Страница 42 из 99
— Очень просто, — с готовностью отозвался мальчик. — Я помогу ребятам пройти барьер и доведу до первохрама. Норр… вон то просвечивающее недоразумение, которое даже сущностью-то полноценной не является… подскажет им, как уничтожить саму скверну. Без абсолютного мага там делать нечего. Ну а поскольку Ниэль и ее подруга имеют несчастье находиться с ним в одной тройке, то им придется пойти с ним. Вот, собственно, и все дела.
— Почему именно абсолютный маг? — еще больше нахмурилась нэла Оли.
— Потому что только у него есть возможность призывать стихии без ограничений. И только вместе со связанной с ним колдуньей он способен их объединять. Наконец только в храме… в нашем случае в первохраме… у них появится возможность сделать это с максимальной отдачей и создать из обычной магии то, что раньше умели делать только ведьмы.
— Имеешь в виду божественную магию? — тихо спросила я.
Вилли пристально на меня посмотрел.
— Да, Ниэль. Жрецы никогда этого не расскажут, но на самом деле вся ваша магия — есть не что иное, как обрывки… частицы одной-единственной силы, которая когда-то создала и до сих пор оберегает этот мир от разрушений. Ведьмы в свое время не оправдали доверие богинь, поэтому дар у них был изъят. Вам, людям нового мира, оказали честь и сделали носителями не чистого, не цельного, а расколотого дара. Чтобы было меньше соблазнов использовать его не по назначению. Но при этом оставили возможность снова сделать его божественным. И вы сделаете это, потому что только так можно исправить то, что некогда сотворили с Лазоревой долиной.
— Мне показалось или свет на самом деле бывает разным? — осторожно спросила я.
— Бывает, — кивнул мальчик. — Когда он силен, ни одно создание тени, включая нежить, перед ним не устоит.
— Сегодня нам снова довелось его использовать…
— Да, темный уже рассказал. Но даже это — вовсе не тот свет, который нам будет нужен.
Под его взглядом я поневоле поежилась.
— Разве бывает еще сильнее?
— Намного, — без тени улыбки подтвердил он. — Свет может быть как огонь… огонь лучины, огонь в очаге или же огонь лесного пожара. Но бывает и иной свет — всепоглощающий, жгучий, беспощадный к малейшим проявлениям тьмы. Именно он — единственное оружие против богов и их проклятий. И именно его вам придется призвать, если вы хотите закончить эту войну.
— Я не знаю, сможем ли мы потянуть такой уровень, — беспокойно заерзала я. — Вернее, нас этому пока не учили.
— Этому невозможно научить. Божественный свет — это прежде всего свет души. Чистый, яркий, обжигающий. Вы трое — светлые до глубины души, поэтому у вас получится. По крайней мере, я сделаю для этого все возможное. И темный, думаю, постарается. Для него это вопрос выживания.
Я мельком покосилась наверх.
— Если мы справимся, ты умрешь?
— В вашем понимании — да, — не стал отрицать Норр. — Но без смерти не бывает перерождения, поэтому я не в претензии. Напротив, вернуться в тень — моя первоочередная задача.
— Мне это не нравится, — сердито буркнула нэла Оли. — Почему такие вещи должны делать вы, дети, а не маги или жрецы?
— Потому что у жрецов есть лишь капля божественной благодати, — ответил призрак. — Как у магов, колдунов и ведьмаков. Немного иная, но частичка все той же силы, которая когда-то создала вас всех. Ценность абсолютного мага заключается вовсе не в том, что он способен движением бровей обрушить Норейские горы, а в том, что он может объединить магию стихий. Задача колдуна — помочь ему в этом, стабилизировать объединенные потоки и использовать их так, как умеет только одаренный, назубок знающий формулы и руны человек. Ну а ведьмак должен сохранить трезвую голову и удержать их обоих от соблазна раствориться в свете. Ведьмак — их опора, поддержка. Тот самый столп, который убережет тройку от окончательного распада. Именно поэтому вы и были созданы такими разными. Поэтому вы всегда воюете тройками. И поэтому вы, несмотря на все свои различия, так удивительно похожи.
— А что за сила тогда у жрецов? — не поняла я. — Если свет мы с Ником можем сотворить сами, зачем тогда были созданы они?
— Искренняя молитва способна усилить вас в десятки, в сотни и даже в тысячи раз. Вера в нашем мире — это не просто слово. А кто умеет лучше всех молиться? Конечно же, жрецы. Собственно, они учатся этому всю жизнь. Они живут ради этого. Готовятся, причем уже много веков. Поэтому возле Лазоревой долины вы будете не одни, Ниэль. Думаю, уже сейчас туда подтягиваются не только лучшие имперские войска, но и жреческий орден в полном составе. Или ты думаешь, отец Рион просто так хотел вас увидеть? Всего лишь по-дружески пообщаться и за жизнь поболтать?
Я озадаченно кашлянула.
— Ну нет, конечно.
— За вами будет стоять такая сила, что с ее помощью можно завоевать целый мир. Но задача у нее совсем иная. И если вы не справитесь, а барьер все-таки будет разрушен…
У меня что-то екнуло в груди.
— То они постараются исправить нашу ошибку! Химеры, Фениксы, жрецы…
— У вас будет всего одна попытка, — подтвердил Вилли, когда я в шоке повернулась к нему. — И если вы вдруг оплошаете и проклятие Лазоревой долины вырвется на свободу, то император просто сотрет с лица земли всю долину вместе с теми, кто там окажется.
***
От слов Вестника повеяло такой жутью, что, наверное, лишь сейчас до меня дошла вся мера ответственности, которую империя, химеры и сам Вилли пытались на нас возложить. Не знаю, что скажет Ник, когда об этом узнает, но, может, именно поэтому его дядя… не последний, между прочим, в империи человек, да еще и приближенный к императору… был так строг и порой даже жесток с племянником?
Цель оправдывает средства. Так он вроде любил повторять?
Что ж, когда на кону стоит судьба всего человечества, наверное, мнение отдельных его представителей можно не учитывать. И его не учитывают. Вообще. В принципе. Потому что задача вырастить и обучить абсолютного мага для эрта Торано гораздо важнее ненависти племянника. Поэтому на нас изъявили желание взглянуть глава службы имперской безопасности и высшее лицо в иерархии жреческого ордена. Вот, оказывается, истинная причина, по которой с нами так себя вели. А заодно оценивали, присматривались, планировали… для всех них мы — лишь инструмент, не более чем пешки в большой игре. Поэтому же и для господина ректора, и тем более для императора возможное недовольство Ника, Ланки или мое не имеет ни малейшего значения.