Сибирский фронтир

–Почему именно этот остров? – спросил Толстых.

–Найти его просто, это, во–первых, – ответил я. – Бухта там самая удобная из всех, что есть на островах, это, во–вторых. Ну а кроме того оттуда и до американского берега уже рукой подать – вот этот нос уже матёрая земля – и до потаённых островов близко.

Новшество, которое мне казалось элементарным, исполненным логики, вызвало среди мореходов жаркую дискуссию. Идти так долго без ориентиров по одним лишь примитивным приборам многие посчитали безумной затеей. Тем более при здешних частых туманах. Но главное промышленники плохо воспринимали саму идею прокладки курса по координатной сетке, хотя мой расчёт как раз и строился на самой примитивной логике – мореходам следовало просто идти по одной и той же широте. И всё же только половина собрания уловила суть.

–Не верите, так пёхайте вдоль островов, – сказал Оладьин тем, кто сути не уловил. – Да только там вы скорее разобьётесь. Ночью или в тумане больно легко на камни наскочить. Или стоять подолгу придётся, погоды выжидая. Так и провианта не хватит, придётся зимовать на половине пути. А тут и путь короче и без остановок идти можно. За три недели легко до места дойдём.

–Зато ежели бурей побьёт корабль, спасения не будет, – возразил кто–то.

–В том–то и дело, что на чистой воде не обо что бить. А если и побьёт льдиной шальной или валом крутым, повернёте на юг и высадитесь на первом же острове.

–Ладно, – сказал Трапезников. – Нечего спорить. Пусть каждый как хочет идёт. Тут подумать надо, как к следующему году подготовиться. У кого со средствами туго, я помогу.

–Ну, а я снаряжение готов поставить, – добавил я.

Расстались мы с Трапезниковым без малого друзьями.

***

Ещё несколько дней в приподнятом настроении я завозил друзьям и бывшим врагам снаряжение по бросовым ценам. Моя эйфория Оладьину не понравилось.

–Ты особо не обольщайся, – сказал он. – Думаешь, Трапезников позабыл обиду? Ничего подобного. Он только на словах мир заключил, только на людях тебе улыбается. Появится возможность отомстить – даже раздумывать не станет. Всадит нож по самую рукоять. Так что спиной к нему поворачиваться опасно.

–Да вроде бы главного мы добились, – сказал я. – Некуда ему деваться. Теперь мы в одной упряжке.

–Прям уж, – буркнул передовщик. – Волкам с зайцами в одной упряжке не бегать.

Он не стал уточнять, кого считал волком, а кого зайцем.

–Что–то случилось? – догадался я.

–Человек Никифора ко мне подходил, – признал Оладьин. – Севка Тарабыкин. Он, понятно, не говорил от кого, но я–то догадался. У Севки кроме долгов ничего за душой нет, а вот же предложил перекупить мою долю. Хорошие деньги сулил. Я ему прямо сказал, что пустое дело его хозяева затеяли, потому как ты имеешь больше половины паёв и в любом случае оставишь компанию за собой.

–Так и есть, – ответил я. – Нечего беспокоиться.

Не так–то просто мне настроение испортить.

–Ты дальше слушай, – сказал Оладьин. – Севка умотал куда–то, а потом вернулся и попытался подкупить уже меня самого. Сперва вроде издалека зашёл. Напомнил что я для них свой, камчатский, а значит и помогать мы должны друг другу. Бунтовщиков припомнил, которых ты в артель набрал, промышленников охотских, что на наши камчатские промыслы рот разевают. Намекнул на капитал твой сомнительный. И о чём бы ни говорил, всё к одному сводил – чужак ты для нас. А потом предложил людей твоих на бузу подбить. Чтобы, значит, отказались в дальний вояж идти. Мол, неплохо было бы с залётного купчишки спесь согнать. Нечего ему, тебе то есть, наших коров доить. Это уже не шутки. Сразу в морду получил ходатай.

–Понятно, – настроение всё–таки испортилось. – Я вот подумал, только ли к тебе этот Севка подходы искал? Знаешь, позови–ка остальных, поговорить надо.

Собрались быстро.

–Да, приставал дурачок один, – усмехнулся Комков, выслушав вводную. – Севка? Может и так, мне он имени не назвал, сказал только что от важных людей пришёл. Деньгами соблазнял. Намекал, что если столкуемся, может к торговле здешней меня пристроить. Но я и слушать не стал, чего они там от меня хотели. Плюнул дураку под ноги да ушёл.

–Ко мне тоже подходил, про обиды толковал, – признался Яшка и замялся, не решаясь рассказать подробности.

–Да ладно, выкладывай, чего уж там, – сказал я.

–Наговаривал он на Окунева. Дескать, тот виноват, что батя мой сгинул. А потом намекнул, что нарочно вы с Окуневым подстроили крушение. Чтобы тебе, значит, новый корабль достался. Потому неплохо бы, мол, расплатиться. Но я–то сразу понял, что врёт этот Севка. Помню, когда ты в порту только появился с Полосухиными, батя с Окуневым уже в море были.

–Вот же змеюка, – Оладьин сжал кулак. – Мало я ему двинул.

Тарабыкин не решился подступиться только к Чижу. С туземцами говорить на равных здесь не привыкли, да и встречал коряк чужаков таким мрачным взглядом, что у тех пропадала всякая охота к интригам.

–Значит, здесь он толку не добился, – сказал я.

–Да, – кивнул Оладьин, подхватив мысль. – Может попробовать с другими. Народ у нас разный, кто–то может и прельститься на посулы. Хорошо, что ты остальных сюда не привёл. На корабле до них добраться сложнее.

–Трапезников может и к берегу человека послать, – сказал Комков. – На всякий случай надо бы кого–то отправить с предупреждением. Пусть с берега уходят да затворятся на корабле и никого к себе не подпускают. От греха подальше.

–Надоело до жути всё это, – вздохнул я. – Посылать никого не будем. Всё что хотели и могли мы здесь уже сделали. Так что пора и прощаться с Нижним.

Товарищи заулыбались. Похоже, интриги достали всех.

Мы теперь имели сразу две лодки, и сплавиться на них до устья было делом пары часов. Собрались быстро, гораздо больше времени заняли прощальные визиты. Тут–то неожиданно и всплыла проблема.

–Будьте осторожны! – сообщил один из доброжелателей. – Вас по дороге перехватить собираются. Трапезников шайку наготове держит.

Мы вернулись к Чекмазову и обсудили проблему.

–Да ну, ерунда, – заявил Оладьин. – Мы же без груза. Если на вёсла навалимся, нас никак не догнать. А если и догонят, неужто вчетвером с ружьями не отобьёмся?

–Всё же лучше перестраховаться, – возразил я. – Вот что, вы уходите, а я прикрою. Трапезников если за кем и охотится, то именно за мной. Если же я задержусь, то возможно на вас одних он нападать не станет. Нет смысла. Тем паче, что я постараюсь ему помешать.

–Как? – спросил Василий.

–Есть задумка одна, – неопределённо ответил я.

–И как же потом сам выберешься?

–Выберусь, – заверил я. – Вторая лодка у меня остаётся, на ней и выберусь. И вот ещё что. Я пойду другим путём. Поэтому как до корабля доберётесь, сразу же уходите в море. Встретимся в Петропавловской гавани.

Чиж не спорил. Он вообще редко спорил и никогда не вмешивался в выбор другого. Яшка для приличия покочевряжился, но уступил. Сложнее оказалось убедить Оладьина.

–Чудак человек, – сказал я. – Говорю же, что выберусь. Вот с вами мне куда тяжелее придётся, а один проскочу легко.

На самом деле я просто решил превратить отступление в шоу. Хлопнуть дверью так, чтобы с потолка посыпалось. То, что Трапезников затеял козни уже после заключения договора, многими, в том числе и Оладьиным, воспринималось как вполне естественный ход. Но я к таким вещам ещё не привык. Вероломство, вот как это называется.

Мы попрощались. Не дожидаясь отплытия друзей, я перегнал вторую лодку на Радугу, небольшой приток Камчатки. Оттуда, обвешанный пистолетами и ножами, как новогодняя ёлка игрушками, я нагрянул к купцу прямо на дом.

Ворота прошёл без проблем. Охранник впустил без расспросов и даже не попытался отобрать стволы. Я старался вести себя нагло. Отодвинув приказчика, миновал заваленный мехами подклет, поднялся в горницу.