Страница 70 из 77
Глава 24
Слуга Милославских сопроводил Алексея Александровича до широкого зала, где уже собралось несколько высокородных гостей, явно также приглашенных для аудиенции с государем Русского царства.
Князь Романов спокойно присел на свободный диванчик у стены и, положив руку на подлокотник, взглянул на часы. До полудня оставалось еще десять минут. Оглядев зал, Алексей Александрович мысленно хмыкнул. Подходить для разговора сейчас было лишним — все присутствующие были заняты своими делами.
Вот нервно меряет шагами пространство у диванчика напротив великий князь Литовский. Петр Глебович не переставая говорил по телефону и, заметив князя Романова, кивнул ему, как хорошему знакомому. В другое время он бы Алексея Александровича и не заметил, но теперь на территории, восстановившей историческую целостность, стоял нефтеперерабатывающий завод, куда текла нефть Казанского князя. И в то же время Петр Глебович заложил экспериментальное производство совместно с Дмитрием Алексеевичем, еще сильнее повязав себя с родом бывших царей.
В другом конце что-то печатал на планшете великий князь Выборгский. Михаил Викторович был хмур и сосредоточен. Впрочем, на Алексея Александровича он тоже взглянул благосклонно — и сам князь Романов, и его сын Дмитрий помогли Соколову найти всех причастных к покушениям на великокняжескую семью.
Двери вновь раскрылись, и в помещение вошел князь Демидов. Руслан Александрович сразу же направился к дивану, занятому зятем. Ступал при этом владыка Урала размеренно, каждый шаг наполнен уверенностью. На окружающих он и глазом не повел.
— Добрый день, Алексей Александрович, — кивнул князь Демидов, опускаясь рядом, не дожидаясь приглашения.
— День добрый, Руслан Александрович, — ответил князь Романов.
Несколько секунд между ними не было произнесено ни слова. Затем Уральский князь взглянул на супруга дочери, и тот создал вокруг обоих князей силовое поле, перекрывая любую связь с окружающим миром.
— Как там мой сын? — первым спросил Казанский князь.
— Прекрасно, — ответил Руслан Александрович. — Осваивается в роли наследника, укрепляет связи в нашем обществе. Сегодня вот прием проводить будет с Уральскими боярами. О сестрах заботится, о чести рода не забывает.
— Прием, значит, проводит? — хмыкнул Алексей Александрович. — Да, никогда бы не подумал, что он к этому вернется.
— Я бы тоже не подумал, — согласился князь Демидов. — Но Кирилл погиб, так что... — он повел рукой, сменяя тему. — Царь и вас, значит, позвал?
— Да, — односложно ответил князь Романов.
Не только Дмитрий работает на благо семьи. Алексей Александрович все это время сколачивал крепкую коалицию русских тюрков, так что неудивительно, что именно он стал первым претендентом на место губернатора.
Демидов хмыкнул.
— Нужно будет держаться вместе, — произнес Руслан Александрович. — Помимо общей крови, мы же теперь практически соседи будем.
— Само собой разумеется, — улыбнулся Романов. — Оба моих сына становятся князьями. Так что раздоры нам ни к чему. Я, кстати, по этому поводу хотел бы обсудить наши общие интересы, но не здесь.
Руслан Александрович кивнул.
— Приезжай в мой особняк, там все и обговорим.
Дверь в зал совещаний распахнулась, и Алексей Александрович снял свое поле. Вместе с Демидовым они поднялись на ноги.
— Господа, прошу всех присутствующих пройти в зал, — объявил слуга Кремля.
Зал для совещаний в этот раз использовался другой, куда меньше того, где проходил совет клана Рюриковичей. Но и здесь кресла каждого было подписано, а на столе имелся свой планшет.
Пока будущие губернаторы расходились по своим местам, стало очевидно, что рассаживали их по территориальному признаку — от Москвы и Центральной губернии к Дальневосточной. Всего губернаторов планировалось десять человек, но одного в зале не хватало.
Князь Романов подметил этот факт и встал возле своего кресла. Напротив остановился Руслан Александрович.
— Государь и великий князь Русского царства! — объявил сотрудник Кремля, распахнув двери.
Все присутствующие подтянулись, и Михаил II вошел в зал уверенным шагом. Остановившись возле своего трона, он обвел взглядом собравшихся.
— Садитесь, господа, — велел царь, первым опускаясь на сидение.
Пока гости рассаживались, Михаил II успел ткнуть пальцем в свой планшет. На стене тут же загорелась карта Русского царства, расцвеченная на десять оттенков. Эта же карта появилась на лежащих перед будущими губернаторами устройствах.
— Итак, долго затягивать не будем, — произнес государь. — Каждый из вас смотрит сейчас на свои территории, чтобы понимать, где предстоит работать, с кем и как.
Великий князь Выборгский чуть заметно дернул бровью, и Михаил II не оставил это без внимания.
— Что-то не нравится, Миша? — с легкой улыбкой спросил государь, глядя на Соколова.
— Я вижу, что ты назначаешь меня губернатором Центральной губернии, государь, — ответил тот. — А я думал, мне достанется Москва.
Царь хмыкнул.
— А я думал, — повторил он слова великого князя с плохо скрываемой издевкой, — что род Соколовых не допустит таких промахов в своей же службе, Миша. Прямо скажу — ты меня очень сильно разочаровал. Так что можешь радоваться тому, что ты все еще здесь.
Великий князь Выборгский стиснул зубы, однако промолчал.
— Это касается вас всех, господа, — обведя взглядом зал, продолжил царь. — Я не буду требовать от вас невозможного, но Русское царство не потерпит на должности губернатора слабого человека. Ошибки и просчеты неизбежны, мы ломаем старую систему об колено и создаем новую из обломков. Но есть промахи, которые прощать я не стану. Если кто-то боится этого, может прямо сейчас выйти из зала — уверяю, у меня есть по шесть запасных претендентов на каждого из вас.
Но никто, разумеется, покидать собрание не стал. Царь внимательно следил за каждым из присутствующих с легкой улыбкой. Выдержав небольшую паузу, Михаил II продолжил:
— Что ж, раз все настроены на работу, — произнес он, — пора представить десятого губернатора.
По его знаку слуги раскрыли двери, и в помещение вошел великий князь Московский. При его появлении Михаил Викторович задержал дыхание, явно еле сдерживаясь от ярости. Скрип зубов Соколова был отчетливо слышен всем присутствующим.
— Как это понимать, государь? — спросил великий князь Выборгский, глядя на Емельяна Сергеевича, который с вежливой улыбкой как раз садился напротив. — Разве не должна его голова сейчас в земле гнить за его грехи?!