Страница 37 из 44
"Вначале — вошла бы внутрь этой опросной. И обеспечила бы исполнение закона в адрес своего воспитанника. А так мне защищённая дверь не по силам".
"ЭЦП для межкорпоративных документов с собой?" — параллельно мать Айи принялась раздавать слонов паре машин, стоявших чуть дальше на парковке.
Из них посыпались молодые и поджарые латиносы, словно горох из дырки в мешке.
"Не поняла?" — Тика к своему стыду действительно не успевала соображать на этой скорости.
"Электронная цифровая подпись. Договор со мной, найм меня — под ваше крыло. Конкретная задача, параметры на усмотрение нанимателя. МОЯ РАБОТА — ВАША КРЫША И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ!".
Японка с опозданием поняла, что её новая подруга насчёт "подписи с собой" шутит:
"Да, конечно. Биометрия, фиксатор активен и расширение работает. Всегда".
"Ну мало ли. Вдруг у вас в семье опасаются подтверждения рукой трупа — и вы с собой такого не носите. А держите где-нибудь в офисе, на стационарном блоке".
Упс. Оказывается, латиноамериканка не шутила.
Можно было бы, конечно, ответить, что у бизнеса Хамасаки нет специфики делопроизводства Эскобар — но дареным баранам зубы не считают.
"Договор?" — Тика занесла в виртуале аналог своей подписи и печати в одном лице.
— Hermanos! — Дальхис ну о-о-очень громко выдала голосом несколько команд по-испански.
В интерфейсе было видно, что она дублирует их рисунком из концентратора Тики. Целью была проставлена та самая пресловутая дверь опросной.
"Я даже испугаться не успела" — призналась японка одновременно с тем, как её свежеоформленное на работу подразделение рвануло в направлении первого этажа здания суда.
"Вот договор, хоть прочтите, что ли" — раздав команды, Эскобар направилась следом за своими.
Документ упал в интерфейс Хамасаки-старшей, которая ещё на половину секунды зависла возле машины.
"Мама, иди вместе с ней! ????" — мгновенно среагировала Миру. — "Неудобно же, если они без тебя всё сделают! Там твоё имя нужно будет, когда дверь сломают! Это всё-таки федеральный суд! Они не титульные!".
Айя Мартинес и Ана Эрнандес, одноклассницы дочери, не дожидаясь приглашения либо разрешений только и мелькнули в дверном проёме следом за Дальхис.
Глава 23
— По-хорошему не вышло... — откровенный мудила, являющийся полицейским по какому-то недоразумению, начинает вылезать из-за стола. — Знаешь, в твоём расчёте на титульное прикрытие есть только одна ошибка. Небольшая — но мне её вполне хватит.
— Это вы так планируете на меня жути нагнать?
— А что, тебе разве ещё не страшно? — он вроде как лениво (но достаточно наигранно — для активного расширения) потягивается.
— Нет. У вас изначальная ошибка в математике.
Бахебри покачивается на носках туфель, изображает зловещую улыбку. Затем выдерживает чеховскую паузу и садится на свой стол, болтая в воздухе правой ногой:
— Ну давай ещё чуток поговорим. Перед тем, как. — Многозначительное движение бровями. — Знаешь, Виктор, а я ведь не очень люблю делать людям больно! Мой тебе дружеский совет: не нужно изображать из себя того, кем ты не являешься. — Участие так и сквозит в каждом звуке.
Приложение дисциплинированно сообщает о том, что его уровень тревожности почему-то непропорционально повышается, причём в связи с его собственной речью.
По мне, слегка странно: судя по контексту происходящего, тревожиться же должен я, не он?
В принципе, я тут же и начинаю, хотя и совсем не там, где он рассчитывает: загадка. От него проблем не вижу ни в каком потенциале, а пугает больше всего именно неизвестность.
Размышляя логически, на юридические его выпады можно облокотиться: я искренне верю в могущество опекунши и с этой стороны спокоен. Если сравнивать административный ресурс Хамасаки и этого джентльмена — лично я однозначно поставлю на первую.
Если же он сейчас полезет драться — это будет вообще смешно. В мире, где даже перворазрядник по боксу — академик (если оценивать комплексно и учитывать практику мозгов), наглому пустышке типа него не стоит рассчитывать на многое в случае с тем, кто этого перворазрядника по определению сильнее.
— Давай сыграем в игру, вопрос против вопроса. В чём по-твоему ошибаюсь я? В свою очередь, честно обещаю максимально раскрыть тебе твои перспективы перед тем, как... — он картинно спохватывается и вроде как спонтанно осекается. — Перед тем, как мы перейдём к определённым полицейским методам дознания, которые тебе могут не понравиться.
— Хороший ход. На фоне неуверенности в себе всегда нужно передавать инициативу оппоненту. Это азы теории — от защиты работать проще, — говори, что думаешь, когда не знаешь, что сказать.
— Чьи слова? — южанин продолжает жизнерадостно улыбаться.
— Из одного вида спорта, вы его не знаете. Ваша ошибка: угроза, как и любой инструмент, работает только в своём диапазоне.
А вот теперь он искренне заинтересовывается, даже коррекцию мимики отключает.
Ну, мне-то что. Солдат спит — служба идёт. Память предшественника, кроме прочего, на фоне ментального буста утверждает, что подобная беседа ограничивается по времени аппаратно.
Даже если мы ляжем спать здесь оба, через какое-то время дверь сама автоматически разблокируется. Максимум — полтора-два часа, искусственный интеллект не спит.
Судя же по присутствию в канале моего концентратора Тики Хамасаки, я после этого смогу спокойно помыть руки и пойти по своим делам.
— Успел нахвататься по верхам от своих черножопых подружек? Считаешь, что можешь потягаться с полицией?
Его тирада сопровождается сообщением расширения:
"Попытка вызвать агрессию. Сознательное намерение нарушить ваш эмоциональный фон"
— Я б на вашем месте не говорил от имени всей полиции — вас оттуда скоро вышибут, обещаю. А насчёт чья жопа чернее, я бы поспорил. — Демонстративно рассматриваю его с головы до ног. — По крайней мере, если судить по лицу. Вы более темнокожий, хотя и более европеоид, парадокс. С другой стороны, ладони у вас и правда белее, хм, а рожа на пару тонов темнее рук. Чем объяснить?
В последнюю секунду удерживаюсь, чтобы не начать рассуждать о зависимости цвета задницы от цвета лица.
— Ваша угроза, если она относится к моему стратегическому будущему, тупо несерьёзна, — продолжаю. — Есть такое понятие, потенциал личности. Он поддаётся оцифровке — количественному анализу. Я его уже сделал и имею своё представление о том, кто в этом несовершенном мире весит больше — вы или Хамасаки. Вы просто путаете миры, Бахебри.
— Да ну? — ирония получается на троечку.
— Угу. Это там, откуда вы родом, власть — источник денег. Да и там, откуда я, тоже, чего уж... Мне тут сказали, что смена собственника холдинга при смене кабинета министров — в вашем мире вполне себе нормальная вещь.
— Про...
— А здесь наоборот. — О, мне удалось его зацепить. Перебиваю и перекрываю громкостью исключительно под влиянием советов такого интересного приложения. — Здесь же, в Федерации, наоборот, деньги — источник власти. Теперь сами скажите себе с этой позиции: кто победит даже на месячном отрезке времени? Заштатный опер из задрипанного отдела, который быстрее штатных патрульных первым прибегает на уличное происшествие? Сорри за тавтологию. — О, у него даже глазки засверкали. Это я удачно попал, расширение рулит. — И который, к слову сказать, даже не в состоянии отличить труп от пострадавшего, которого увезли в реанимацию. Два трупа, если считать профессионально точно — завуч тоже выжил.
Ну а чё, Эрнесто чётко описал перспективы и Трофимова, и Серёжи Фомичёва. А Бахебри наоборот попытался соврать.
— Или второй вариант. — Под влиянием вереницы подсказок интерфейса тоже выхожу из-за стола и сажусь напротив. — Мне приходилось слышать, что очень важные и могущественные люди становились беспомощными на коротком отрезке времени. Пальцы в двери там, гвозди в коленную чашечку, горящая спичка в уретру — ну не готовились они работать против таких инструментов. Соответственно, на каком-то пятиминутном периоде объективно проиграли таким, как вы.