Страница 41 из 45
А вот про Париж, и во что он превратился после начала войны, я мог рассказать и сам, без помощи Шизы, ибо видел и даже горел. О чем я собственно и рассказывал, показывая при этом на самые глубокие шрамы, оставшиеся от зажигалок. И мужчины верили, особо эмоциональные даже приглашали в кабинет, где наливали выпить и начинали рассказывать о своих похождениях то в гражданскую, то в войну за независимость, встречались тут и такие кадры, которых ничуть не смущал тот факт, что воевали они на стороне Англии. Я, было, пытался поправить старика, ненавязчиво уточнив что с войны за независимость прошло уже полтора века, но вовремя вмешалась Шиза и напомнила, что для мага это не такой уж и большой срок. Про продолжительность жизни магов я уже слышал, но видеть и слышать две разные вещи! Правда, по комментариям все той же Шизы, старик тот был не очень сильным, поэтому и выглядел в свои практически двести как древний старик. А что говорить про сильных мира сего? В двести они могут и как подростки выглядеть, были бы только силы...
Очередное имя в блокноте и очередной доллар в кармане. А делов-то! Всего лишь надо было сделать морду кирпичом перед полицейскими, что дежурили на входе в квартал, да пройти так, будто самый огромный особняк мой.
«Все, больше не могу! Прячь деньги и ходу отсюда! Да не в трусы, дурак! Тут где-нибудь спрячь, с твоими постоянными обмороками обыскать кому-то постороннему не составит труда!»
«Эй, что за дела? Ведь только все пошло! Люди только с работы начали возвращаться, вон, сколько машин появилось!»
«Ага! Попробуй сам лицом шевелить, да улыбки корчить! Сорок три мимических мышцы, и за каждую нужно дернуть в строго определенный момент! Непростая это работа! На мою помощь больше не рассчитывай — каждый разговор требует энергии, а брать ее не откуда. В тела запас магии ограничен и если сильно налегать, то обряд инициации тебе просто не понадобится, зачем он пустышке?»
«А если Сила вместо магии? Ведь между ними нет разницы, все дело в подходе к оперированию ей, не так ли?»
«Источник Праны в этом теле еле-еле справляется с поддержкой тебя в рабочем состоянии! Все же тело было мертво продолжительное время, так что ядро дара практически погасло. Как собственно и начала утихать магическая сеть, что раньше пронизывала каждую клеточку организма, а сейчас скукожилась до самых толстых линий! И это плохо, но тут и отсутствие инициации могло повлиять, все же шестнадцать лет уже как-никак! Четыре года просрочки, тут что угодно скукожится!»
«Богдану пятнадцать, если что».
«Не важно, сколько ему на самом деле — энергетической сети на это все равно. Поэтому спину прямо и ходу, а то вон как на тебя полицейские глазеют! Чувствую, что до добра их внимание не доведет!»
Полицейские, который патрулировали этот район, на самом деле на меня странно посматривали, но, видя, как ко мне относятся домовладельцы, подходить не спешили. Впрочем, это было раньше, сейчас уже сумерки и свидетелей на улице не так и много.
— Ваши документы! — ну вот, не успел сбежать, хоть и шел быстрым шагом.
— Офицер, какие-то проблемы?
Патрульный, в одиночку нагнавший меня, отшатнулся как от мертвеца, который неожиданно заговорил.
— Да нет, никаких проблем, сэр! Идите!
«Вот видишь, и без тебя могу справиться!»
«Ага, ему твой оскал до скончания дней будет в кошмарах сниться, так что беги. Сейчас он расскажет напарнику и они рванут вдвоем за тобой».
Не доверять Шизе не было смысла, я и сам видел, как молодой паренек испугался моей «естественной» улыбки. Поэтому и побежал что есть сил, стараясь при этом не упасть.
«Все, не беги, никто за тобой уже не гонится».
Еще час ушел на то, чтобы добраться до места на набережной, где я оставил свою старую одежду. Переоделся, припрятал деньги в одном месте, форму в другом, и радостный двинул в сторону Маленькой Италии.
Но дойти мне было не суждено — практически у своего схрона меня огрели чем-то тяжелым по голове, после чего я опал как осенний лист.
— Видел я его. Милостыню просил у церкви сегодня, так что деньги точно есть, ищи! — зашептал кто-то совсем рядом. И шептал он на немецком, который Богдан знал, но не так уж чтобы хорошо. Говорить умел и понимал, этого хватит.
Тело не слушалось, но вот глаза видели, хоть и не шевелились, поэтому по изменению картинки я понял, что меня обыскивают, даже перевернули.
«Эх, плакал мой доллар в кармане, зря я его взял!»
— Слыш, да он не дышит! Ты его что, того? — а вот и новое действующее лицо в этом ограблении. — Прямо рядом с домом? Полегче не мог бить?
— Кто же знал, что он такой хилый! Может живой!?
— Да какой живой! Смотри! — поле моего зрения появился палец, который нажал мне на глаз. — Разве с живым такое можно сделать?
— Дай я попробую! — а вот и второй палец!
«Вот нехорошие люди, они мне так глаз поцарапают!»
«Спокойствие! Сейчас я тебя вырублю!»
«Что значит вырублю?»
«Перестану передавать сигналы от тела тебе. Эти молодчики тебе черепно-мозговую травму обеспечили, будто мне старых проблем было мало! Полежишь так немного, а потом, когда нас оставят наедине, — я тебя включу обратно».
«А если расчленят и закопают?»
«Включу в момент расчленения, сможешь увидеть все своими глазами. Я тебя уже кстати отключил, так что не дергайся, да и должен был уже привыкнуть, я тебя каждую ночь отключаю».
«Каждую ночь?»
«Ну а ты думал как? Срастить подсадную душу и энергетику старого тела та еще задачка, при которой тебя нужно было бы привязывать за руки и ноги к операционному столу. Такие операции по восстановлению аурных травм вообще под полным наркозом делают. Или когда пациент в искусственной коме, а никак не во сне! А вот, кстати, и сон, приятного сновидения!»
Мне снился сон.
Но на этот раз это был отрывок из моей жизни. Немного искаженный, но все же...
Где я оказался на этот раз понял сразу — Йоханнесбург, Южная Африка. Такую жару ни с чем не спутать. И это ночью, практически перед самым рассветом. А что тут будет днем? Но вот воспоминаний о дневной температуре у меня не сохранилось. А может их вообще и не было — я там просто не бывал днем, а был пролетом и всего на одну ночь.
Очень жаркую ночь...
Вновь смена картинки и теперь я смотрю на себя не через плечо, а от первого лица, к чему наверное уже должен был привыкнуть, ведь каждую ночь переживаю такие моменты. Но все равно — момент переноса самое страшное, что происходит со мной. И вроде знаю, что все это сон о далеком и не очень прошлом, но все же — страшно как в первый раз!
— Кэп? Что делать будем? — спрашивает меня Вова Волчков, мой подчиненный и по совместительству человек, который так и не вернулся с этого задания. А тут он еще живой и вполне себе целый...
Странно, почему все эти сновидения сводят меня с людьми, которые умерли? Может в этом есть какой-то смысл? Может это плата за то, что они растворились в Небытие, а я все еще жив? Стоп! Это всего лишь проделки Шизы, и ни о каких расплатах говорить не стоит! Все это нереально, а вот тот факт, что меня сейчас закапывают, это вполне возможно чистая правда. Хотя, кто меня будет закапывать посреди города? Бросят где-нибудь в тупике и закидают сверху мусором, и это в лучшем случае. В худшем просто бросят там же, где и ограбили, что тоже неплохо...
Но все это там, в реальности, здесь же совсем другой бой.
Мы штурмуем последнюю коммуну на Земле. Такое невозможно забыть — ведь это первое поселение таких размеров под открытым воздухом, которое я увидел. Никаких тебе куполов и гигантских муравейников, а самый настоящий город под открытым небом. Точно такой же, какими были всего города сотню лет назад. Конечно, сейчас есть поселения под открытым небом, но там все слишком экологично, а здесь даже есть производство, которое отравляет своими отходами воздух, воду и землю.
И именно из-за такого пренебрежительного отношения к экологии планеты мы здесь. Совет по экологии устал ждать, когда же Йоханнесбург начнет меняться, и нанял нас. Нас — это больше сотни тысяч наемников со всего света. Да, к утру город падет, а через десять лет тут будет еще один муравейник, в котором будут жить и работать все те, кому сегодня посчастливится выжить. Ну а за стенами муравейника раскинется девственная саванна, заполненная восстановленными в генетических лабораториях животными. Кажется, лет так через двадцать, я проездом буду здесь, и тогда мне все понравится...