Страница 61 из 93
Внезапно на ветку выбралась обезьяна и оскалилась на напрягшуюся белку.
— Они примерно одного размера! — Оценила спортивную составляющую Хэруки.
— На месте белки я бы не стал вступать в схватку, — Обломал всю интригу доктор Каннан, — Львинохвостые макаки…
Договаривать ему не пришлось — белка неосторожно сделала шаг к примату, тот громко заверещал (в переводе с обезьяньего там было явно что-то вроде «оно хочет на меня напасть!»), кинулся на белку и перегрыз ей глотку.
— Жуть! — Дружно выдохнули мы, причем припавшая к объективу Чико выдохнула это с восторгом — нифига себе кадры.
— …макаки убивают и едят белок! — Закончил ликбез доктор Каннан.
Помолившись о невинно убиенной хвостатой, поехали дальше.
— …птица-носорог, в отличие от многих других птиц, четко видит кончик своего клюва — так что она всегда точно знает, что именно делает!
— У этой птицы есть чему поучиться! — Припал к педагогике уже успевший неплохо «накидаться» местным пивком (по рекомендации доктора Каннана) батя, почему-то посмотрев на меня.
Ну извини, «эффект бабочки» штука непредсказуемая!
Объехав очередную гору, узрели чудовищных размеров чайные плантации. Чаем нас не удивишь, но все равно было интересно узнать, что…
— Из-за обильных муссонных дождей эти плантации даже не нужно поливать!
Рай для лентяя! Тут из окружающих поле зарослей, уронив сухое дерево, мешавшее пройти, на пролегающую между чайными кустами широкую тропу вышел слон.
— Такой милый!!!
За ним на поле вышла остальная часть стада — включая пару слоняток!
— Слоны не едят чай, и стараются не топтать посевы! — Пояснил удивленно взирающим на аккуратно следующих тропинкой слонов нам доктор Каннан, — К сожалению, чайные плантации часто преграждают привычные для слонов миграционные маршруты, поэтому, — Он указал на слона, сунувшего хобот в окно аборигенной хижины. Оттуда раздался возмущенный аборигенный крик, слон отшатнулся и задницей проломил стену сарая, обрушив на себя крышу. Испугавшись попадания в такую хрупкую посудную лавку, ломанулся прямо через кусты и пару хлипких заборчиков. Хозяин недвижимости вышел из дома, оценил повреждения, стоически вздохнул, вполне приветливо помахал нам и вернулся в дом.
— Примерно так слоны и убивают четыреста людей в год? — Поинтересовался я.
— Да, — Грустно вздохнул доктор Каннан, — Индия меняется слишком быстро, а эти величественные создания, — Указал на продолжающий брести сквозь плантацию слоновий караван, — Увы, не успевают измениться вместе с ней!
Тоже повздыхали — обидно наверное, когда ты слон, а твою любимую тропинку превратили в шоссе!
Как бы ни были прекрасны слоны, но нам нужно двигаться дальше, чтобы увидеть еще много потешных тварей! Например, этого сидящего на дереве черного медведя!
— Медведь-губач считается самой древней породой медведей!
— А ему не жарко в такой «шубке»?
— Его шерсть только выглядит теплой! — Улыбнулся доктор, — Не волнуйтесь, медведь-губач настолько приспособился к жизни в Западных Гатах, что просто не смог бы выжить где-то еще!
Снова пошел ливень, стало скучно, и я решил проверить подозрительно покачивающегося батю (многодневный запой дает свои плоды) на прочность:
— Пап, купи слона!
— Что? Зачем тебе слон?
— Вот все говорят: «Зачем тебе слон?», а ты купи слона!
Хэруки прикрыла рот ладошками и отвернулась, показав мне трясущиеся плечики. Чико блеснула глазками, явно представив себя важно въезжающей в родную школу верхом на слоне.
— Это что, какая-то игра? — С подозрением прищурился отец.
— Вот все говорят: «Это что, какая-то игра?», а ты купи слона!
— Нет, теоретически я мог бы, но что ты будешь с ним делать? Ездить в школу?
— А можно? — Почуяв слабину, сделал глаза котика из Шрека.
— Дэйчи, Иоши-кун снова шутит! — С мягкой улыбкой разрушила мои надежды мама.
— Вон оно как? — Облегченно выдохнул батя и приложился к банке.
От него уже характерно пованивает спиртягой, но мама смиренно терпит — в конце концов, он действительно заслужил, а они — женаты совсем недавно. Интересно, лет через десять она будет относиться к этому всему так же? Жду-не дождусь проверить!
— Да! — Сделал я хорошую мину при плохой игре: — Мы должны уважать чувства слонов! Ему ведь будет очень одиноко одному, вдали от сородичей!
На лице доктора Каннана мелькнуло уважение.
— Он мог бы дружить с Сакамото-саном и котятами! — Вмешалась Чико.
— Боюсь, это не совсем то, что нужно, — Развел я руками.
Проезжая вдоль реки, увидели блаженно дремлющего на прогретом солнышком (крайний ливень оказался еще короче предыдущего, и после него потеплело на несколько градусов) мелководье тигра, который совсем не обращал на нас внимания.
— Тигр — из числа тех кошек, что любят воду! — Прокомментировал доктор Каннан, — В Западных Гатах живет около 10% всей популяции тигров.
Такая милота привела всех в бурный восторг — львы и рядом не стояли! Не знаю почему, но как-то так вышло, что к тиграм азиаты испытывают гораздо больший пиетет. Ну, вот это вот «тигр и дракон». Еще есть карп-дракон, он тоже крутой.
Через полчаса, посмотрев еще ряд зверушек, решили остановиться на обед — для этого на маршруте существуют специальные, построенные в колониальном стиле, беседки — наследие англичан. Высадились, и я тут же побежал к «слоновьему ипподрому». Я теперь — настоящий знаток, поэтому точно знаю, что индийский слон имеет более светлый окрас, меньший размер и вес — отличие может достигать пары тонн — и выпуклую спину, благодаря которой конструкция седла и ощущения от езды несколько отличаются. Зато индийский слон в целом производит более интеллигентное впечатление. А еще — чуть вкуснее пахнет!
Не знаю, возможно я предвзят из-за хорошего к нам отношения доктора Каннана и его семьи, возможно — впечатления от посещения Африки немного пострадали из-за посещения дивного города Каира, но Западные Гаты в рамках этого отпуска — моя вайфу! Да, здешние водопады по масштабу даже близко не стояли с Викторией, но размер — это ведь не главное! Уж поверьте попаданцу с ростом 168см!
Поблагодарив слоника (не хотим попасть в «список четырехсот»), покатавшиеся мы вкусно поели и отправились обратно к машинам.
Хэруки вдруг провалилась в какую-то нору, удержалась при помощи моей руки, поблагодарила улыбкой и вдруг, что-то заметив, копнула землю носком ботинка, наклонилась, покопала руками и с широкой улыбкой протянула мне сонно дергающую лапками, облепленную землей, где-то семисантиметровой длины, остроносую, какую-то серо-ржавую лягушку:
— Держи жабу!