Вурдалак

– Смотри, – сказала Арина и указала рукой вниз.

– Куда смотреть? – спросила я тоном, дающим понять, что все это мне изрядно надоело.

– Вниз смотри! – ответила Арина, бросила на меня злобный взгляд и снова указала рукой куда-то вниз.

На дне оврага что-то белело. Мне было плохо видно, что именно. Кусты папоротника и высокая трава колыхались на ветру и закрывали обзор. Я стала медленно спускаться по крутому склону вниз, держась за ветви кустов и высокие цветы волчьего цветка, чтобы не упасть.

Вдруг до меня донесся удушливый, сладковатый запах. "Это всего лишь цветущий люпин, волчий цветок, он всегда пахнет тленом," – успокаивала я себя, чувствуя, как в горлу подступает комок.

Спустившись в овраг, я раздвинула кусты перед собой и увидела, что все вокруг покрыто человеческими костями и тлеющими трупами, издающими то самое тошнотворное зловоние. В ужасе я закричала, что было сил, но быстро зажала руками рот, пытаясь сдержать непреодолимый приступ тошноты.

Развернувшись, я бросилась бежать сквозь кусты обратно, путаясь в высокой траве. Запнувшись за что-то мягкое, я упала рядом с телом девушки. Ее кожа, покрытая белыми пятнами, сморщилась и словно прилипла к костям. Темные волосы спутались, разметались по земле, а глаза неподвижно застыли, глядя в небо.

Я несколько секунд смотрела на мертвую девушку, казалось, жизнь в этот момент ушла из меня тоже. Кто-то закричал, и этот крик сотнями голосов зазвучал надо мной, разнесся по всему лесу. Только позже я поняла, что это был мой собственный крик. Поднявшись с земли, я на ватных ногах стала выбираться со дна оврага. Хватаясь за волчьи цветы и ветви кустов, я кое-как вылезла на поверхность и оглянулась – Арины нигде не было.

Упав на землю, я беззвучно заплакала, слезы текли по щекам, смешивались с землей, оставляя грязные разводы на моем лице.

Неужели всех этих девушек в овраге погубил Ян?

Кто же он? Зверь? Убийца?

Что за чудовище я так безрассудно полюбила?…

Часть III

Несколько дней я не могла прийти в себя. Взгляд мертвой девушки, которую я увидела на дне оврага, преследовал меня днем и ночью. Ян скорее всего заметил, что со мной что-то не так, но не стал спрашивать ни о чем и был внимателен и заботлив со мной, как и всегда.

Каждое утро я пила по капле зелья. И день за днем мое спокойствие и душевное равновесие капля за каплей возвращались ко мне. Однажды утром я проснулась и решила, что все это – проделки Арины. Она все это подстроила каким-то образом. Желая убедиться в этом, я рассказала Яну, что во время прогулки наткнулась на тела девушек в овраге.

– Их было так много, Ян, так много! – всхлипывала я, сидя на коленях у любимого и прижимаясь к его широкой груди, – и все они были мертвы…

Ян погладил меня по голове, как маленькую девочку, и начал тихонько покачивать из стороны в сторону.

– Милая моя, этого просто не может быть, – ответил он, когда я посмотрела в его светлые глаза в надежде найти ответы на свои вопросы, – Это лес. И он настолько дремуч и нехожен, что сложно представить, что сюда могут прийти девушки, еще и в таком количестве… Тем более это мой лес, здесь не может случиться того, о чем я не буду знать. Это, наверное, Арина пошутила над тобой!

– Арина? – спросила я, изменившись в лице.

– Ну, она хоть и не ведьма, но кое-какие основы колдовства знает. Напоила тебя с утра своим чаем, вот тебе и померещилось невесть что. Она это дело любит!

Ян усмехнулся, но в глазах его мелькнуло нечто странное – злость или даже ярость. Он попытался скрыть это под широкой улыбкой, но я успела заметить, и что-то неприятно екнуло внутри. Мне очень хотелось верить ему. Любое сомнение в его честности, искренности и справедливости заставило бы меня страдать.

– Говорю же тебе, сестра у меня – ох, какая вредная! Постоянно добавляет мне забот. Надо бы ее наказать, – тон его стал строгим.

Ян встал с постели, надел брюки и рубашку, накинул плащ и сказал мне:

– Одевайся, Наталья, сходим до того оврага. Покажу тебе, что нет там ничего такого страшного, что могло бы бросить тень на мой лес…

Я быстро оделась и пошла за ним. Дойдя до оврага, мы остановились на краю. Все было здесь так, как в прошлый раз: цветущие люпины, высокие травы и папоротники. На дно я смотреть боялась. Дрожащей рукой я указала вниз.

– Они были там, в кустах…

Ян обернулся, и его взгляд показался странным, темным. Внезапно меня охватил леденящий душу ужас. Я подумала о том, что, если это он убил всех этих девушек, то и меня он может убить прямо здесь и сейчас. Он убьет меня, а потом сбросит к ним – к тем, кто лежит тут дни, месяцы и даже годы. И я точно так же, как они, начну медленно гнить, скрытая от мира цветами и высокими травами летом и глубокими снегами зимой…

Ян положил руки мне на плечи и тихонько встряхнул меня.

– Приди в себя, Наталья. Побледнела, как смерть! Где ты увидела мертвых девушек? Там ничего нет, кроме больших глыб мела. Этот овраг мы называем Меловым – тут мел выходит из-под земли на поверхность огромными кусками. То, что белеет на дне не что иное, как мел.

Я стояла рядом с ним бледная, как тот самый мел, о котором он сейчас рассказывал. Ян взял меня за руку, и мы начали осторожно спускаться. На дне оврага и вправду не было никаких трупов. Я в недоумении осматривалась, отодвигала высокие заросли травы тут и там, смотрела под ноги на каждом шагу. Но не увидела на земле ни единого следа того, что видела несколько дней назад – ни единой кости, ни клочка волос, ни обрывка одежды мертвых девушек, ничего.

В недоумении я смотрела на Яна, когда мы выбрались на поверхность, и не могла понять, как такое возможно. Что это было – бред, галлюцинация, обман зрения? И зачем Арина все это подстроила?

– Она ревнует меня, хочет, чтобы я был только с ней, – тихо сказал Ян, – я уже говорил тебе, что у меня были женщины до тебя. Всем она так или иначе строила козни, вредничала. Но с тобой она превзошла все мои ожидания. Я накажу ее. Посидит несколько дней в подвале, глядишь, одумается.

Он был зол на Арину, а мне ее было не жаль. Я столько мыслей прокрутила в голове за эти дни, столько раз порывалась бежать из этого леса, столько раз сомневалась в том, кто из них на самом деле мне врет, что моя голова была готова расколоться на части от всего этого.

Но теперь я знала, что Арина попросту ненормальная, и ее любовь к Яну тоже ненормальна. Такой не может быть любовь сестры к родному брату.

Засыпая в ту ночь в теплой постели рядом с Яном, я слушала, как Арина всхлипывает где-то внизу, в темном холодном подвале, кишащем крысами и пауками. Представив себя на ее месте, я поежилась, пытаясь отогнать от себя неприятные ощущения и крепче обняла Яна. Он поцеловал меня, и в моей груди снова зажегся знакомый огонь.

В ту ночь мы вновь горели вместе, и я даже думать не хотела, что останется от меня после того, как огонь внутри превратится в серый, холодный пепел…

***

Через несколько дней Ян выпустил сестру из подвала и наказал ей не приближаться ко мне и не говорить со мной ни о чем. Арина ходила по дому, словно молчаливая, прозрачная тень. В конце концов, мне стало ее жаль, и я сама заговорила с ней, дождавшись, когда Ян уйдёт из дома.

– Послушай, Арина, – осторожно начала я, стоя на пороге своей комнаты и не зная, как девушка отреагирует на меня, – мне кажется, тебе самой нужно уйти отсюда.

Девушка мыла посуду в старом алюминиевом тазу, но, услышав мой голос, замерла, перестала звенеть кружками и тарелками.

– Тебе нужно увидеть мир, познакомиться с новыми людьми, отвлечься, развеяться. Тебе нужно понять, что за пределами леса жизнь не заканчивается. И главное… Тебе нужно полюбить другого мужчину. Любовь к собственному брату – это противоестественно, неправильно.

Я замолчала, чувствуя, что атмосфера между нами накалилась до предела. И тут Арина расхохоталась. Этот смех был таким странным и неуместным в этом доме, и в этом лесу, что я вздрогнула и отшатнулась назад. Перестав смеяться, девушка подошла ко мне вплотную и медленно произнесла, глядя в глаза: