Чрностишия

Екатерина Гейзерих

Чрностишия

Вы скажете – мои стихи просты и не модны.Я соглашусь. Не в том изыск, чтобы писать во имя моды.Устала я зависеть от людской погоды.Зависимости все без исключения вредны.Сойди с ума. Остановись.Ты слышишь тишину? Дыши.Нет смысла жизни, есть лишь жизнь.Пиши.В моей голове живет бегемотИ несколько страусов.Но даже с такой головой "Идиот"Не мне адресован.Я верю в счастливый конец, только вотНайти бы мне вектор.Ах, точно, ведь вектор конца не имеет.Какая же жалость.Как жаль, что титулы ужеНе действуют – исчезли грани.Хочу быть королевским протеже,И чтобы на меня работали крестьяне.О ребра стрелы в щепи обточив,Неважно – проиграв иль победив,Поймешь однажды, что твой главный бой -С собой.И я улечу туда, где прокурено.Я раньше любила этот дым.Я люблю его больше, чем тебя вместе с ним.Ноябрь. Небо нахмурено.Мы вспоминаем верность лебедей,Когда речь о любви заходит.Вдвоем лететь и проще, и сильней,Коль пара ищет вместе путь и путь находит.Но если вы, как в басне, выбрали не лебедя, а щуку,Уж лучше одиноким быть, чем век летать по кругу.Мне снился сон, где он почти седой.Поила я его с руки святой водой.Я называла его "смерть" и до утраМолилась Господу, пока текла вода.Не ищите судьбы в неудачах своих откровений.Мне так хочется жить, но как быть, если даже отецНе учил танцевать без оглядки на тысячи мнений,Без толпы говорил не дышать, каждый взгляд – суд и жнец.Различны мысль и чувство. И сомнений теньО ребра клетку бьется. Сам творецНа океана два свод разделил – на ночь и день.Как солнце лунную княжну не тянет под венец,Так голова и сердце не едины в выборе пути.Быть может, нам покой в любви вовек не обрести?Один застиранный поэт сказал однажды,Что эгоиста два не могут быть дружны.Смотрю я в зеркало и удивляюсь дваждыИ с этой, и с обратной стороны.Загребая в пальцы остывшие реки,Я бреду, как мертвый король, по тропам.Вы совершали когда-нибудь мекки?Я вторила жаждущим толпамОстаться в раю. Они звали Бога.Они называли его своим словом.Я называла "Любовь".Я не знала иного.Кто власти не познал, тот очень ценит власть.И в перьях золотых перед толпой сияет.Он кардиналов серых в корне презирает,Чтоб головой без тела к их ногам упасть.Молодой человек, я совсем не про то!Я не против Габанны и Гуччи.Но не кажется вам ли, что ценник озвучив,Уважают не вас, а пальто?Ты никогда не узнаешь мою нежность.Так грустно, что в отношении друг друга,Не желая выходить из привычного круга,Мы допускаем небрежность.Мне говорил в рассветный часЛюбви не знавший чужестранец:Беги, безумная, от нас,Беги, пока не кончен танец.Я верила ему, и вновьБежала от людских страданий.Ответь мне, старец, про любовь:Откуда знаешь ты, изгнанник?Знаю, что поэтов нет счастливых.Может, для меня хотела счастья ты…Правда ли, что люди, словно птицы,Прячут от дождя ненужные зонты?Я не люблю писать. Бывают дни,Когда ты в зеркале не видишь отражений.На творческом пути прозрений и лишенийМы вынуждены быть всегда одни.Уйди и спрячься. В темноте своейСильней ты станешь, коль не будешь мелочиться.Так поступает иногда волчица,Чтобы спасти от пули сыновей.Вы были правы. Я из другого теста.Меня не солят. Меня перчят.Я верила, что буду вам невестой.Вы сами обещали сотню лет назад.Но ваши пламенные речи былиНе так теплы, чтоб растопить мой лед.Смотрите сами –  все к зиме застыло.Мертва Нева, она погубит пароход.Нет любви. И оттого слова поэтаРазбиваются о души без огня.Я хотела написать стихи об этом.Жаль, что слов нет больше у меня.Знали бы вы, что такое расти цветком из асфальта…Мама меня научила тому, через что проходила сама.Тысячи раз я пыталась писать о любви, только смальтаПравильных, светлых тонов не подходит моим стихам.На пороге небес мне хотелось стоятьС непокрытой главой. Я просила боговВ прошлом тех, кто причиной стал пагубных сновОставлять.