Темный Шквал

Первый Император Луиты Инаг Вераций основал династию, частью которой являлась и сама Аудроне. Сколько раз приходя на беседу с цифровым предком в его Обитель, Аудроне хотелось высказать голограмме «пра-пра— в периоде», что она думает о нем и его тухлом мирке. Но этого делать было нельзя, ведь все, что озвучивалось в беседе тет-а-тет сразу же становилось доступным тем, кто следил за порядком в этом мире.

«О, Инаг!» — подумала Аудроне и прижалась виском к стеклу.

Имя предка стало нарицательным и укоренилось в сознании даже не верующих в его божественность людей. Инагу досталась похвала, а его любовнице Сахиде — проклятия. Нечестно? А кто вообще утверждал, что в жизни все бывает по-честному?

Вдалеке за потоками машин между верхушками близлежащих гор показались очертания Обители Инага. Конечно, где же еще беседовать с оцифрованным «богом», как не рядом с небом?

Громадина была возведена на выступе между скал и часто пряталась в облаках, накрывающих горные хребты плотными белыми шапками. Чтобы попасть в дом Инага, необходимо было пройти по широкому подвесному «мосту доверия». Он был сделан из прозрачных плит и простирался над настоящей пропастью. Конечно, пока знать парковала машины позади самой Обители, остальные смертные оставляли транспорт на площадках, организованных у подножия гор. Оттуда на лифтах они поднимались к выходу на подвесной мост и шествовали по нему, будучи уверенными, что тот не рухнет.

Однажды он все-же упал. Точнее, его разбомбили во время второго боя за Луиту. Сама обитель уцелела, но все равно поднялось столько шума, как будто эфонцы разнесли святыню и убили самого Бога! То есть пока Альянс бомбил чужие святыни, все было в порядке вещей. А когда эфонцы напали на Луиту и едва не уничтожили Обитель Инага, трагедия оказалось Вселенской.

В детстве Аудроне часто посещала обитель Инага вместе с Сюзанной и приемным отцом. Ей было интересно зайти в кабинку из темного стекла и присесть на лавочку перед проектором. Коснешься пальцами датчика на стене, и перед тобой появится лицо самого Инага. Да, голографическое, но как будто живое. Ему можно было задать любой вопрос, и он обязательно находил, что ответить. Уже потом, когда Аудроне немного подросла, Сюзанна объяснила ей, что лишнего спрашивать у Инага не стоит. Что он отвечает заведомо заготовленными фразами, изъятыми из памяти сознания Первого Императора Луиты, и, если вопросы ему не понравятся, он сообщит «куда следует». На этом вера в доброго светловолосого дядю, который умел мило ей улыбаться, исчезла. Бог оказался фальшивкой.

Как-то Аудроне спросила у Лала Ли: «Если Инаг ненастоящий, то есть ли вообще Бог на свете?» Лала Ли потрепала ее по волосам и рассказала про другого Бога, в которого верила сама. Бога, с которым можно было поговорить, где угодно, но о котором нельзя было рассказывать никому.

Пока Аудроне погружалась в воспоминания, машина все ближе подлетела к Обители. Красивое здание было построено из стекла и пластика. Панели фасада переливались на свету всеми цветами радуги и создавали иллюзию, будто это — хрустальный дворец. Четыре высоких башни, закрученных в спирали и разрезающих небо, встречали гостей Инага своим величием. Они были расположены по углам вытянутого строения и символизировали стороны света, куда простиралась философия лжепророка.

«Нет в мире Бога кроме того, что вы сами себе создаете».

«Вселенная умеет наказывать. Чем больше вы творите зла, тем большее зло притягиваете к себе. Это и есть личный ад, который вы устраиваете себе сами».

«Только вы определяете, есть жизнь после смерти или ее нет. Если вы верите в информационное поле Вселенной, то попадете туда вместе со мной. А если отрицаете его существование, угодите прямиком в пустоту».

«Нельзя привить добродетель страхом наказания за грехи. Настоящая добродетель исходит из недр сознания. Там же рождается и истинное зло».

Цитаты Инага быстро разлетались по сторонам света, распространяя среди людей идеи, противоречащие ортодоксальной религии. Инаг поставил в центр Вселенной разум человека и его возможности, исключив тем самым из уравнения жизни понятие «души». Одни прославляли его идеи, потому что верили в них. Другие — потому что хотели получить преференции от Луиты и ее Императора. Но никто не задался вопросом, почему Инаг вообще стал транслировать такой радикализм в отношении ортодоксальной веры? Политики, как и Аудроне, знали ответ. Инаг всего-то собирался избавиться от влияния церкви на Империю. А как это лучше сделать? Конечно же, создав новую религию и став ее проповедником.

После его смерти первоначальное учение Инага претерпело определенные изменения. «Раем» или «Царством Инага» стали называть информационное пространство Вселенной, о котором очень много говорил новый пророк. Появилось и такое выражение, как «пекло Сахиды». По мнению последователей философии Инага, «пекло» настигало грешника еще при жизни, а после попадания в единое информационное пространство Вселенной, та обеспечивала его сознанию приумножение страданий. Это и был вечный личный ад, в который якобы угодила Сахида после казни за убийство, которое так никто и не доказал.

Облетев одну из башен, машина начала приземляться за парковочную площадку за зданием Обители. На два часа предстоящей репетиции доступ в Обитель Инага для обычных посетителей был заблокирован. Подвесной «мост доверия» пустовал, а вокруг здания мерно прохаживались сотрудники службы охраны в белых рубашках и светлых пиджаках.

Внезапно Аудроне почувствовала прикосновение к своей руке. Первым было желание резко одернуть ее. Но ведь так нельзя. Киаран и без того всю дорогу загадочно молчал и не предпринимал попыток с ней заговорить. А теперь его теплые пальцы накрыли ее кисть и сплелись с ее пальцами.

Злость на него и на себя медленно уступала позиции отчаянию. Чтобы дальше не произошло, через неделю этому точно придет конец. Аудроне всего-то хотела урвать кусок счастья напоследок. Но реальность рассмеялась в лицо и показала нецензурный жест всем ее прогнозам.

— Я люблю тебя, — прозвучал низкий голос Киарана.

Аудроне опустила глаза на их сцепленные руки.

— Тогда почему ты со мной не спишь? — тихо произнесла она.

— Ты решила поговорить об этом именно сейчас? — Киаран кивнул в сторону водителя.

— Грег умеет хранить секреты, — ответила она. — Да, Грег?

Водитель промолчал.

— Так почему? — Аудроне повернулась лицом к Киарану. — Боишься, что я умру, не дотянув до оргазма?

Киаран сверлил ее напряженным взглядом.

— Боишься, — повторила она, как утверждение, и выдернула кисть из его хвата. — Не волнуйся, без невесты ты не останешься.

— Зачем ты так? — в интонациях Киарана появились те самые рычащие звуки, которые ей так запомнились после их первой встречи.

— Уже приземлились, — Аудроне отвернулась к окну и, не дожидаясь, пока Киаран выйдет из машины и откроет ей дверь, вылезла наружу сама.

Вдохнув полной грудью свежий воздух, она сунула руки в карманы кофты и направилась к группе людей, ожидавших у черного входа.

— Может быть, меня подождешь?! — услышала она за спиной гневный возглас Киарана.

Аудроне не ответила и ускорила шаг.

В здании Обители Киаран увидел Вильяма и Тартаса. На обоих были парадные мундиры и оба свидетеля обетов держались друг от друга подальше.

Вильям терся у кабинок из темного стекла, установленных вдоль левой полупрозрачной стены зала с высоким сводчатым куполом. Тартас стоял в проходе между двумя рядами пластиковых белых скамей, парящих в воздухе. Заметив Киарана, оба свидетеля обетов обернулись к нему и кивнули.

— А где Аудроне? — громко спросил Киаран.

Вильям указал на одну из черных кабинок и пояснил:

— Общается с Инагом. Тебе тоже положена десятиминутная аудиенция до свадьбы.

— Это не обязательное правило, — Киаран остановился у парадных дверей, ведущих в общий холл.