Крысиный бег lll

Не успел я подумать, как к четвёрке врагов метнулись три тёмные тени, и там завязалась драка. Если одарённые успели поставить щиты, они продержатся и даже получат шанс победить, а если нет…

Я обернулся к шестёрке противников, которых ничуть не смутило, что мне пришли на помощь. Ещё бы, их всё ещё шестеро против одного… Против двух. Из боковой комнаты медленно вышла Яна. В её руке полыхал огненный меч, глаза горели огнём, а за плечами полыхало два огромных огненных крыла, обугливая стены и всё, до чего они прикасались.

Яна вышла в коридор, стала между мной и шестёркой Одарённых, расправила свои крылья в полную силу, и огненной молнией рванула в их сторону, вонзаясь в ряды людей и обжигая их своим пламенем.

— Хорошая девочка. Сильная! — Раздался за моей спиной спокойный голос.

— Думаю, она справится. — Донёсся до меня второй.

Я обернулся и посмотрел на двух мужчин. Я их уже видел, это они висели в воздухе с прозрачными, почти невидимыми крыльями.

Едва я узнал их, как в мою голову вонзилась тысяча игл. Огненных, раскалённых, мощных. Я упал на колени и обхватил голову руками, из моей глотки вырвался тяжёлый стон. Охереть! Вот ты и отбегался, Майки!

Я забыл, как ускоряться. Я забыл, как сопротивляться. Я забыл, как встать на ноги, как стоять и как сражаться. На секунду или на три, но этого хватило. Один из них шагнул ко мне, в его руке мелькнул прозрачный, словно из куска хрусталя, клинок, и мою грудь обжигает холодом, а затем огнём. Ещё два удара крест-накрест, противный хруст в моей груди, и он брезгливо отступает от меня на шаг.

— Вот и всё. — Говорит первый.

— Пойдём. — Произносит второй. — Этот уже не жилец. Расправимся с девчонкой и займёмся поиском пацана.

Давление на мою голову прекратилось, и я упал на пол, заливаясь своей собственной кровью. Через меня переступил сначала один, затем второй. Они даже поленились меня обойти, твари.

С крыши, в отверстия в потолке снова посыпались люди. Три, пять восемь… Они спрыгнули, осмотрелись, и рассредоточились по этажу в поисках жертв.

Воздух потяжелел. По полу и стенам пробежал морозный иней, моя горячая кровь на полу превратилась в замерзшую лужицу. Двигаться, передвигаться стало гораздо сложнее, словно холодный воздух сковывал движение.

Я видел, как мои парни заметались, но слишком медленно. Двое Одарённых накинулись на них, и стали оттеснять в дальний угол. Это плохо, это очень плохо. Узор на моей груди полыхал чёрным, он всё ещё жил, его уничтожить гораздо сложнее, чем меня. Кости и грудные мышцы срастались, но очень медленно. Слишком глубоко мне разворотили грудь. Я даже видел, или думал что видел, своё бьющееся сердце. Сука!

Блядь! Где Гриша? Из него тот ещё боец, у него совсем не тот Дар… Надеюсь, он спрятал мальца и Соню. Это лучшее, что он мог сделать и что я приказал ему исполнить, едва началась атака на поместье.

Яна… Я обернулся. Девушка стояла на коленях перед моими недавними противниками. Сзади неё валялось шесть обугленных, обезглавленных трупов — она справилась. А вот с этими двумя справиться не смогла. Её тусклые, поникшие огненные крылья, выглядели жалко. Один из двух ублюдков приставил к её горлу свой меч и что-то спрашивал у неё, но девушка молчала.

Короткий замах, один из мужчин опускает свой клинок на её крыло и то осыпается пеплом. Яна кричит, воет от боли! Я не знал, что крылья это часть её… Ещё замах, и второе крыло отделяется от девушки и Яна падает без сознания. Надеюсь, без сознания. Твари!

Они стоят над ней и о чём-то перешёптываются. Один из них ставит свою ногу в тяжёлом армейском ботинке, упираясь глубоким протектором в лицо Яны, и задумчиво поворачивает её голову вбок. Замахивается, целясь в обнажённую беззащитную шею, и…

Мне насрать! Пусть моё сердце вывалится из моей долбаной груди, я выращу новое. Или сдохну. Но умереть девчонке не дам. Слишком много моих любимых погибает за меня, из-за меня. Я ускоряюсь, срываюсь с места и бегу вперёд. Каких-то пятнадцать метров я преодолеваю за долю секунды.

Они медленно оборачиваются, словно что-то почувствовав. Кривятся, усмехаются, удивленно смотрят на мою развороченную грудь и на бьющееся в ней сердце. Мою голову снова сдавливают тиски и вонзаются иглы, но я отмахиваюсь от них. Куда там голове! Эта боль кажется такой смешной, по сравнению с болью в груди, с болью за Янку, что я просто отмахиваюсь от неё.

Я вытаскиваю свой чёрный клинок из-за пояса, и вонзаю его первому в переносицу, тому, который поставил свой ботинок на лицо девушки. Моей девушки! Выдёргиваю клинок, и аккуратно разрубаю голову второго точно на две одинаковые половинки. Успеваю увидеть его испуганное и удивлённое лицо, и бью его ногой в грудь, отшвыривая этот ошмёток говна в стену. На, сука! Тварь!

Сзади меня стихает шум битвы. Я опускаюсь на пол рядом с Яной, и оборачиваюсь. Она медленно приподнимает голову, открывает глаза и смотрит на меня, не осознавая, что произошло.

— Всё нормально, Ян. — Говорю я, сам понимая, что это нихера не нормально.

В нашу сторону движется шесть озлобленных и окровавленных Одарённых.

Я медленно поднимаюсь, смотрю на свою почти закрывшуюся рану и ухмыляюсь. Ну теперь поиграем...

Первые двое умирают быстро, за ними ещё один, а потом я словно упираюсь в твёрдую стену. Я не могу пройти ни вперёд, ни назад. Словно меня заперли в прозрачном кубе. Бля! Их всего трое. Я чуть-чуть не успел…

Я слаб. Я слишком слаб для Одарённых. У меня так мало Узоров. Хотя… Может и не слаб. Я хмыкаю и смотрю на трупы под своими ногами, на два трупа возле Яны, на шесть за ней. Невозможно быть самым-самым. В чём-то хорош я, в чём-то Яна, в чём-то тот же Патрик. Из нас вышла бы хорошая команда, если бы нам дали время вырасти, развиться, усовершенствоваться. Не дали, суки!

Что дальше? Невидимые стены сожмутся, раздавив меня в мясо? Или мы в патовой ситуации? Или они чего-то ждут? Тройка одарённых о чём-то шепчется. Затем они растерянно оборачиваются, и я слышу их испуганные вскрики.

Брызги крови летят в разные стороны, словно с той стороны кто-то работает бензопилой. Тройка последних моих врагов падает на пол, и я чувствую, меня больше ничего не сдерживает.

— Привет, Майки. Рад меня видеть?

— Николь! — Я совсем не удивлён. — Что ты тут делаешь?

Николь в белом плаще, в белых облегающих штанах и белой блузке. Словно пришла не на войну, а на званый ужин. Её золотистые волосы струятся по её плечам, за спиной у неё стоит парочка молчаливых, но грозных Одарённых. Их я раньше не видел. Личная гвардия? Скорее всего.

— Пришла спасти твою бестолковую тушку. Это же надо, чуть не умер, защищая какого-то незнакомого пацана. Майки, Майки…