Крысиный бег lll

Два дня она просидела в подвале, а потом её перетащили в этот дом и приковали к стене. И вот теперь это жирный кабан, стоящий в шаге напротив и молча лапающий её липким взглядом между её раздвинутых и зафиксированных ног, наверняка считает себя её хозяином. Он по-хозяйски ощупал грудь Яны, тонкую талию, провёл ладонью по шелковистой коже, проверил зубы, как породистой лошади, помацал и покрутил соски, довольно причмокнул и почесал у себя между ног…

— Барон Георг Третий. Очень приятно познакомиться, милая девушка! А Вас как звать? — Наконец произнёс это мерзкий прыщ, с сожалением оторвав взгляд от её лобка и переведя его на лицо девушки.

— Освободи меня, паскуда, иначе я тебя превращу в кучку вонючего пепла. — Прошипела Яна ему в лицо.

— Ну-ну, милочка. — Собеседник ехидно оскалился. — Я осведомлён и о Вашем Даре, и о Вашей родословной, Яна. Так что, как видите, пугать меня не стоит.

Яна зашипела, дёрнулась и попыталась освободиться. На автомате потянулась к своему Дару и наткнулась на глухую стену. Ошейник… Сраный ошейник блокировал Дар.

— Хм… Ну теперь, когда ты убедилась в безысходности своего положения, я введу тебя в курс дела. Тебе вообще-то, жутко повезло! Ты знаешь? Пережила такую катастрофу, упала с неба и осталась жива. Твой лекарь просто волшебник.

Георг Третий сел напротив девушки в кресле с бокалом конька, любуясь её идеальной молодой фигуркой, распятой перед ним на стене. Расставленные ноги, открывающие прекрасный вид на пока ещё девственную промежность, тяжёлые груди с маленькими ореолами сосков и маленькими горошинками самих сосочков, тонкая, очень тонкая талия, словно у неё не хватало парочки рёбер. Идеальная фигурка! Эталонная!

Это сродни произведению искусства. Как он раньше до такого не додумался? Нужно будет отвести под это дело отдельную комнату, развесить там таких красоток на стенах… Только где взять именно таких? Вот в чём вопрос.

В деревне, да и в городе таких точно не водилось. Сразу видно, это холёная сучка, знатная. Такая не знает, что означает слово «работа», и всю жизнь только и заботится о своей идеальной красоте. А может это наследственное… Всё может быть.

Но где взять таких, на дороге они не валяются… Хотя, на то оно и искусство — оно должно быть редким и уникальным! Придётся поискать. Для начала, экземпляров пять-семь. Потом позвать друзей, устроить просмотр… Дать снять пробу… Не сразу, конечно, после того как он сам их всех попробует. Ух! Мечты, мечты! Нужно обязательно воплотить их в жизнь. Обязательно! У барона Георга зарождалось новое хобби и новая страсть…

— Лекарь? — Прервала размышления барона девушка.

— Ну да… Одарённый с Даром Лекаря. Я же говорю, тебе повезло.

— Где он?

— У меня в подвале. Я пока не стал его убивать, лекари всегда в цене. Но если ты будешь несговорчивой и будешь брыкаться, я его вздёрну на центральной городской площади. Это будет не очень благородно с твоей стороны, так подставлять своего спасителя. — Барон мерзко цокнул языком и покачал головой.

Лекарь… Яна задумалась. Кто это может быть? Майки? Но почему он думает, что Майки лекарь? Хотя, кто знает этого Майка, может он и лечить умеет.

— Как выглядит этот лекарь?

— Как старый, облезший кусок говна. Столетний старик…

Значит не Майки… Яна почувствовала одновременно и разочарование, и испуг за жизнь Майка, и облегчение, что он может быть жив и не в плену.

— Вообще, странный Дар. Мои люди наблюдали за вами со стороны. Ты была мертва… Или почти мертва. Парнишка вытащил тебя с того света, пожертвовав своим здоровьем, телом и молодостью. Наверное, ты ему очень дорога.

— Парнишка? Ты говорил старик!

— Ну… Когда он принялся тебя вытаскивать, лечить — он был парнишкой. А когда закончил и перелил в тебя свои жизненные силы — сморщился и стал трухлявым пнём. Что непонятного я говорю? — Барон начинал злиться.

— Теперь всё понятно.

— Ну вот и славно. Я же говорю, тебе повезло. Ты выжила и попала ко мне. Я тебя не обижу… Если ты будешь послушной. А ты будешь. — Он противно ухмыльнулся и прикрыл глаза.

Яна вдруг почувствовала глубокое чувство благодарности к этому благородному, доброму человеку, который заботился о ней и приютил её в своём доме.. А через секунду это чувство исчезло.

Барон открыл глаза и довольно произнёс:

— Для первого раза достаточно. Не хочу ломать твою волю и психику, а то была парочка неудачных опытов, где мои подопечные после всего пережитого стали пускать слюни и ссаться в штаны. Ты мне нужна целая и невредимая здесь. — Он постучал пальцем по своему виску. — Отдыхай, вечером я ещё раз зайду к тебе. И может, сниму эти кандалы…

«Сука!» — Яна выругалась про себя. Ментальный контроль. Она слышала о таком… Но на расстоянии, даже без какого-либо тактильного контакта… Барон далеко продвинулся в своём Даре. Сука!

Вечером он пришёл снова. Снова долго сидел напротив неё в кресле и разговаривал с ней. Рассказывал о своём дне рождения, который будет через несколько дней, и какой Яна прекрасный подарок преподнесёт ему в этот день. Нахваливал и восхищался её прекрасным телом, затем не выдержал, выругался, произнёс «Да хер с ним, с этим днём рождения! Не хочу так долго ждать».

Подскочил с кресла, приблизился к Яне, расстегнул штаны и вывалил свой толстый, кривой и вялый член. Долго пыхтел, кряхтел, наяривал его, пытаясь привести его в рабочее состояние, несколько раз пошлёпал им о внутреннюю часть бедра девушки.

— Бля! — Заметно расстроился барон. — Не могу без оральной стимуляции… Я тебя сейчас отстегну, деточка, а ты пососи и приведи его в боевое положение. Лады?

— Сам себе отсоси, пидар! — Яна с трудом нацедила слюней в пересохшем горле и плюнула прямо в лицо мужчины.

И буквально через секунду почувствовала, как отвращение и злость сменилось на что-то другое. Захотелось сделать приятное этому человеку, своему хозяину — поиграть с его прекрасным и сладким членом, протянуть руки, опуститься перед ним на колени и сосать, сосать и сосать его Божественный Член!

Девушка каким-то неимоверным усилием воли смогла влепить себе мысленную оплеуху и каким-то чудом отогнать на секунду это желание. В мозгу словно взорвалась маленькая сверхновая, словно кто-то выключил рубильник, и она на несколько секунд или минут потеряла себя. Свет в глазах померк и Яна отключилась.

Возвращение в реальность было болезненным. Словно тысяча мелких раскалённых иголочек впивалось в мозг, в ушах били набаты, а на темечко давила наковальня.

Яна опустила голову и с опаской взглянула себе между ног. Это движение не укрылось от барона, и он хмыкнул.