Страница 53 из 69
Рюмка коньяка? Заманчиво, черт возьми. Я чуть было не согласился, но вовремя взял себя в руки. Кто знает, что со мной может сотворить одна рюмка конька? Хорошо, если просто упаду, а если потянет на откровения, или на приключения? Нет уж, не надо.
— Я бы сейчас еще чашечку кофе выпил, покрепче.
Мы с графом отправились в столовую. Комаровский лично поставил кофейник на пламя спиртовки, подогрел и собственноручно налил мне кофе.
Глоток кофе иной раз творит чудеса и прочищает мозги. Наверное, контузия все-таки сказывается, и у меня потихонечку съезжает крыша, если в портрете здешней невесты (почти жены) начинает мерещиться другая жена. Как ни странно, но мысль о возможном сумасшествии меня успокоила. Все-таки, хотя бы какое-то объяснение. Все лучше, чем верить в мистику.
Тут появились женщины. Видимо, Наташке стало лучше и мама разрешила выйти к жениху.
— Я и не знал, что Олег так увлекается живописью, — сообщил граф. — Впервые вижу такое, чтобы перед твоим портретом кто-то застыл, как вкопанный.
Наташка сразу же заулыбалась, потянулась ко мне, поцеловала, не постеснявшись родителей.
— А знаете, мне за Серова предлагали хорошие деньги, — похвастался Комаровский. — Еще до войны, когда франк был гораздо крепче, один торговец хотел заплатить за «Потрет гимназистки» четыре тысячи франков. Я отказался, хотя потом и жалел. По нынешнему курсу это почти тридцать тысяч франков.
— Не продавайте, — попросил я. — А если соберетесь продать, сообщите мне. Я куплю этот портрет за любые деньги. Сто тысяч франков, миллион, неважно.
— Володя, а где ты такие деньги найдешь? — удивилась моя будущая жена.
— Как это где? В банке. Украду из средств графа Игнатьева. То есть, уже из средств Советской России. Возможно, меня за это и отдадут под трибунал, а может и нет. Сообщу руководству, что спасал бесценное творение Валентина Серова, чтобы поместить его в Русский музей.
— А почему не в Третьяковскую галерею?
— Так в галерее уже есть и «Девочка с персиками» и «Девушка, освещенная солнцем», а в Русском музее такого шедевра нет. Пусть будет. Повесят его где-нибудь рядом с «Сибирячкой» Сурикова, смотреться будет интересно.
— Пожалуй, придется мне твой портрет тебе в приданое отдавать, а? — засмеялся граф.
— Пап, ну какое приданое? — вздохнула моя большевичка. — Все бы тебе какую-то ерунду молоть. Ну к чему мне какое-то приданое?
Вот здесь я бы с Натальей поспорил. От такого приданного не стоит отказываться. Правда, где мы это приданое повесим? И, не лучше ли его сразу отдать в музей? Серов — выдающийся художник, а картина огромных денег стоит, но мне мое душевное здоровье дороже.