Страница 57 из 61
Властелин Смерти был абсолютно спокоен. Его доспехи покрылись выбоинами и были вымазаны в дьявольском ихоре, но сейчас Мефистон полностью контролировал свои силы. Он сложил распростертые руки и начал сжимать их, отчего все удерживаемые его кровавыми молниями демоны смялись, словно зажатые в гигантском кулаке. Вопли изменились, став отчаянными, а не ликующими, а нечеловеческое хихиканье сбилось — теперь оно вырывалось сдавленно и урывками, звучало не как проявление веселья, а как одышка.
Когда же Мефистон полностью сжал пальцы, демоны схлопнулись, утекли из реальности, будто вода через слив.
Опустилась тишина. Никаких воплей. Никаких выстрелов. Единственным звуком был низкий стон ветра, проносившегося над застывшими пиками. Психическая буря, прежде тянувшая Луция к его господину, неожиданно исчезла, и, потеряв равновесие, он рухнул на груду залитых кровью обломков.
Властелин Смерти опустил руки, глядя на заваленную трупами долину.
Все демоны испарились, но из-за далеких груд снега показался новый враг — воин в ослепительно-белых доспехах, скачущий без седла на огромном змеевидном существе с кричаще-яркими крыльями и вытянутой птичьей головой.
«Он куда важнее, чем я думал, и куда могущественнее», — заговорил Мефистон в разуме Луция.
— Ты сокрушил его армию, — сказал лексиканий, удивив стоявших рядом Сестер Битвы, — чего он надеется добиться теперь?
«Он не просто чернокнижник. Он — игрушка чего-то гораздо более опасного. — Голос Властелина Смерти прозвучал взволнованно, даже пылко. — Дело не только в клинке. Теперь я это вижу. Теперь я понимаю, почему меня призвали сюда. Кто-то хотел, чтобы я узнал об этом. Увидел его тут, в этой битве. Так было предначертано».
Едущий на спине змея по обагренному льду Извечный Принц даже не глядел на лежавшие на дороге груды тел истребленных гвардейцев. Гнев вскипел в душе Антроса. Каждый их этих людей умер, веря, что они сражаются за Императора. Питер Зорамбус свел их ложью с пути истинного и с удовольствием наблюдал, как они гибнут. На лице его была та же приветливая улыбка, что и в Тарнском аббатстве.
Лексиканий шагнул вперед, вытаскивая пистолет.
«Он сокрушит тебя, — сказал Мефистон. — А мне еще предстоит понять, кем ты являешься для меня. Жди, лексиканий Антрос».
Сестры вскочили, услышав треск ломающегося камня. Антрос резко обернулся, вскинув пистолет, и увидел, что сквозь падающий снег к нему идет Рацел. Ветеран снял шлем, и поэтому лексиканий заметил, с каким ужасом тот глядит на его изуродованное лицо.
— Тебе стоит позвать апотекария, — нахмурившись, проговорил Рацел. — Ты позоришь нас своим видом.
— Какая трогательная забота! — усмехнулся Луций.
Эпистолярий поднял бровь и отвернулся, разглядывая разыгрывающуюся у ворот сцену. Все больше изможденных серафимов выходили из дыма, и Антрос понял, как мало из них дожили до изгнания демонов — как высока оказалась цена триумфа. Все уцелевшие и дожившие до окончания боя были отмечены жуткими ранами.
Между тем Извечный Принц неспешно и грозно приближался к воротам. Мефистон не двигался с места. Собравшиеся на стенах воины последовали его примеру и не стреляли, позволяя врагу подойти ближе и заговорить.
— Старый друг! — воскликнул Зорамбус, улыбнувшись Мефистону. Он рассмеялся, увидев суровые и решительные лица Сестер Битвы, и показал рукой на старшего библиария. — Разве вы не поняли, кто он? Чего он хочет? Мы оба лишь игроки в одной игре, великой игре. Ангел хочет похитить ваше величайшее сокровище так же сильно, как и я. Что, думаете, он сделает, если победит? Думаете, оставит клинок вам?
Сестры все так же глядели на него с ненавистью и решимостью. Улыбка Зорамбуса поблекла.
— Вы знали? Он нахмурился. — Вы знали, что он пришел сюда, чтобы забрать клинок, и все же решили сражаться с ним бок о бок?
Ответом ему была лишь звенящая тишина. Антрос окинул взглядом стоявших рядом женщин и не увидел в их глазах ни тени удивления.
Лицо Зорамбуса начало подергиваться от еле сдерживаемой злости. Он повел мечом слева направо, словно готовясь поразить соперника.
— Ничтожества, — процедил он. — А ведь так разглагольствовали об обетах, о верной службе! — Он снова взмахнул мечом, а потом воздел его к зеркалу неба, — Хоть кто-нибудь из вас понимает, что означает Чудо? И это истинное чудо. Не салонный фокус, совершаемый во имя заплесневелого трупа на Терре.
Колдун спрыгнул со спины змеи, пробрался между тел павших драгун и поднял одного из них. Бок мужчины представлял собой кровавое месиво, но вздох боли эхом разнесся по безмолвной долине, показывая, что солдат все еще жив.
— Как ты думаешь, за что ты погиб, мертвец? — рявкнул Зорамбус.
Человек попытался вырваться, ужаснувшись преображению своего пророка.
Антрос взялся за болт-пистолет, но Рацел перехватил руку и покачал головой, кивнув на Мефистона. Перегнувшись через парапет, старший библиарий внимательно изучал чернокнижника.
— Скажи мне, за что ты сражался! — потребовал Зорамбус, отвесив драгуну тяжелую звонкую пощечину.
— За Обет! — Мужчина выругался и плюнул кровью в лицо лжепророку. — Чтобы остановить неверующих, скрывающих силу Императора от Него. Чтобы освободить Окаменелый меч, дабы его можно было использовать для очищения Галактики от…
— Нет! — Зорамбус издал безумный смешок. — Нет, ошибаешься! Ты лишь пешка в игре. Нет, даже не в игре. — Он расхохотался. — В розыгрыше!
Солдат нахмурился в растерянности, но Мефистон кивнул и громогласно произнес, позволив психической буре, все еще завывавшей в его костях, разнести его голос по долине:
— Это состязание. — Он поглядел на отражение над головой. — Ты скрыл Дивинус Прим, чтобы вы могли сыграть в игру.
— О, а ты хорош! — рассмеялся Зорамбус, снова взглянув на серафимов. — Он делает вид, что удивлен, но кто, как вы думаете, был в этой игре моим соперником?
Стоявшие рядом с Антросом сороритас переглянулись. За суровыми масками промелькнула тревога.
— Должен признать, ты сыграл хорошо, брат. — Зорамбус неохотно кивнул Мефистону в знак уважения. — А вот канониссы я не вижу. Думаю, ее ты убил первой? — Он бросил драгуна на землю и небрежно взмахнул мечом. — А хотя… неважно.
Он еще раз взмахнул мечом, и Антрос переглянулся с Рацелом, запоздало осознав, что происходит. Колдун выводил в воздухе руну.
— Покиньте стены! — приказал Мефистон, поглядев на стоявших вокруг Сестер Битвы.
Одни шагнули прочь, подчиняясь, другие же с сомнением посмотрели на него.
— Где святая Офиуса? — прошептала одна.
— Я не видела ее с тех пор, как явился Астра Ангелус.
— Немедленно! — воскликнул Мефистон, спрыгнув со стены; за его спиной распахнулись крылья.
— Зорамбус тянул время, — процедил Рацел, посмотрев на серафимов. — Он заговаривал нас, а сам готов…
Раздался вопль, когда Зорамбус вонзил меч в грудь мучимого им драгуна.
Мефистон полетел по воздуху, широко расправив эфирные крылья. В руке его пел от жажды Витарус.
Чернокнижник улыбнулся, подняв окровавленный меч.
Властелин Смерти обрушился на Извечного Принца с такой силой, что они пропахали в дороге борозду. Мефистон замахнулся Витарусом, но колдун ускользнул, превратившись в размазанное световое пятно, чтобы снова возникнуть в паре метров от библиария. Лицо его то ухмылялось, то скалилось.
Старший библиарий вскочил на ноги и нацелил Витарус в голову противника. Клинок содрогнулся, извергая жидкое пламя. Зорамбус едва успел отвести огонь в сторону при помощи собственного меча и, попятившись, споткнулся о груду трупов. Зорамбус насмешливо улыбался, отступая под напором к краю дороги.
— Слишком поздно! — расхохотался он, бросив взгляд на стены Вольгатиса.
По крепости пронесся низкий подземный стон.
Стоявшие рядом с библиариями серафимы тревожно переглянулись, но не сдвинулись с места. Рацел поглядел на огромный портик внизу; в его усмешке сквозило раздражение.
— Уходите! — гаркнул он на женщин, но те остались стоять, с сомнением глядя на эпистолярия. — Вы умрете, — сказал он, словно говоря с непослушными детьми. — Стены Вольгатиса рушатся.