Страница 35 из 44
Решительно подхватив Хамасаки-младшую, латиноамериканки без труда оторвали её от пола и в прямом смысле вынесли из помещения, несмотря на болтание ногами в воздухе.
"Хорошо, что дверь разблокирована" — Мартинес, оглядевшись по сторонам и никого не обнаружив в коридоре, по всем правилам продолжила дисциплинированно писать, а не вещать во всю глотку.
Несмотря на изображаемое равнодушие, все три старшеклассницы очень внимательно следили за происходящим в комнате.
— Да что ты как неродной!
Вслух говорил южанин, а к Эрнесто почему-то стремительно приблизился его напарник.
Абсолютно невзрачный европеоид крайне серого вида вроде как по-дружески похлопал по плечу детектива восемнадцатого участка.
Эрнесто Вальдес напрягся, неестественно застыл с прямой спиной и повалился назад вместе со стулом.
— Человеку плохо! Скорую сюда, быстро! — принялся заполошно размахивать руками южанин.
Победоносное презрение, мелькнувшее на мгновение в его глазах, могло бы укрыться от кого угодно, но не от Мартинес.
"Вот же пидоры! Ана — ? ????????????" — человек работал на семью Эрнандес, потому Айя и уточняла у той, что сейчас делать.
Попутно она вставила носок ботинка между дверью и косяком:
— Ало, военные! Чем-то помочь? Такой следователь хороший был, — латиноамериканка шмыгнула носом и вдохнула. — У меня расширение хорошее по медицине, профессиональное. Надо?
— Не надо, тут есть кому, — сухо бросил бледный, подхватывая Эрнесто под руки и даже не глядя себе за спину. — Он сейчас отойдёт, такое бывает.
Напарник южанина потащил латиноса к ним, по направлению к двери.
— Я пока здесь опрос закончу, — вроде как пояснил всем брюнет, весьма похожий на земляка Рашида. — На чём вы остановились? — он занял место дознавателя, для чего наклонился за стулом Эрнесто к полу.
— Мне вам что, полчаса потока сознания пересказать?! — абсолютно естественно среагировал Седьков. — Представьтесь для начала! Может, хотя бы притворимся, что собираемся соблюдать действующее законодательство?!
— Прошу прощения. Моя фамилия Бахебри, я представляю городской департамент...
Бледный тем временем дотащил бессознательного Вальдеса до выхода и Айя была вынуждена посторониться, чтобы дать ему пройти.
Дверь опросной захлопнулась.
— Секунду. — Невысокий легавый, высвободив правую руку и удерживая живой груз левой, недолго поколдовал над сенсором замка. — По правилам, дверь на время беседы блокируется, — пояснил он девочкам, хотя его никто не спрашивал. — Как только опрос будет закончен, дознаватель изнутри откроет сам.
"Бл*. Он их закрыл! Что делаем? ????" — Мартинес даже не изображала истерику. — "Хотя Тика говорит вот прямо сейчас, что через концентратор Виктора вроде как контролирует ситуацию. Сигнал почему-то хороший".
"Да. Мне мама тоже пишет, чтобы мы быстро валили на улицу — там нас ждёт Дальхис Эскобар" — подтвердила Миру. — "А сама она прямо сейчас к секретарю суда идёт — чтоб открыть себе допуск и войти в опросную".
В реальности все трое лениво шагали по коридору.
"Типа, чтобы без неё подопечного не упирали?" — уточнила Эрнандес.
"Да".
"Так, расслабляемся и ускоряемся. Несёмся по направлению к моей маме, но шагом и небыстро ????" — Мартинес умела молниеносно брать себя в руки в любой ситуации. — "Ничего военного не происходит. Вроде, есть какая-то интрига — но две наши маман всё контролируют через "мост", поскольку все каналы на браслете Рыжего по умолчанию открыты для Тики Хамасаки ????. Не расслабляемся, но выдыхаем".
У поворота они с бледным разделились: тот потащил Эрнесто по радиальному ответвлению, где в самом конце коридора виднелся красный крест в виде голограммы под потолком.
"А что с вашим сотрудником?" — Миру указала Ане взглядом в сторону Вальдеса. — "Будем спасать? Бледного глиста, если что, могу на себя взять".
" С ума сошла ?????! Это полицейский ????! Я уже сообщила дяде. Это проблема не нашего уровня" — Эрнандес выглядела угрюмо и даже закусила нижнюю губу. — "Дядя говорит слушать Дальхис — он с ней ща разговаривает в параллель".
"А-а-а. Ну окей".
Глава 22
— Н-да, нехорошо для тебя складываются обстоятельства, — сменивший Эрнесто тип, даже для моего зрения весьма похожий на Рашида и его родителя внешне, вроде как искренне мне сочувствует.
— Господин Бахебри, я крайне ограничен во времени. Пожалуйста, давайте соблюдать действующее законодательство.
— А ты сейчас о чём? — он заинтересованно поднимает левую бровь, демонстрируя полнейшее спокойствие.
Но именно что демонстрируя. Я не знаю, откуда это всё только что взялось, но мне сейчас виден полный расклад и по его высшей нервной деятельности, и по его мыслительным процессам.
Это смешно и парадоксально — но в полную меру, только что без пробуксовки, заработало расширение, которым регулярно пользуется Мартинес. Я периодически глядел ей "через плечо" в виртуале, когда она показывала команды его инициации.
Странно. У меня работать по идее не должно — нужен имплант.
— Хочешь мне что-то сказать? — дружелюбно улыбаясь, предлагает южанин.
Глаза его при этом остаются холодными, как у змеи.
Меня же догоняет вторая порция удивления: сидит он там же, где до него сидел сотрудник дяди Эрнандес.
Но я его почему-то вижу! Отчётливо. Хотя и только правым глазом.
— Я уже сказал вам, что хотел. — На всякий случай опускаю веки, чтобы не выдать себя взглядом.
Мало ли. Вдруг работающие у кого не надо приложения и по глазам видны.
Чёрт. И во внутренний интерфейс не напишешь — во-первых, Мартинес его подвесила к чёртовой матери перегрузом; во-вторых, никто не отменял запрета мне там высказываться сейчас.
Какое-то время молчим. Он изучает меня, не скрываясь и видимо считая, что я его не вижу (вполне логично с тем количеством диоптрий, которое записано в моей медкарте).
Я же изучаю его через работающий нейропродукт: ощущение, как резкость бинокля навёл.
Ух ты.
Если бы не новые впечатления прямо сейчас, а также связанный с ними эмоциональный шок, возможно, я бы и правда занервничал: наверняка все приёмы риторики и такой вот коммуникации у этого Бахебри отработаны до автоматизма.
Но дело в том, что я сейчас купаюсь в откровенном эмоциональном шоке — и мне чисто технически не до острого восприятия в его сторону.
Это как резко восстановить зрение, в момент, будучи перед этим полуслепым.
Вслед за чисто физиологическим наслаждением улучшенного восприятия меня закономерно тюкает в темя паника, но чуть по другому поводу.
А что если так шикарно концентратор работает лишь в этом здании? И, выйдя отсюда, я опять превращусь в того самого натурала? Который не видит, весьма неизбирательно слышит, не имеет перед глазами панели интерфейса об эмоциональном спектре собеседника...
Не хотелось бы лишиться текущей полноты восприятия.
— Вы заметили, что вместо конструктивного опроса свидетеля вы сейчас всеми силами пытаетесь раскачать меня эмоционально?
— Ты о чём, э?! — играет он убедительно, без базара.
Только вот прибор не обманешь.
"Достоверность сказанного 35%".
Параллельно программа иконкой показывает оптимальную тактику: застегнутый на замок рот.
Ну я и молчу. Кроме прочего, на текущем заряде буста для мозга я уже сообразил: разрешение на беседу даётся свидетелем адресно и на конкретный номер жетона.
Если по-простому — я согласился общаться с Эрнесто, но не давал разрешения себя опрашивать этому Бахебри.
Память Вити Седькова услужливо подсказывает: в других местах соблюдение процессуальных норм может и не быть скрупулёзным, но не здесь. Суд есть суд.
— А в какой роли вы сейчас здесь присутствуете? — как говорится, вежливость — самое главное оружие такого, как я.