Страница 2 из 5
Кроме родных для неё русского и немецкого, бабушка свободно владела английским и французским языками, а также латынью, которой она увлекалась в юности.
Её потребность в иностранных языках объясняется очень просто: в стране, где, как известно «секса не было», трудно было найти научную литературу по бабушкиной тематике. В её библиотеке, в основном, были иностранные книги, часть из которых ей «прямо оттуда» привозили её высокопоставленные пациенты.
Были и переводные книги, но чужие переводы бабушка не признавала:
– Если даже Лютер при переводе Библии сделал ошибки, то что говорить о другой литературе!
Да, авторитетов у бабушки не было. В Бога она верила, но говорила, что «храм у каждого в душе свой», и священникам не доверяла: посредники ей были не нужны. Одной из главных ценностей для неё была независимость.
Лет в шесть мы уже неплохо читали.
Первым иностранным языком для нас с Ленкой была латынь. Бабушка говорила:
– Если хотите много знать, читайте старинные книги!
Большая часть античной и средневековой литературы написана на латыни и многие из них были в бабушкиной библиотеке, часто в виде фотокопий.
Латынь завораживала нас… В её звучании нам слышалась особая музыка и казалось, у неё был даже свой «запах» – запах старины. Она казалась загадочной…
Вначале, этому языку учила нас бабушка, для чего сама переводила на латынь уже знакомые нам детские сказки: детской литературы на латыни не было. Знакомый текст позволял быстро догадываться о смысле слов. Правила и грамматику мы учили уже самостоятельно, когда стали постарше.
Зингер
У бабушки была одна очень ценная для нас с Ленкой вещь. Этой вещью была швейная машинка на тяжёлой чугунной станине, с педалью и надписью «Singer».
Шить бабушка не умела, да и машинка была уже неисправна, поэтому она не возражала, когда мы с Ленкой просили у бабушки разрешения поиграть в неё.
Больше всего мне нравилось, качая педаль, раскручивать большое чугунное колесо машинки. Колесо быстро крутилось, гудело и постукивало, как поезд, и мне казалось, что он мчится куда-то в неизведанное… Верхняя часть машинки меня не особо интересовала.
Ленка, напротив, могла подолгу разглядывать, как там внутри шевелятся всякие штучки. В это время она мне не давала крутить колесо, и мы даже иногда ссорились.
Как-то раз, когда Ленке было лет восемь, она разобрала машинку на отдельные детальки. А собрать обратно у неё никак не получалось. Ленка разревелась. Заревел и я.
Мы ожидали грозного выговора от бабушки и испугались. Вопреки ожиданиям, когда бабушка вернулась, она вздохнула, но не сердилась. Детальки собрали в коробку из-под ботинок и убрали «на потом».
Дядя Боря
Мама не оставляла попыток выйти замуж. Как-то, когда Ленка уже пошла в первый класс, у мамы появился новый знакомый, – дядя Боря.
Он был весёлый, играл на гармошке и пел. На руках у него были синие рисунки с солнцем, крестами и какие-то надписи. На наши с Ленкой расспросы, что там нарисовано, дядя Боря мрачно отвечал:
– Ошибки молодости.
Он иногда играл со мной, называя меня «пострелёнок», давал попиликать на своей гармошке, а мама смеялась.
Ленка его сторонилась.
Когда бабушки не было дома, он на кухне курил папиросы. Бабушка не разрешала ему курить в квартире, – у нас в семье никто не курил. Когда она была дома, он слушался, а когда нет, – курил.
Я бегал в клубах табачного дыма, махал руками и восторженно кричал: «Туча, туча!».
Ещё от него плохо пахло какой-то кислятиной, – он был неопрятным. И ещё он неприятно смеялся. Бабушке всё это не нравилось, но мама говорила:
– Ну мам, он же мужчина!
Из-за дяди Бори мама с бабушкой часто ссорились. Иногда мы слышали обрывки их разговоров: «выйду замуж», «детям нужен отец», «ты на его руки посмотри», «ну мам!».
Нам с Ленкой не хотелось, чтобы мама ушла в какой-то «замуж», и нас это очень пугало. На наши расспросы мама не отвечала, а бабушка только задумчиво говорила:
– Поживём – увидим…
Однажды в тёплый осенний день, когда мама была на работе, а Ленка ещё была в школе, бабушка поставила на плиту огромную кастрюлю, чтобы варить холодец. Холодец бабушка называла «зельц». Она что-то забыла и собралась в магазин, наказав мне сидеть на кухне и смотреть: если зельц «убежит», я должен сразу выключить газ.
Выполняя бабушкино поручение, я сидел на кухне и смотрел, как будет «убегать» зельц.
Пришёл дядя Боря, в одних трусах и с бутылкой пива.
– Что делаешь, пострелёнок?
Я объяснил.
– А где бабушка?
– Пошла в магазин.
– Ты, я вижу, мужик серьёзный и взрослый! – осклабился дядя Боря.
Он закурил папиросу:
– На, курни!
– У нас не курят! – строго ответил я.
– Ух ты! Важный какой! Ты прям, как твоя бабка!
И ухмыльнувшись, добавил:
– У нас сейчас с тобой мужской разговор будет.
С этими словами, он налил себе полный стакан пива, взял ещё стакан и тоже в него плеснул. Подвинув стакан ко мне, он сказал:
– Привыкай быть мужиком – выпей пивка!
Я отхлебнул пива и скривился: пиво было горьким, жгучим и мерзко пахло.
Дядя Боря загоготал:
– Вот ещё! Что ты как баба! Вот скоро станешь моим сыном, – научу пиво пить!
«Станешь сыном», – застучало в голове, и я похолодел.
– Нам пора познакомиться поближе, – сказал дядя Боря.
С этими словами, он сгрёб меня в охапку, притянул к себе, поставил между своими коленями и прижал моё плечо к своей липкой груди.
Он начал что-то шептать, целовать меня в висок, в щёку и стал своими губами ловить мои губы. Мне это было неприятно, я вертел головой и всячески выворачивался. Это никак не получалось: держал он меня крепко.
Вдруг дядя Боря рывком сорвал с меня штаны вместе с трусами, сбросил их на пол и отшвырнул ногой. Он поймал мою руку и, обхватив ладонь, засунул её к себе в трусы:
– Познакомься с моим «дружком»! – зашипел он.
«Дружок» был твёрдым и шевелился. Он сжал мою ладонь вокруг «дружка» и засопел: «вот так надо, вот так, привыкай, – научишься».
Вытащив свою руку, он ещё сильнее прижал меня к себе. Моя рука застряла. Потом он накрыл ладонью мою промежность и стал там мять. Я закричал и, наконец, освободив руку, попытался оттолкнуться от него.
– Сейчас твоя попка познакомится с новым дружком! – загоготал он, продолжая крепко меня держать и мять то самое место.
Извернувшись, я изо всех сил укусил его плечо. Он на мгновение отпустил меня и схватился за укушенное место.
– Ах, ты сучий волчонок! Ну, п…ц тебе! – заорал дядя Боря.
В это мгновение, мне, наконец удалось вырваться, и я упал, отлетев к плите и ударившись плечом.
К счастью, послышался звук открываемой двери: вернулась бабушка. Я вскочил и с криком со всех ног побежал ей навстречу. Мне вдогонку послышалось:
– Пикнешь, – убью!
Я, рыдая, вцепился в бабушку. Она мгновенно всё поняла.
С трудом освободившись, наспех скинув плащ и толкнув меня в мамину комнату, бабушка со страшным выражением лица быстро пошла на кухню.
Я спрятался под кровать и с ужасом смотрел оттуда в проём открытой двери.
Послышались крики, возня, загремела крышка кастрюли, а потом раздался дикий вой дяди Бори. Он, как был, в одних трусах, пробежал по коридору и выбежал из квартиры. Следом пролетел табурет. Хлопнула дверь. Табурет с грохотом ударился и упал. Всё стихло.
Бабушка с тем же выражением лица вошла в комнату и стала собирать дяди Борины вещи. Собрав вещи в охапку, она подошла к окну, и, открыв его, вышвырнула их. Потом она вернулась, взяла гармонь в футляре и вернулась к окну. Гармонь полетела туда же.
Бабушка вышла в коридор и стала звонить по телефону:
– Галя? Срочно приезжай!
– …
– Да, случилось страшное. Приезжай немедленно!
Ленка пришла из школы. Увидев меня, плачущего, под кроватью, она тоже заревела и залезла ко мне.