. Голод и страх гнали этих людей.
— Похоже, что цены на рабов опять упадут. — задумчиво констатировал Доктоний, чуть притормозив коня.
— Собираетесь закупиться, мастер? — шумно переводя дыхание, спросил Иратион.
— Что вы! — усмехнулся венатор. — Я нищий воин храма. Даже плащ на плечах и тот не мой.
Радомат глухо расхохотался.
— Что веселит тебя, друг? — с притворной обидой спросил венатор. — Если иногда у меня и водится пара монет, так то племянник. Моя сестра вышла за патриция из богатого рода. Ее сын добр и иногда балует дядю небольшими подарками.
Чем там сейчас Стилион занимается? Кажется распределением хлеба, поступающего с Востока. Буквально хлебное место. “Небольшой подарок” в его исполнении может стоит больше, чем иные люди зарабатывают за десятилетие.
На второй день пути во время привала я поинтересовался у Доктония:
— Получается, Сидониусу все сойдет с рук?
— А что мне с ним делать? Назначить тридцать палок или сократить на месяц паек? — небрежно отшутился венатор.
— Он предатель.
— Ну да. — пожал плечами потомок древнего героя. — Сидониус — предатель, вы, орел наш, чернокнижник, душегуб и демонопоклонник, я… тоже иногда позволяю себе некоторые вольности. У вас с ним личное?
— Да. Есть немного.
— Сейчас он нам нужен. Пусть разгребает дерьмо, которое вы тут вместе навалили. А дальше… Посмотрим. Надо понять, с чем мы здесь имеем дело.
Через два дня, вместо того, чтобы свернуть на юг к реке Этар, мы начали обходить леса вокруг Утопья севернее. А там… Там земли разоренные войной, Итир, сожженная Либана. Из двух путей Доктоний выбрал самый небезопасный.
Пейзаж вокруг начал стремительно меняться. Дороги обезлюдели. Попадались пустые дома и брошенные повозки.
— Люди здесь годами боролись против Утопья. — задумчиво произнес Иратион, оглядывая груду обглоданных костей на обочине. — Рубили леса, осушали болота, простые крестьяне выходили с копьями против аристов и даже монстров. Они дрались, веря в свою победу. Что если не они, то их внуки смогут жить спокойно, не боясь ночью отойти от дома. Но они ошиблись. Победа оказалась за тварями ночи.
Опять морально давит чертов старик. Что за дурная привычка... Я уже скучаю по восторженному лизоблюдству Радана.
— Надо было убивать Геора раньше. — холодно ответил я. — Всем жилось бы сильно проще.
— К старости вся жизнь превращается в руины, присыпанные прахом сожалений. Надо было раньше убить или наоборот пощадить. Кто бы знал…
— Сочувствую. — ответил безразличным тоном.
Интересно, какой будет моя старость, если доживу? Буду ли с сожалением вспоминать сколько наворотил? Статистика тут не на моей стороне. Большая часть стратегов отправляются на тот свет сильно раньше времени.
Первый бой случился на десятый день путешествия. До этого нам попадались лишь небольшие стайки трупогрызов и другой мелкой нечисти, бежавшей прочь от военного отряда. А затем дорога привела нас в разоренную деревню. Смерть не принесла ее несчастным жителям покоя. Почти сотня умертвий и несколько десятков одержимых бродили вокруг своих бывших жилищ. Мы могли не рисковать. Передовой разъезд из конных лучников заранее заметил опасность. Умертвия немного погнались за ними, но лошади оказались быстрее. Так что мертвую деревеньку мы могли объехать, но Доктоний решил пойти напролом. И надо сказать, что получилось у него это эффективно и эффектно. Ворвался в захваченную тёмными силами деревеньку на белом коне.
Бегущие к нему умертвия пересекая незримый круг где-то в тридцать метров из опасных, быстрых и резких зомбей становились вялыми кусками мяса. Орудуя двуручным клинком, Доктоний уничтожал их в касание. Ему не надо было рубить мертвецов на куски. Высокий уровень подавления просто лишал умертвий оживляющей их силы. Магия таяла как снежинки на раскаленном металле и грозные твари падали грудами безжизненной плоти. Одержимые тоже не оказали серьезного сопротивления.
Видя успех предводителя, остальные всадники следовали примеру венатора. Те, кто смогли совладать с перепуганными лошадьми.