Страница 5 из 56
Она радостно захлопала в ладоши.
Эллин нахмурилась. Что-то не вязалось в ее рассказе. Рикар, будь он проклят всеми богами, похитил ее всего несколько дней назад, он никак не мог успеть оповестить людей владыки об этом за такой короткий срок.
— А когда ты узнала об этом? Ты знакома с Рикаром? — спросила Эллин.
— Примерно месяц назад, да, это было перед днем растущей луны. Рикар пришел к казначею и рассказал, что нашел нового соловья, — беззаботно ответила Мелисса, — идем, я отвечу на все твои вопросы по дороге. Близится ночь, и мы должны успеть подготовиться.
— Месяц назад? — ошарашено произнесла Эллин, позволяя Мелиссе вести себя, — так значит…Значит, он меня выслеживал?
Мелисса остановилась и посмотрела на нее без тени улыбки.
— Разумеется, — серьезно ответила она, — Рикар охотник. Он многих из нас выслеживал. Это его работа. Находить новых пташек.
— Пташек? — шепотом повторила Эллин, чувствуя, как внутри у нее все холодеет.
— Да, — Мелисса взяла ее запястье и повела дальше, — все мы пташки владыки. Есть воробьи, есть совы, есть ласточки… Ты вот станешь соловьем. Если, конечно, Рикар, не ошибся. Впрочем, он никогда не ошибается.
Мелисса тяжело вздохнула и замолчала. Некоторое время они шли молча. У Эллин были сотни вопросов, но один тревожил больше всего.
Ей потребовалось несколько минут, чтобы осмелиться его произнести вслух.
— Это правда? — шепотом спросила она, глядя на курносый профиль Мелиссы, — правда, что девушки здесь…умирают?
Мелисса крепче сжала ее запястье.
— Правда, — глядя прямо перед собой, ответила она. — Почти все, что говорят о нем, правда.
Эллин резко остановилась. Ее трясло, и она сама не знала, отчего: от страха ли, или от негодования.
— Как ты можешь говорить об этом так спокойно? — звенящим, не своим голосом, сказала она, — словно овца, которую ведут на убой! Так нельзя! Мы же не рабыни, никто не имеет права держать нас здесь, делать из нас каких-то пташек, убивать!
Мелисса резко схватила ее за плечи и встряхнула.
— Тише ты! — прошипела она, — замолчи сейчас же!
Она огляделась по сторонам и понизила голос.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Позже поймешь. И мы не рабыни, запомни это, и никогда больше не произноси этого слова ни вслух, ни про себя. Мы пташки. И если кто-то иногда умирает, — Мелисса смотрела на Эллин немигающим взглядом, — значит, такова судьба.
Девушка повернулась и подошла к двери. Казалось, в этом замке тысячи дверей и комнат.
Эллин пошла следом за Мелиссой. А что еще ей оставалось делать?
— Ты так говоришь об этом…спокойно, — тихим голосом сказала Эллин, — неужели ты не боишься?
Мелисса неожиданно улыбнулась.
— Нет, — ответила она, — мы все пташки, и нас так же много, как птиц в лесу. Немного везения, немного сноровки, и можно прожить чуть дольше.
Эллин похолодела от такого оптимизма, который больше походил на обреченную покорность.
— И как долго ты живешь здесь?
— Четыре года, — спокойно ответила Мелисса и распахнула очередную дверь, — но дольше всех здесь живет Айси. Почти десять лет. Ее привезли сюда, когда ей не было и двенадцати. Но пташкой она стала незадолго до того, как я сюда попала. Она ласточка.
— Ласточка? Что это значит, что она делает? — Эллин рассеянно разглядывала место, куда привела ее Мелисса. Это помещение больше напоминало купальню, выложенную мозаикой. В центре высился бассейн с зеленоватой водой. Как и в других комнатах, здесь не было ни души.
— Не все сразу, — ответила Мелисса, — мы должны подготовить тебя.
Она отпустила запястья Эллин, подошла к одной из стен и уверенным движением нажала на одну из плиток мозаики на стене, она заскрипела и медленно отодвинулась, открыв очередной проход. Из него выбегали девушки, одетые более скромно, чем Мелисса. У каждой в руке было по предмету: кувшин, отрез тонкой ткани, шкатулка, какие-то статуэтки, свиток и что-то еще, что Эллин не смогла разглядеть.
Глядя прямо перед собой, стайка девушек влетела в комнату и встали вдоль бортика бассейна. Их движения были точными, выверенными, слаженными, будто у танцоров. Это и восхищало, и пугало Эллин.
Мелисса стояла, уперев по-хозяйски руки в бока. Она крикнула что-то на незнакомом языке, и в комнату вошли еще две темноволосые и очень высокие девушки. Как и Мелисса, они были одеты более роскошно. Волосы обеих были покрыты золотыми украшениями, предплечья увиты тонкими браслетами, и даже на пальцах ног были тонкие колечки. Несомненно, золотые.
Одна из них подошла к Эллин и высокомерно взглянула на нее сверху вниз.
— Так это и есть новый соловей? — тягучим, как патока, и слегка капризным голосом сказала она, — не очень-то она красива.
— Не тебе судить об этом, Шайла! — сердито вскрикнула Мелисса и встала рядом с Эллин, — вряд ли владыке понравится, что ты так отзываешься о соловье. Тебя выбрали не для того, чтобы ты оценивала пташку. Мы должны подготовить ее. Ты должна.
Шайла и бровью не повела, но все же сделала шаг назад и скрестила руки на груди. Весь ее вид выдавал высокомерие вкупе с легким презрением. Эллин не злилась на нее. На своем пути она иногда видела таких девиц. Одаренные ослепительной красотой и часто богатством, они все вели себя так же: слегка высокомерно и пренебрежительно, уверенные, что весь мир обязан им. То ли таков характер выдавался таким красавицам при рождении, то ли сами люди и мир делали их такими. Как бы то ни было, а Эллин не была удивлена такому поведению Шайлы.
Больше ее интересовало, о какой подготовке шла речь. А еще, как сбежать отсюда. И выжить.
Мелисса прикоснулась к плечу Эллин и сделала знак рукой одной из девушек-служанок, что стояли у бассейна. Девушка беззвучно подбежала к ним и склонив голову, встала в ожидании. Поразительно покорная, подумала Эллин.
— Эллин, сейчас мы тебя разденем, — полушепотом произнесла Мелисса, — кое-что тебе может не понравиться. Но для твоего же блага, заклинаю, молчи. И не будь упрямой.
Эллин едва заметно кивнула. Чтобы выжить и сбежать, нужно быть осторожной. Узнать больше. Играть по чужим правилам. До поры до времени.
Мелисса хмуро взглянула на Шайлу. Та приблизилась к Эллин, медленно, будто бы нехотя. Они встали слева и справа от Эллин, произнесли что-то на незнакомом языке, синхронно повернулись к Эллин и одновременно сдернули с нее тонкую тунику, бросив ее на пол. Следом за ней последовали короткие панталоны, которые то ли из милосердия, то ли насмешки ради оставил Рикар.
Обнаженная кожа Эллин покрылась мурашками. Она инстинктивно обхватила себя руками, стараясь прикрыться. Но Шайла резко дернула ее за руки, прошипев еле слышно:
— Не смей.
Мелисса тоже обхватила ее запястье и прижала к себе. Эллин ничего не оставалось, как стоять обнаженной и дрожать от холода и стыда. Она чувствовала на себе жжение чужих взглядов, едких, пристальных, любопытных. И хотя девушки у бассейна смотрели на нее беспристрастно, она чувствовала, как ее изучают.
Шайла и Мелисса, все еще держа Эллин за руки, подвели ее к бортику бассейна. Служанки расступились, слегка склонив головы.
— Зайди в воду, — прошептала Мелисса и едва заметно кивнула влево. Эллин заметила ступени, ведущие прямо в бассейн. Интуитивно она понимала, что этого не стоит делать, каким-то образом она чувствовала, что этим перечеркнет жизнь прошлую, проведет некую черту. Она боялась. Ее затрясло еще сильнее.
Эллин посмотрела по сторонам, будто ища помощи или поддержки, а еще лучше выход из этого места, дверь назад, в ее пусть и неуютный, но такой привычный и безопасный мир.
Но двери никакой не было, как и участия в глазах. Сплошь равнодушие. Эллин посмотрела на зеленоватую мутную воду в бассейне и осталась стоять на месте.
— Если ты не зайдешь в воду, я столкну тебя, — прошептала ей в затылок Шайла, — отволоку за волосы.
Эллин резко развернулась и взглянула в темные, почти черные глаза Шайлы.
— Попробуй, — звонким, как монеты в мешке Рикара, голосом отчеканила Эллин, — и пойдешь за мной следом. На самое дно.